у них ещё и архидиакон оказался, который сразу сказал что с тобой.

— Я не хотел доставлять неприятности, честно.

— Да брось ты, какие неприятности. Ты спас нашу землю. Дохода с неё немного, но хоть какой-то прок был. Если бы Свиридов её забрал, то…

Наступила пауза. Он смотрел на меня, будто собирался с силами для чего-то важного, я же спокойно ждал.

— Там три трупа нашли… Из «Оплота», — сказал он, наконец.

— Да, были такие, — кивнул я. — Насилу отбился. Вон, как видишь.

Я посмотрел на рану на плече. Так, её тоже обработали магией и затянули. Хм. Я повёл рукой, ничего не болит. Изумлённо покачал головой.

— Это мастер Гарибальди меня так подлечил?

— Да. Он живёт рядом. Так вот. Об «Оплоте». Они там без регистрации были, но… Они ведь все мертвы!

Он понизил голос до трагического шёпота:

— Урядник приезжал, обещал вернуться с бумагами на арест. Сказал, что теперь-то до тебя доберётся. Кто ты такой, Илья? Что у тебя с ним?

Господин Посвистов, должно быть. Вот ведь хмырь надоедливый.

— Сколько я здесь?

— Почти сутки, — быстро ответил Андрей. — Тебе нужна помощь? Ну, с урядником? Хотя если он приедет с ордером, то я не смогу его опять отослать.

Почти сутки. Так, а где Княгиня?

Должно быть я слишком резко повернулся, оглядывая комнату. Призрака нигде не было. Это тревожно. Особенно в свете услышанного от Гарибальди. Если контур был пропорот и шла утечка силы…Княгиня всё-таки энергию брала мою. Вот ведь проклятье.

— Что-то не так? — насторожился Андрей. Да всё не так. Я беспокойно пошевелился.

— Мне надо вернуться в интернат.

Я медленно встал, ухватился рукой за стену, проморгался. Пол качался так, словно дом Обуховых попал в шторм.

— Зачем? Ты можешь оставаться у меня сколько хочешь. Чего тебе там делать?

— Надо, — отрезал я. Добрёл до двери. Так, вроде бы ходить могу. Так потихонечку и доберусь. Не страшно. Мне надо знать, что Княгиня в порядке. У двери пришлось обыскать карманы. Телефон. Где телефон? И дипломат. И рюкзак!

— Где мои вещи? — повернулся я к Андрею. Он медленно указал на висящий на вешалке костюм, рядом на стуле было аккуратно сложено выстиранное белье. Так, да, голышом мне и правда никуда идти не стоит.

— Я про другие… — буркнул я и принялся осторожно, пошатываясь, одеваться.

— Всё в порядке, Илья. Не волнуйся. Всё здесь, — он прошёл к антикварному сундуку в дальнем краю комнаты. Забрал по дороге стоявший на зарядке телефон.

— Вот. Всё в сохранности. Рюкзак я постирал, очень уж вонял, прости. Но вся твоя добыча на месте!

Я взял мобильный, принялся искать приложение для такси.

— Илья! — Андрей закрыл экран ладонью. — Я отвезу тебя куда скажешь! Моя семья твой должник, помнишь?

Ладно. Пусть побудет благодарным, чего спорить-то.

— Спасибо, — сказал я.

От поместья Обуховых к далёким воротам вела извилистая асфальтовая дорога, по краям которой росли крепкие и пышные дубы. Я привалился головой к стеклу, старательно ожидая когда уйдёт мерзкая вялость в теле. Мысли крутились неохотно, но все вокруг Княгини. Она сама была ослаблена той атакой на стрелка. Почти в ноль потратила силы, а тут ещё и я как источник закрылся.

Андрея хотелось поторопить, но он и сам гнал так быстро, как мог. Княжичу будто бы передалась моя тревога, пусть он и не догадывался о её причине.

— Все же знают о том, что делает Свиридов, — сказал я, когда мы выехали на трассу, и автомобиль взревел, разгоняясь.

— Да. Но кто ему помешает? Всё законно. Подло, но законно. На сильные рода его люди не покушаются, а таким как наш… Да, таким как наш он первейший враг.

Он нахмурился.

— Так вызови его на дуэль, — предложил я, глядя на поля мимо которых летела наша машина. Красиво здесь. Сотни лет без красок кого угодно заставят ценить всё, что имеет цвет.

Андрей тяжело вздохнул, но промолчал. Лишь челюсти сильнее сжал и вцепился суровым взглядом в дорогу. Пальцы на руле побелели от напряжения.

— Понял, это не вариант, — в целом да, барон был крепким малым. Обухов, судя по амулету, малахитовый ученик, тягаться с мастером ему смысла мало. Только если хочет потерять ещё чего-нибудь, если после схватки ему сохранят жизнь.

— Свиридов здесь всё поработил, — сквозь зубы процедил княжич. — Никто против него не выступит. Почти всех демоноборцев под себя забирает, а потом ставит условия, когда на чьей-нибудь земле возникает прорыв, с которым не справляется род-владелец. Никто прямо об его бесчестии не говорит, конечно. Никто же не знает, где демоны в следующий раз атакуют.

— Оплот тоже его?

Андрей кивнул, глаза смотрели зло и решительно.

— Они требовали заложить усадьбу, чтобы оплатить их услуги. Я не мог. Не станет усадьбы… Это конец. Просто конец. Иисус, в какой же преисподней мне пришлось жить последние месяцы.

Я хмыкнул себе под нос. Знал бы ты, княжич, про преисподнюю…

— Они же сильные… Сильные же? — он неуверенно покосился на меня. — Твари эти. Я никогда прежде не пытался отражать вторжения демонов.

Я кивнул, чтобы его поддержать и не расстраивать. Обухов заметно расслабился:

— Мне удалось убить великана раз десять, не меньше. Но он всегда оживал. Иисус-Искупитель, я думал что сойду с ума.

— Ты ведь не воин? — спросил я. — Не демоноборец, верно?

— В наших краях не выбирают. Хочешь сохранить свою землю — становишься демоноборцем. Здесь имперские отряды появляются нечасто. Здесь правят Свиридовы.

— Ну с этим же надо что-то делать. Вы же люди благородные, должна быть гордость какая-то.

— У тебя, Илья, есть все шансы всё исправить, — поморщился недовольно Андрей.

— Кстати да, хорошая идея, — усмехнулся я ему в ответ и подмигнул. — Подумаю, что можно тут сделать.

Когда машина заехала на парковку у интерната, я попрощался с княжичем и, закинув рюкзак за спину, взял дипломат в правую руку. Поездка немного привела меня в порядок. Или же сил придавало волнение за Княгиню, но я почти ни разу не остановился и даже не упал. Хотя когда был у дверей в свою комнату — ноги дрожали от слабости. Ввалившись внутрь, я окинул взглядом помещение и сердце моё сжалось от неприятного предчувствия.

Княгини здесь не было.

Глава 18

г. Москва,

Резиденция господина X

— Почему ублюдок ещё жив? — спросил тучный мужчина, развалившийся в огромном кожаном кресле и почти слившийся с ним. Толстяк просто проглотил жирной плотью дорогую мебель. Складки на лысой голове свисали как у мопса. В зубах дымилась сигара, а украшенные золотыми перстнями пальца были похожи на разварившиеся сардельки.

— Он защищает его, — ответил