Представитель СССР генерал-лейтенант К.Н. Деревянко подписывает «Акт о капитуляции Японии» на борту американского линкора «Миссури». 2 сентября 1945 г.

…А американское руководство в войне с Японией ободрилось, когда весной 1945 года ему было доложено о том, что работа над созданием атомной бомбы близится к концу. Бомба еще не была готова, а в окружении Г. Трумэна, занявшего в апреле 1945 года пост президента вместо умершего Ф. Рузвельта, уже вознамерились испытать «чудо-оружие» на Японии.

Но поскольку правительство не было уверено, что супер-оружие будет создано в определенные сроки, то в войне против Японии американцам по-прежнему требовалась помощь СССР. В Вашингтоне также до последнею момента сомневались в значительной эффективности атомной бомбы. Да и сам Оппенгеймер, руководитель проекта, полностью не ведал, что за чудовищное оружие он со своими коллегами создает.

Поскольку близился момент вступления СССР в войну, то Трумэн направил в Москву своего представителя Г. Гопкинса за конкретной информацией на этот счет. 28 мая 1945 года Сталин сообщил Гопкинсу и послу Гарриману, что Советская Армия будет полностью развернута на маньчжурских позициях до 8 августа. Но Трумэна смущало реальное участие СССР в послевоенном устройстве в Азии. Он очень обрадовался, когда к лету 1945 года из секретных лабораторий ему донесли, что работа над «сверхоружием» близится к концу. Трумэн задумал нанести атомный удар по Японии прежде, чем СССР вступит в войну, и тем самым исключить возможное развитие социализации в Азии, а заодно и запугать советское правительство, самого Сталина. Трумэн сознательно начал затягивать открытие Берлинской конференции, надеясь получить атомную бомбу к ее началу и шантажировать СССР. Он сделал заявление, ставшее широко известным: «Если бомба взорвется, что, я думаю, произойдет, у меня, конечно, будет дубина для этих парней». Под парнями он подразумевал воинов Советской Армии, московское правительство.

Ожидания Трумэна сбылись. В Потсдаме вечером 16 июля ему вручили телеграмму, сообщавшую об успешном взрыве «чудо-оружия». В ней говорилось, что испытания превзошли все ожидания. Испытательный взрыв был произведен близ авиабазы в Аламагордо в пустынном районе штата Нью-Мексико. Трумэн тут же поделился ошеломляющей новостью с Черчиллем. По согласованию с ним после заседания 24 июля Трумэн как бы в неофициальном порядке сказал Сталину, что в США разработано оружие огромной разрушительной силы. При этом слова «атомная бомба» произнесены не были. Как известно читателям, Трумэна поразило равнодушие Сталина к этой уникальной информации. Трумэну даже показалось, что Сталин не понял, о чем идет речь. На самом деле Сталин много раньше был информирован Берией о работах американцев над атомной бомбой. Такие же разработки велись и в Союзе под руководством академика Курчатова. Мало того, чтобы не слишком отставать от американцев и не идти в исследованиях на ощупь, Берия через своих опытных агентов, проникших в окружение Оппенгеймера, получал конкретную информацию по технологии производства атомной бомбы. Эта информация была успешно использована советскими учеными…

Окрыленные успехом, американцы попытались в ходе Потсдамской конференции устранить СССР от участия в разгроме Японии. Это стало ясно из опубликованной 26 июля декларации, в которой содержались условия капитуляции Японии перед США, Великобританией и Китаем. Декларация призывала японское правительство немедленно капитулировать и предупреждала, что «иначе Японию ждет быстрый и полный разгром». Советская делегация была лишь уведомлена об этой декларации, что вызвало раздражение у Сталина: для него вопрос участия в войне ради возвращения российских территорий и социализации Китая был уже решен. И он не отступился от своих намерений.

Отсутствие под декларацией подписи СССР вселило в японцев надежду на то, что Сталин не вступит в войну. Хотя в декларации и говорилось, что «Японии дается возможность окончить эту войну», тем не менее, в Токио допустили фатальную ошибку и пренебрегли такой возможностью. 28 июля на пресс-конференции премьер-министр Судзуки высказался на весь мир по поводу Потсдамской декларации: «Мы игнорируем ее. Мы будем неотступно идти вперед и вести войну до конца». Это заявление означало новые огромные потери для японского народа. Заявление японского премьера предопределило вступление СССР в войну, чего японцы не очень ожидали.

6 августа 1945 года в Хиросиме разыгралась невиданная по масштабам трагедия: американцы без всякого основания сбросили на нее атомную бомбу. Но это не заставило Токио капитулировать. Правительство Японии скрыло от народа правду об атомной бомбе. А 8 августа СССР официально объявил Японии войну. В этот же день вторая атомная бомба упала на Нагасаки. Утром 9 августа японский министр иностранных дел Того высказал премьеру Судзуки свое мнение: вступление СССР в войну не оставляет Японии надежд на спасение и ставит перед фактом капитуляции.

Об этом Судзуки сказал в тот же день на экстренном заседании Высшего совета по руководству войной. Но командование императорской армией все равно было против предложений Того и Судзуки: их пугало положение Потсдамской декларации о наказании военных преступников. В итоге спор разрешил император, ужаснувшись двумя атомными катастрофами и вступлением СССР в войну. В ночь с 9 на 10 августа в бомбоубежище императорского дворца на спешно созванном совещании монарх заявил, несмотря на протесты военных экстремистов: «Хотя невыносимо тяжело вынуть оружие из рук военных, являющихся нашей опорой, и передать наших подданных в качестве лиц, ответственных за войну… мы, вынеся невыносимое, порешили так во имя спасения народа от катастрофы».

Однако командование не спешило довести до сведения войск решение императора. Даже наоборот, 10 августа императорская ставка выдала войскам следующую директиву: «1. Ставка намерена по-прежнему вести основные военные действия против Соединенных Штатов и одновременно повсеместно развернуть действия с целью последующего разгрома Советского Союза, чтобы сохранить государственный строй и защитить землю императора. 2. Главнокомандующему Квантунской армией следует сосредоточить основные усилия, против Советского Союза, разбить противника и защитить Корею».

Это был явный бунт против воли императора. Для выполнения директивы было решено перебросить в Маньчжурию и Корею дополнительные войска и военные материалы из оккупированной части Китая. В эти же дни Анами выступал с воинствующими речами перед генералами и офицерами, призывая «бороться до последней капли крови». Главнокомандующий японскими войсками в Китае Я. Окамура в ответ докладывал, что боевой дух солдат высок и они «готовы к решительному разгрому противника». Тем не менее, многие высшие офицеры признавали, что Япония находится на грани политической и военной катастрофы. Последовавший вскоре разгром миллионной Квантунской армии подтвердил самые худшие опасения прозорливых японских политиков и военных.

15 августа вышел приказ императора о прекращении боевых действий, но, тем не менее, отдельные японские военные группировки продолжали отчаянно сопротивляться наступающим советским войскам. Великая японская армия была наголову разбита ими всего за 24 дня! Такого невероятного успеха от русских американцы и англичане не ожидали. «Можно себе представить, какую бы кровавую мясорубку устроили нам русские в Европе, если бы мы попробовали ударить по ним сразу после капитуляции Германии», — сказал Черчиллю один из потрясенных его советников. А Советская Армия за 24 дня разгромила 22 японские дивизии, взяла в плен 594 тысячи солдат и офицеров и 148 генералов. В последующих интригах против СССР американцы делали ставку только на шантаж атомной бомбой. Но и политические шантажисты стали осторожнее, когда им сообщили спецслужбы о том, что и в СССР ученые близки к созданию атомного оружия.