Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он попятился к столу и взял одну из склянок.
— Это верно, — сказал Алли, поднимаясь, — я поклялся служить тебе, о Шанн, но я не убийца.
— Ты мой раб, — завизжал тот, — ты делаешь то, что я скажу. Я приказал тебе убить — так убей!
Когтистые лапы Алли дрожали, а на волчьи глаза наворачивались слезы.
— Это обман, Алли, — сказал Тристан, — он не Шанн.
— Откуда ты знаешь?
— Разве нужно богу разводить костер, чтобы получить огонь? Разве может он спать на каких-то тряпках? Для чего ему, в конце концов, реторта и перегонный куб?
— Шанн делает то, что захочет.
— Правильно, а теперь убей его!
— Убей сам, — Тристан шагнул вперед, — ну, давай, Бог-с-Большой-Дороги. Порази меня громом, подожги огнем! Зачем тебе слуга, чтобы справиться с простым смертным? Разве ты не обладаешь великой властью?
Тристан медленно наступал на хозяина, тот пятился, бубнил что-то, но не спешил карать того, кто вторгся в его святилище. Наконец он зацепился за край шаткого стола и рухнул, опрокинув его. Склянки посыпались на мнимого Шанна одна за другой, со звоном разбиваясь об пол.
— Никакой он не Шанн, Алли, — сказал Тристан. — Это жалкий самозванец, которому удалось надуть вас.
Из одной из разбитых склянок вытекла темно-серая жижа, несколько капель коснулись руки самозванца, и та покрылась густой шерстью, точь-в-точь как у разбойников.
— Вижу. — Алли наконец поднялся на ноги и выпрямился в полный рост. Его волчья голова уткнулась в потолок.
— Нет, не надо, я бедный алхимик, я просто запутался…
— Я тебя помню, — Алли подошел ближе, — это тебя мы встретили на дороге, ты дал нам зелье и заставил прийти сюда.
— Заставил? Я? Как я мог? Вы пытались меня ограбить, я защищал свое добро.
— Ты надул нас! — взревел Алли и, нагнувшись, сгреб самозванца в охапку. — Что ж, пойдем наверх, пора тебе во всем сознаться.
Он взвалил лже-Шанна на плечо и в два прыжка выбрался из пещеры наверх. Тристан последовал за ним, хотя подъем дался ему с большим трудом, чем разбойнику.
Наверху все еще царила ночь. Луна чуть-чуть выглядывала из-за туч, слабо освещая поляну. Разбойники, крепко-накрепко связав Виреля, Мисту и Бонвиванов, теперь усердно молились перед берлогой, прося Шанна, чтобы тот вернул им их главаря.
— Смотрите, это же Алли, — Игри первым заметил их. — Шанн вернул его нам.
— Нет никакого Шанна, Игри. — Алли швырнул самозванца на землю. — Нас надули.
Он рассказал разбойникам, что видел в берлоге, и те обступили обманщика со всех сторон. Казалось, самозванцу несдобровать. Тот скулил, брыкался и молил о пощаде.
— Я бедный алхимик! Я странствовал по Амбинии и помогал людям! Я не хотел причинить вам вред. Я…
— Ты превратил нас в монстров и использовал нас! — заревел Игри. — В амбинском языке даже нет для тебя подходящего бранного слова!
— Повесить его! — крикнул кто-то из разбойников. — Пусть умрет!
— Смерть ему! — поддержали остальные. — Смерть, смерть!
Самозванца схватили за ноги и поволокли к сербонии. Тристану вдруг стало жалко этого омерзительного человека с бородавкой, который выдавал себя за Шанна.
— Стойте! — крикнул он, бросаясь наперерез. — Алли, ты же говорил, что ты не убийца.
— Это не убийство, а правосудие, — бросил главарь. — Он обманул нас.
— Вы можете совершить правосудие и другим способом. Не убивая!
— Он сделал нас чудовищами. Все вокруг боятся нас. Мы прокляты. Убьем его, и проклятие спадет!
Самозванца подтащили к дереву и подняли. Кто-то набросил ему на шею петлю.
— Спасите! Я не буду больше врать! Я не хотел никому зла! — сдавленным голосом причитал обманщик.
— Стойте, — в голову Тристану пришла спасительная идея, — вы не снимете проклятия, если убьете его. Это его зелье сделало вас такими. И боюсь, только он сможет вернуть вам прежний вид.
— Да! — истерическим голосом закричал несчастный. — У меня есть противоядие. Отпустите меня, и я принесу его.
Разбойники отпустили обманщика, и тот шлепнулся на землю.
— Спасибо, спасибо, — он пополз к Тристану, — ты спас меня, добрый мальчик.
— Прочь! — Тристан отскочил в сторону. — Неси противоядие.
Игри и Митти подхватили самозванца под руки и потащили в пещеру. Назад они вернулись в своем обычном виде. У них были добродушные, приятные лица. Тристан никогда бы не подумал, что эти двое могли быть разбойниками.
— В самом деле действует, — сказал Митти, протягивая Алли склянку. — Один глоток — и станешь прежним. Тут на всех хватит.
— Значит, вы отпустите меня? — испуганно бормотал обманщик. — Вы не станете меня вешать?
— Убирайся, — прорычал Алли, — и знай, если мы встретимся еще раз, не миновать тебе смерти.
Митти и Игри отпустили самозванца, и тот, не медля ни секунды, бросился прочь от берлоги, служившей святилищем мнимого Шанна.
— Спасибо вам, — сказал Алли, поднося склянку к пасти. — Если бы не вы, мы бы еще долго служили этой гнусной падали. Можем ли мы чем-то отблагодарить вас?
— Вообще-то да, — сказала Миста. — Только,
