открытым участкам, прекрасно понимая, что пробить хорошую кольчугу или даже просто плотные одежды не сможем. Да некоторые стрелы пролетали мимо, но и этого хватало, чтобы медленно, но верно склонять чашу весов в нашу сторону. Всё же стрела, даже не попавшая в жизненно важный орган — это как минимум неприятно и отвлекает от схватки, чем не могли не воспользоваться опытные гвардейцы герцога.

Жаль только, что всё хорошее быстро заканчивается, и два особо сообразительных противника решили избавиться от назойливых лучников, а значит, пора испытать себя в настоящем бою. Отстегнув колчан и отбросив лук, я достал из-за спины секиру и приготовился к бою. Перехватив её поудобней, я сделал первый шаг навстречу противникам. Один из них был классическим человеком, только с отвратительной рожей, а второй и вовсе оказался тифлингом, человеком в котором проснулась кровь демонов, отчего у таких как он с рождения были рога и хвост, а кожа имела красноватый оттенок. Полуангел и полудемон сражаются ночью при свете луны за свободу будущего правителя герцогства, эх, кажется всё же придётся писать об этом песню.

Двое взрослых мужчин, явно не ожидали ничего сверхъестественного от пацана, пусть и рослого, а потому были слегка расслаблены. Ну что ж — это их последняя ошибка.

Когда между нами оставалось несколько метров, я резко рванул вперёд, перед этим создав две мощных вспышки напротив лиц моих противников. Яркий свет, ударивший в глаза, тут же их дезориентировал, чем я и воспользовался. Используя всю свою массу на набранный разгон, я опустил лезвие секиры на шею ближайшего ко мне противника. Почти без усилий волшебная секира разрубила его пополам, от плеча до паха, не заметив ни костей, ни плоти, ни пусть и дрянных, но доспехов. Сам немного ошеломлённый таким успехом, я немного потерял равновесие и чуть не улетел вслед за лезвием секиры. Быстро придя в себя, я тут же бросился на тифлинга, который как раз уже проморгался, но ещё не понял, что его напарнику конец. Но тут меня опередила Миэль, всадив ему в череп стрелу. С десяти метров это было не сложно.

Поблагодарив кивком девушку, которая уже пристегнула себе брошенный мною колчан. Сам я решил не возвращаться к луку, как показала практика, намного полезней я буду с секирой, которая рубит металл как масло.

Подскочив к ближайшему противнику, который уже был готов добить раненного гвардейца герцога, я всадил тому лезвие прямо поперёк спины. Не знаю, может у этого броня была получше, или сам он был покрепче, но перерубить его с одного удара не получилось, зато получилось перебить ему позвоночник. Получив благодарный кивок от гвардейца, мы уже вместе ринулись в бой.

В основном я бил в спину, пока другие союзники отвлекали врагов, работая по принципу: один удар — один труп, ну или калека. Да, это не благородно и вообще, но главное, что работало, а остальное неважно. Немного потеряв ход времени, в итоге я оказался прямо перед парадными дверьми поместья. Прорубив подставленный под мой удар щит, я, выдернув застрявшую секиру уперевшись в упавшее на землю тело ногой, и опустил лезвие моего оружия на голову противника. Как раз в этот момент за моей спиной распахнулись створки дверей, и из них выбежало ещё восемь противников.

Ругнувшись про себя, я не нашёл ничего лучшего, чем собрать свои не бесконечные силы и запустить во врагов максимально мощный заряд молний. Ветвистые синие разряды мгновенно достигли своих целей и заставили их отшатнуться. Да, подобным приёмом трудно кого-то убить, максимум парализовать на несколько секунд, но большего мне было и не надо. Пока противник был ошеломлён, я ринулся на них, в первую же секунду совершив горизонтальный размашистый удар. Видимо, во мне уже говорила усталость, но красиво рассечь всех трёх стоящих в ряд врагов не получилось, кончик лезвия секиры лишь пропорол им верхний слой одежды и слегка поцарапал.

Хух, но не время рефлексировать. Продолжая натиск, мне всё же удалось добить подранков, которые, кажется, полностью потерялись от внезапной боли. И всё бы хорошо, но, похоже я имел дело с профессионалами, которые слишком быстро скоординировались для случайных уличных головорезов и тутже попытались прибить меня. Получив порез на щеке и неприятную рану в левое предплечье, я всё же смог разорвать с ними дистанцию. Тут же начав лечить самого себя, я думал, что делать. Их пятеро, но они все взрослые мужики пусть и с хреновым оружием и в стёганных куртках, кстати весьма потрёпанных, и они уже понемногу начали меня окружать.

Помощь пришла внезапно. В один миг крайнего правого, кажется полуэльфа, буквально смела выпрыгнувшая из темноты расплывчатая тень. Примерно в это же мгновенье ещё один мужик получил стрелу в район сердца. Минус два, осталось трое. Ну ничего, уже полегче.

Приготовившись ещё раз применить магию, что давалось мне уже с трудом, я услышал за спиной лязг доспехов. Это оказался герцог, который, видимо, расправившись со всеми своими противниками, решил помочь мне. Полностью закованный в латы мужчина буквально смёл первого своего противника, насадив его на меч, не обращая внимание на попытку проткнуть его нагрудник кинжалом. Второй из оставшихся противников получил латной перчаткой в ухо и рухнул на землю. Ну а с третьим я справился сам, подцепив его ногу секирой, после чего с размаху вогнав её ему в грудь.

Хух, позволил я себе выдохнуть и осмотреться. Бой, в принципе, можно считать законченным: оставшиеся в живых гвардейцы добивают последних противников, а одинокий крик того, кто попытался сбежать с поля боя, быстро затих в темноте. Неплохо я размялся.

Получив кивок со стороны герцога, я дал себе небольшую передышку, уперев секиру в землю и оперившись на неё. Из темноты парка, поняв, что всё кончено, выскочила Миэль, которую немного потряхивало. Первый бой. Первые полноценные убийства, надо будет потом провести её через инициацию, путём казни связанного врага, после такого точно так трясти перестанет.

— Думаешь, что ты победил⁉ — прокричал кто-то сверху.

Присмотревшись, я увидел прямо-таки классическую картину: «злодей, загнанный в угол произносит финальную речь». Тот толстяк, которого мы с Миэль луками загнали внутрь поместья, прямо сейчас стоял на крыше поместья, прижимая к себе мелкого пацана. Сам пацан был перепуган и выглядел так, будто его только что вытащили из кровати.

— Сдавайся, мерзкий предатель и убийца родственников! — тут же прокричал герцог, — И я отведу тебя