На следующее утро, когда республиканский флот входил в свою базу, немецкие корабли появились у Альмерии и без всякого предупреждения начали варварский обстрел города. В результате было разрушено несколько десятков зданий и погибло много гражданского населения.

На этом и закончился эпизод с линкором «Дойчланд»[23].

После разгрузки «Магальянес», как обычно, принял груз, главным образом свинец и фрукты, для доставки из Испании в Советский Союз. Решено было также отправить на нем группу возвращавшихся на Родину советских летчиков и танкистов. Некоторые из них еще не оправились полностью от ран и нуждались в дополнительном лечении.

В назначенный день, в июне 1937 г., под охраной эсминца транспорт вышел в море. Перед рассветом, находясь уже в 40–50 милях от африканского берега, эсминец пожелал «Магальянесу» счастливого пути и решил возвратиться в базу. В дальнейшем территориальные воды Африки должны были служить единственным прикрытием для транспорта. Но тут произошло неожиданное несчастье. Лихо, но неумело маневрируя, эсминец не успел проскочить под носом огромного транспорта и получил удар в борт. Лишенный способности двигаться, с большим креном, эсминец оказался далеко от своей базы, подвергая опасности и себя и транспорт. Потеряв связь с кораблями, командующий флотом сначала послал туда на разведку самолет. Самолет, прибыв на место происшествия, не сумел разобраться в обстановке и ошибочно доложил, что у транспорта находится крейсер мятежников. Впоследствии, уже в спокойной обстановке, наши товарищи, бывшие на «Магальянесе», рассказывали, как республиканские «катюши», то бишь СБ, подлетев к транспорту, открыли бомбовые люки и, кажется, были готовы сбросить свой смертельный груз. «Мы даже размахивали на мостике чемоданами, чтобы показать, что здесь свои», – уже смеясь, говорили они. К счастью, летчики, которым было приказано поступать осторожно (как бы не пробомбить нейтральный корабль), не сбросили бомбы на свой транспорт и «вражеский крейсер», а написали записку и сбросили ее прямо на мостик злополучного транспорта. В записке было сказано: «Если военный корабль республиканский, пусть он обойдет вокруг „Магальянеса“, иначе…» Но в том-то и заключалась вся беда, что эсминец не мог двигаться и, стало быть, не мог доказать, что он свой. К счастью, к этому времени удалось восстановить связь с транспортом и в самый последний момент вернуть самолеты в Картахену. Для спасения транспорта были отправлены из Картахены четыре эсминца, которые, прибыв на место, наконец установили истину. Они взяли под охрану злополучные корабли и привели их в базу.

Однако, как говорится, беда не приходит одна. «Магальянес», выйдя вновь в море и благополучно достигнув Дарданелл, умудрился столкнуться там с другим республиканским транспортом, получил серьезные повреждения и долго стоял в ремонте. Что тут было виной – неграмотность, беспечность или злой умысел, сказать трудно. Во всяком случае, это был последний рейс «Магальянеса», а вместе с тем и последняя попытка республиканского правительства получать военное снабжение маршрутом Севастополь – Картахена.

Соотношение сил на море к концу 1937 г. слишком изменилось в неблагоприятную для Испанской республики сторону, и пользоваться коммуникациями по Средиземному морю стало невозможно. Приходилось прибегать к другому пути – из Балтики во французские порты Гавр и Шербур, а оттуда по железной дороге через Францию. Такой путь был безопасным для судов, доставлявших вооружение из СССР, но очень ненадежен политически: транзит через Францию зависел целиком от быстрой смены правительства и конъюнктур в Третьей республике. Пришедшее в Гавр или Шербур оружие то пропускалось, то задерживалось, в любых условиях требовалась весьма жирная «смазка» политико-административного аппарата Франции для доставки грузов в Испанию.

Эта зависимость от Парижа в деле военного снабжения Республики сыграла роковую роль на последнем этапе войны: в самый разгар битвы за Каталонию (декабрь 1938 – февраль 1939 г.) на франко-испанской границе, точнее на ее французской стороне, скопилось много вооружения (самолеты, орудия, танки, торпедные катера и т. д.), закупленного Испанской республикой в СССР и в других странах; если бы это вооружение оказалось в руках испанской армии, весь ход битвы мог быть иным, но французское правительство, несмотря на все требования и просьбы республиканского правительства Испании, отказалось выдать принадлежащее ему военное имущество. Это способствовало поражению республиканской армии в Каталонии и, стало быть, окончательной победе Франко и его фашистских покровителей.

Хотя важнейшей задачей военно-морского флота в 1936–1937 гг. было обеспечение морских перевозок из СССР в Испанию, все-таки дело не обходилось без боевых операций против флота мятежников. Во-первых, сопровождение приходящих с Востока транспортов иногда естественно перерастало в бой на море. Во-вторых, республиканские моряки рвались в бой с ненавистными фашистами часто из-за того, что в тылу, где люди мало знали о героических усилиях флота по обеспечению военных перевозок из СССР, ходило много разговоров о мнимой «бездеятельности» флота. Поэтому моряки использовали всякую возможность для того, чтобы вступить в бой с мятежными кораблями или обстрелять захваченные противником порты и базы.

В апреле 1937 г., в промежутке между приходами очередных «игреков», командующий решил провести ряд активных операций против кораблей и баз противника.

Прикованный после северного похода к базе, я попросил разрешения принять участие в намечавшихся операциях. Согласие было получено, и я перебрался на крейсер «Либертад».

В начале апреля было решено соединением в составе крейсера и 6 эсминцев произвести поиски кораблей мятежников, которые часто выходили на перехват наших транспортов. В случае отсутствия мятежных кораблей соединение должно было обстрелять Малагу и африканский порт Мелилья.