Девушка направилась прямиком к Инберу и доверчиво положив руки ему на грудь, сказала:

— Как долго тебя не было, милый. Я соскучилась. — и она на мгновенье прижалась к нему всем телом.

«О, как! — отметила Нина, — приоритеты расставлены, собственность отмечена, все поняли, что объект занят».

Инбер вначале растерялся, но затем решительно отстранил девицу от себя:

— Что ты себе позволяешь, Милиса? Напомни, когда мы перешли к близким отношениям?

— Но, как же, дорогой? Наши родители договорились, и мы ждали только тебя, чтобы заключить помолвку. Я не против, — заключила она с таким видом, точно одаривала принца необычным подарком.

А Инбер, похоже, этого не оценил и раздражённо ответил:

— Мы поговорим позже, Милиса. Я сейчас занят.

Он быстро вышел из холла, и друзья поспешили за ним. «Бедные, бедные принцы, — подумала Нина, — в любых мирах — одно и то же». Инбер явно был не в своей тарелке, но друзья сделали вид, что ничего не случилось. И Инбер постепенно оттаял. Зато он показал им дворцовый парк, дворцовую галерею, коллекцию знаменитого оружия и артефактов. В общем, полная культурная программа. У девушек даже ноги устали и приглашение на обед прозвучало для них весьма кстати.

Мэд суетилась и нервничала, потому что их предупредили, что обед состоится в парадном зале. Она долго выбирала для Нины платье и наконец остановилась на изумрудно-зелёном из тонкого, но плотного материала, способного держать форму, похожего на земной лён. Лиф платья прилегал плотно, рукава в три четверти были узкими, а вот юбка в пол, начинающаяся выше талии, спадала вниз мягкими свободными фалдами. Лиф платья, низ рукавов и край подола были украшены густой вышивкой мелким речным жемчугом. Колье и диадема с жемчугом и изумрудами вполне подходили для торжественного королевского обеда. А туфельки в тон позволяли чувствовать себя более уверенно среди высоких аборигенов.

Пока Нина рассматривала себя в зеркало, в дверь постучали и на разрешительный отклик, в гостиную Нининых покоев вошёл Лэридей. Мэд тут же вышла в гардеробную, и они остались наедине.

— Какая же ты у меня красавица, малышка.

Дей ласково обнял девушку и поцеловал, но Нине этого показалось мало. Она прижалась теснее, выгнулась навстречу любимому, прося и разрешая больше, и Дей не удержался. Как голодный набросился он на её губы, вминая, присасывая и прикусывая. И тут же зализывая, зацеловывая лёгкими поцелуями. Но спустя краткий миг с сожалением оторвался от неё.

— Не сейчас, любимая. Как трудно с тобой удержаться. Но нас ждут. Пойдём, солнышко.

Нина тоже с сожалением разомкнула объятия и чмокнув Дея в подбородок и поправив сбившуюся причёску, вышла вместе с ним в коридор, где встретила всю их компанию. Так все вместе и появились в парадном зале, представ перед глазами многочисленных придворных.

Усадили их за передней частью стола, рядом с их величествами, и Нина весь обед ловила на себе изучающие взгляды: иногда доброжелательные, иногда завистливые, иногда вопросительные, но чаще всего недовольные, раздражённые от женской половины. Но она решила не обращать на это внимания. Ей с ними детей не крестить. Её вообще мало интересовало дворцовое население. Она приехала поговорить с королём и королевой. И сделает это. Всё остальное ей безразлично.

— Ну, давай знакомиться ближе, дочка, — подначил её король Элиан, когда они после долгого обеда перешли наконец в его кабинет. — Расскажи о себе, о своём мире.

— Я сделаю лучше. — ответила улыбаясь Нина, — я вам покажу себя и мой мир. Мне помогли сделать этот артефакт менталисты и мой дядя — Азаро Бартон. А что получилось, вы сейчас увидите.

Это был сюрприз, о котором не знали даже друзья. Менталисты смогли перенести воспоминания Нины на артефакт изображений. Получилось практически видео. Правда, без звука пока. Но Азаро над этим работал. И сейчас Нина впервые не расскажет, а покажет свой мир. Поэтому она волновалась. Нина активировала артефакт и на воздушном экране появились первые картинки. Все с любопытством рассматривали изображения и оглядывались на Нину, требуя пояснений. И она начала комментировать.

— Это мы с Ритулей в детском саду. Зима. Мы на прогулке лепим снежную бабу.

— Что такое детский сад? — спросила королева.

— Это место, куда родители отводят утром детей, чтобы за ними присматривали. А вечером забирают.

Постаралась Нина максимально просто объяснить смысл садиков, но видимо не очень получилось, потому что королева собралась спросить ещё что-то. Но в этот момент садик сменился школой, и Нина с Ритой на разных кадрах по-разному демонстрировали свои знания по предметам. Увидев на доске математические формулы, король удивлённо приподнял бровь и воззрился на Нину.

— Это — школа, — пояснила Нина, — там дают знания по основам наук. Потом выпускник может поступить в академию и изучать выбранные науки подробнее, а также получать профессию.

— И ты всё это знаешь? — уважительно спросил король.

— Ну, кое-что подзабыла, но в принципе помню вообще-то я готовилась стать врачом. Целителем, по-вашему. А Рита — учителем. Так что у нас в Садхе она занимается своим прямым делом.

Дальше пошли картинки универа, родного города, праздников, природы и последние кадры в ущелье перед падением, которые врезались Нине в память.

Впечатления все получили непередаваемые. Удивлённые и восхищённые возгласы, вопросы посыпались на Нину, но король оставил всё одним словом: «Хватит! Мы забираем нашу дочь для приватного разговора.»

Королева Диора протянула ей руку, и Нина, едва успев кивнуть Дею, вместе с королевской четой перешла в их личные покои. А король ещё и сплёл полог тишины, показывая этим, что разговор будет серьёзным.

— Садись, дочь, — предложил Нине король Элиан. — Надо объяснить тебе твоё положение в Веруне. Ведь Инбер ни о чём не рассказывал? Я прав?

— Нет, не рассказывал, — улыбнулась Нина, — даже разговоров на эту тему не было.

Король и королева переглянулись, и Диора заметила:

— Что-то подобное я и ожидала.

— Итак, — начал король, — как только кровь Инбера смешалась с твоей кровью и твоё тело приняло её, с этого момента ты стала Доррис. Ты — наша дочь, Нина Доррис, по крови. А сильнее кровного родства в мире нет ничего. На горе или на радость будет это родство, но оно уже есть и отказаться от него можно только кровным ритуалом. А раз ты — Доррис, то у тебя все права и обязанности рода. Ты — не наследная принцесса, поскольку наследник — твой старший брат Инбер. Кстати, сколько тебе лет, девочка?

— Двадцать три, ваше величество.

— Никаких величеств! Это только для приёмов. Называй меня отцом или просто по имени. Я не обижусь, — хитро улыбнулся отец(?) Нине. — Королеву можешь называть матушкой или тоже по имени. По вашим земным меркам мы ещё молоды.