– Ваши сиятельства! Один из оперативников на Реголит Прайм только что прислал нам видеозапись. Ужасные новости из Имперского центра! Пилот сделал запись. Если Ваши великолепия изволят включить голопроектор…

Озабоченно нахмурившись, Джилиак нажала кнопку включения. Перед хатами появилась трехмерная сцена, и они узнали своего моффа, Сарна Шильда Его бледное лицо под шапкой темных, напоминающих воск волос было угрюмым По всей видимости, запись была сделана на официальной пресс-конференции. Позади

Шильда проглядывал знакомый пейзаж Имперского центра, планеты, известной под названием Корускант.

– Жители Внешних и Внутренних пограничных территорий, – начал обращение Шильд. – Наш благородный и мудрый Император был вынужден подавить еще одно восстание. Жестокие повстанцы, использовавшие оружие, которое проследили до нашего сектора, атаковали расположение имперских войск на Рампа II, ранив и убив имперских солдат.

Возмездие Императора последовало незамедлительно: повстанцев выследили и схватили. Эти убийцы открыли огонь по невинным мирным жителям. Было потеряно столько жизней. Нельзя позволить этому продолжаться!

Наш Император призвал верные сектора помочь ему остановить перемещение нелегального оружия. С гордостью сообщаю вам, что я ответил на призыв Императора прямо и непритворно. Все мы знаем, что большая часть незаконной перевозки оружия и наркотиков исходит из хаттского пространства. И теперь я призываю всех жителей нашего сектора поддержать меня в уничтожении этой хаттской напасти! Я намерен остановить контрабандную торговлю и поставить хаттских криминальных авторитетов на колени! – Шильд запнулся, как будто неожиданно вспомнил, что у хаттов нет коленей. – Э-э-э… в переносном смысле, разумеется.

Он прочистил горло.

– Для достижения этой цели я уполномочен прибегнуть к крайним мерам. Хатты узнают, что им не позволено безнаказанно нарушать имперские законы. Закон и порядок снова будут царить на наших территориях!

На последних звенящих словах Шильда голограмма померкла. Долгую секунду два хатта смотрели друг на друга.

– Нехорошо это, тетя, – наконец произнес Джабба.

– Совсем нехорошо, племянник, – согласилась Джилиак и тихо выругалась. – И как только Шильд нашел в себе смелость выступить против нас?

– Очевидно, он теперь больше боится Палпатина, чем нас.

– Придется показать ему, что он ошибается. Мы не можем позволить Императору и его жалким приспешникам править Нал Хуттой.

– Разумеется, не можем.

Джилиак мгновение помедлила» размышляя.

– Однако, в качестве компромисса…

– Да, тетя?

– Возможно, нам удастся договориться с Шильдом. Перекупить его. Отдать ему Нар Шаддаа и контрабандистов – мы-то всегда можем найти себе еще…

Джабба облизался, как будто съел нечто невероятно вкусное.

– Тетя, мне нравится ход твоих мыслей.

– Надо послать Шильду сообщение, – решила Джилиак. – И подарки… дорогие подарки, чтобы он обратил внимание. Ты же знаешь, как он жаден. Наверняка он… образумится.

– Наверняка. Но кто передаст сообщение? Джилиак задумалась, потому расплылась в улыбке.

– Я знаю кое-кого…

Хэн Соло стоял перед помостом, на котором возлежала Джилиак, и глупо хлопал глазами. Челюсть кореллианина отвисла, довершая картину.

– А шнурки вам не постирать?!

– Осторожнее, капитан Соло, – предупредил Джабба. – К госпоже Десилийик следует обращаться с почтением.

Его слова были оставлены без внимания.

– Но… но… – кипятился пилот. – Вы с ума сошли! Вы же просите меня приставить бластер к виску и спустить курок! Шильд контрабандистов на дух не переносит, вы же слышали. А если вы еще не заметили, ваша женственность, я вообще-то контрабандист.

Хэн ткнул себя в грудь большим пальцем.

– И если я заявлюсь к Сарну Шильду с вашими подарками, это будет последняя прогулка, которую я совершу по доброй воле! Да ни за что я туда не сунусь.

Он изумился собственному безрассудству, но требования хаттов подогрели его темперамент. Да за кого эти обожравшиеся гуляшками и нала-квакшами склизни себя принимают, а?

– Капитан Соло, – Джилиак не обидели ни слова кореллианина, ни его тон. – Успокойся. Мы обеспечим вас новой одеждой, лучшими фальшивыми документами и одним из наших курьерских кораблей. Никто не узнает Хэна Соло, контрабандиста Все, что будет известно, что ты дипломатический посланник с Нал Хутты, должным образом облаченный правами и обязанный доставить наше послание и наши дары.

Хэн громко перевел дыхание. Ну, коли так… может быть…

– Что будет вам стоить эта поездка? – в конце концов спросил он.

– Десять тысяч кредиток, – не моргнув глазом, ответила Джилиак.

Хэн опять хватанул ртом воздух. Так много! За какой-то полет на Корускант и обратно! Он перевел взгляд с хаттов на Чубайсу.

– Что скажешь, приятель?

Чуй был прямолинеен, как всегда Рослый вуки ворчал, скулил и лаял, завершив триаду комментарием, что с такой суммой денег можно позволить себе и корабль купить. Но шкурой рисковать будет Хэн, честно добавил он. Следовательно, Хэну и решать.

Кореллианин еще раз взвесил за и против.

– Ладно, – сказал он. – : За десять тысяч я, пожалуй, смотаюсь в столицу. Деньги вперед.

Джабба начал было протестовать, но Джилиак жестом велела племяннику замолчать.

– Хорошо, капитан, мы согласны. Десять тысяч вперед. Когда сможешь вылететь?

– Если сегодня у меня будет корабль и документы, – мрачно отозвался Соло, – то завтра утром.

– Это легко организовать, – подытожила Джилиак.

* * *

Глава клана сдержала слово. К утру Хэну доставили великолепные, без единого изъяна фальшивые документы на имя Жобекка Жона, официального представителя хаттов, небольшой скоростной пакетбот кореллианской постройки под названием «Ртуть». И костюм, лучше которого Соло даже не видел, тем более не прикасался, сюртук и брюки из шерсти туомона, сшитого по последнему крику моды. По предложению Чубакки за время полета Хэн отрастил аккуратную щегольскую бородку, а перед тем как сойти с трапа на Корусканте, старательно зачесал волосы назад со лба и изумился собственному внешнему виду. Ни единого следа былого, контрабандист исчез, появился чиновник.

– Без бластера я чувствую себя голым, – ворчал Хэн. – Но в столице запрещают носить оружие. И наверное… дипломатам ведь бластер не положен?

Чубакка горестно возвестил, что его друг выглядит неприлично опрятным, выглаженным и отполированным, точно зеркало. А вот раньше, когда он ходил косматым, точно вуки, любо-дорого было взглянуть…