– …Мы приветствуем и поздравляем с новым успехом наших ученых, конструкторов, техников, рабочих – всех тех, кто создал и осуществил запуск в космос орбитальной станции «Салют-6» и космического корабля «Союз-25–1». А также обеспечил успешное возвращение на Землю наших космонавтов. Недавнее завершение этой выдающейся миссии стало великой победой человеческого разума, победой научно-технического предвидения, основанного на современном научно-техническом прогрессе…

– О тебе говорят, – не поворачивая головы, прошептал Сергеев.

– Почему обо мне? – прошипел Ритвицкий.

– Ты же отвечаешь за научно-техническое предвидение.

– А-а…

Друзья сидели на мягких креслах первого ряда довольно большого зала. По обе стороны от них располагались видные военачальники, заслуженные ученые, деятели культуры, рабочие.

За три недели, прошедшие с момента посадки в казахских степях, ничего особенного не произошло. Космонавты отчитались о проделанной на орбите работе, прошли полное медицинское обследование, отдохнули. Американского астронавта тоже подлечили, несколько раз допросили и передали представителям Государственного департамента США вместе с копией видеозаписи о первых минутах пребывания спасенного на борту «Союза». Скрипя зубами, официальные американские чины поблагодарили за спасение Ирвина Гленна и поспешили забыть об инциденте на орбите.

И все же самым значимым результатом полета экипажа в составе Сергеева и Ритвицкого стало исчезновение неизвестного объекта. Специалисты наземных станций дальней радиолокации внимательно следили за космическим пространством, однако за три недели ни разу не обнаружили объект. Это давало надежду на спокойную работу будущим экипажам советских станций.

В самом начале торжественной встречи с коротким вступительным словом выступил Леонид Ильич Брежнев. В силу возраста и состояния здоровья долго он говорить не мог и вскоре вернулся на свое место в президиуме. Вместо него на трибуну поднялся Косыгин и по очереди вызвал для награждения космонавтов. Сергеев получил вторую Золотую Звезду, Ритвицкий – первую.

После награждения Алексей Николаевич надолго обосновался за трибуной и принялся произносить речь.

– …Чуть менее семнадцати лет назад полет Юрия Алексеевича Гагарина положил старт космической эре и освоению космоса человеком. А сегодня мы смело можем сказать, что в исследовании космического пространства, а также в развитии мировой науки, Советским Союзом сделан принципиально новый, исключительно важный шаг: наши космонавты могут спокойно и плодотворно работать на борту современных и безопасных орбитальных станций. Эти возможности раскрывают новые перспективы перед наукой, прокладывают дорогу к решению таких сложнейших технических задач космонавтики, как высадка на Луне и полеты к другим планетам Солнечной системы…

* * *

После часовой торжественной церемонии награжденные, официальные лица и гости переместились за столы банкетного зала Государственного Кремлевского дворца. По протоколу Сергееву и Ритвицкому выпало сидеть рядом с Георгием Береговым и Николаем Анисимовым.

Развлекательно-гастрономическое мероприятие продлилось еще полтора часа. Выпив хорошего шампанского и не менее хорошо закусив, космонавты в сопровождении своих боссов покинули территорию Кремля.

– Можем подбросить, – предложил Береговой, гостеприимно распахнув дверцу служебного автомобиля.

– Спасибо, Георгий Тимофеевич, – поблагодарил Сергеев. – Я отвезу Ритвицкого до дома.

– Тогда желаю хорошего отдыха. А в понедельник жду в Центре, – пожал тот обоим руки. Улыбаясь, похлопал по лацкану шинели Сергеева: – Ты, Александр, у нас теперь дважды Герой. Будем думать, как наилучшим образом передавать твой опыт молодежи. А по тебе, Владислав Аркадьевич, у нас особые планы, – повернулся генерал-лейтенант к Ритвицкому. – Готовься к визиту в самые высокие кабинеты.

Тот насторожился.

– Зачем?

– Прознало большое начальство о твоих способностях. Хотят проверить и задать сотню-другую вопросов.

– Георгий Тимофеевич! – взмолился Рита. – Отправьте меня лучше в космос! Я вам еще пригожусь!

– Ладно-ладно, – засмеялся начальник ЦПК. – Мы про тебя не забудем…

* * *

Автомобиль Сергеева тормознул на окраине Звездного городка возле новенького многоэтажного дома. Вокруг лежал снег, но даже он не мог скрыть ухоженности придомовой территории: детская площадка, асфальтовые дорожки, автостоянка, молодые деревца, клумбы…

– Даже не верится, что все это происходит со мной, – пробормотал Ритвицкий, продолжая сидеть в теплом салоне. – Полет в космос, работа на орбитальной станции, отказы, неопознанный объект, возвращение, торжественное мероприятие в Кремле…

– Личная благодарность от директора НАСА за спасение американского астронавта, Золотая Звезда Героя, – с улыбкой продолжил Сергеев.

– Да, высшая награда Советского Союза. Высшее руководство страны.

– Это еще не все, Влад.

– Как не все? – искренне удивился Рита.

– Держи, – полез в кармана шинели Александр. Вынув небольшой сверток, протянул: – Это тебе. Лично от меня.

– Что это?

– Подарок. Новая квартира, полковничьи погоны, Звезда Героя – это от благодарного советского народа и государства. А это – от меня. Как ни крути, а я тебе жизнью обязан. И не раз.

– Да ладно тебе, Саня, – засмущался Рита.

– Бери-бери.

Ритвицкий принял подарок, осторожно развернул красивую упаковку и, покрутив в руках небольшую коробочку, обклеенную бордовым бархатом, открыл выпуклую крышку. На мягкой атласной подложке лежали шикарные золотые часы.

– Мать моя Рита! – изумленно произнес Влад. – Вот это подарок! Обалдеть…

Вынув часы, он заметил на обратной стороне гравировку.

– «Ритвицкому Владиславу Аркадьевичу – другу, сослуживцу и замечательному человеку от Сергеева А. С.», – прочитал он. И с трепетом приобнял товарища: – Спасибо, Саша! Я очень тронут. Слушай! – вдруг встрепенулся он. – Бросай свою машину у меня во дворе! Сейчас сбегаем в магазин, организуем холостяцкий стол, а?

– Не могу, Влад.

– Куда-то торопишься?

– Хотел Ирине позвонить, – признался Александр. – Она в письме приглашала в гости, как только вернусь из космоса.

Ритвицкий вздохнул:

– Нет ее в Москве.

– Как нет?

– Уехала.

– Куда? Зачем? – не понимал Сергеев.

Рита неохотно, с натяжкой отвечал:

– В Куйбышев уехала. Мама у нее сильно болеет. Если не ошибаюсь, сейчас лежит в больнице.

– Черт… – почесал командир переносицу. – Что же делать?..

– Очень хочешь ее увидеть?