Он прошел по конюшне и в изумлении замер перед оставшимися у Алекса четырьмя липицианами – двумя жеребцами и двумя кобылами. Все они были так же прекрасны, как Плуто и Нина, но немного старше.

– Они обучены? – спросил полковник, благоговейно глядя на великолепных животных.

– Абсолютно, – ответил Алекс. – Выполняют голосовые команды. – Ему очень не хотелось показывать самое ценное, что у него было, но отказать всемогущему полковнику вермахта он не мог.

– А можно посмотреть? – скептически осведомился незваный гость, и один из мальчиков помог вывести всех четырех на открытый манеж, где Алекс тренировал своих питомцев. Чтобы произвести впечатление, а заодно дать понять полковнику, кто здесь главный, он дал лошадям полную свободу, а затем методично провел их через все упражнения Испанской школы верховой езды. Безупречное выступление закончилось левадой, за которой последовала строго симметричная крупада. Полковник застыл в немом восторге.

– Вы сами их тренировали? – спросил он, придя в себя, и Алекс скромно кивнул. Хотелось объяснить, что аристократы умеют воспитывать лошадей значительно лучше, чем военные, но он сдержался.

– Обычно отправляю их в Вену, в Испанскую школу верховой езды, а этих оставил для продолжения породы. – Он не счел нужным упомянуть о тех двух, которые год назад отплыли в Америку.

– И никогда не продаете? – уточнил полковник с горящими глазами. Он уже представил себя на одном из этих красавцев. Однако Алекс не собирался отдавать липицианов по доброй воле, хотя и понимал, что новому хозяину жизни ничего не стоит взять все, что захочется.

– Никогда. Значительную часть передаю в школу, а некоторых оставляю себе для разведения. Двух не так давно подарил по особому случаю. Эти животные не предназначены для коммерческих сделок.

Полковник смерил упрямого помещика злым, пронзительным взглядом.

– Вы, конечно, понимаете, что мне ничего не стоит забрать лошадей именем Третьего рейха, не так ли? – Алекс выдержал взгляд и не спешил с ответом. Он не боялся полковника, ничего, кроме презрения, тот не вызывал.

– Возможно, – наконец, медленно ответил он. – Не верю, однако, что офицер германской армии способен проявить столь отталкивающие манеры. Разумеется, если в числе подчиненных фюрера есть истинные джентльмены. – Говоря это, он смотрел противнику прямо в глаза, и тот не выдержал поединка: отвел взгляд и даже на шаг отступил. Ему отчаянно хотелось получить хотя бы одного липициана, однако благовидного предлога для конфискации не существовало. Армия в таких лошадях не нуждалась, а в почетной конной гвардии он не числился. Полковник служил в обычных войсках, даже не в отряде СС, считавшемся элитным корпусом. И все же жеребец липицианской породы придал бы ему величия и повысил статус. Алекс понял, какая мучительная борьба происходит в душе полковника, и внезапно его осенило. Идея, конечно, была дерзкой и опасной, но стоила риска.

– Я дарю своих лошадей тем людям, которые особенно для меня важны – в знак уважения и восхищения. Таким, например, как фюрер, – с серьезным видом пояснил он, и полковник кивнул. – Кстати, не хотите ли проехать верхом на одном из жеребцов? Они очень послушные, особенно тот, что покрупнее. – На самом деле меньший из двух отличался более покладистым нравом, однако большой выглядел более импозантно. К тому же полковнику он определенно понравился – очевидно, соответствовал его мании величия. Военный с готовностью согласился. Алекс помог подняться в седло, едва не лопаясь от восторга, тот поехал по манежу. Остальным лошадям Алекс приказал стоять смирно.

– Хорошо идет, правда? – словно между прочим спросил он, когда полковник несколько раз обогнул манеж по периметру, остановился и посмотрел на хозяина сверху вниз.

– Вы готовы подарить этого жеребца фюреру? – Предложение звучало впечатляюще, однако не сулило выгоды лично ему, а украсть драгоценный подарок у самого Гитлера не хватило бы духу. Оставалась возможность конфисковать животное на нужды армии, однако выглядеть в глазах аристократа конокрадом не хотелось. Чувство неловкости не ускользнуло от внимательного взгляда Алекса.

– Готов, – подтвердил он. – Фюреру или тому человеку, который заслуживает не меньшего уважения. – Взгляды снова встретились, и полковник понял, что от него чего-то ждут. Оставалось выяснить, чего именно и сможет ли он без особого труда оправдать ожидания. Почему бы не заключить взаимовыгодную сделку? Полковник не отличался образованием, но от природы был неглуп, так что многое понимал без слов.

– Разрешение на выезд и безопасный путь в Бельгию, в город Остенде, – лаконично произнес Алекс, и военный посмотрел с особым вниманием. Остенде служил морским портом, так что не составляло особого труда догадаться, что в действительности маршрут пролегает дальше.

– Для еврея? – Этого полковник сделать не мог, даже ради липициана. Предателем он не был и имел на этот счет строгое предписание от высшего начальства.

– Вовсе нет. Для дамы из высшего общества. Документы в полном порядке.

Полковник мгновенно понял, о ком речь.

– Для вашей дочери? – тихо уточнил он. Алекс похолодел от ужаса, но осознал, что выхода нет. Иного шанса вывезти Марианну из Германии больше не представится. Он коротко кивнул. Полковник молча сидел на коне, которого отчаянно хотел заполучить и даже мог бы конфисковать, если бы не боялся предстать перед спокойным, уверенным в себе аристократом вором и мошенником. Не составляло труда догадаться, как дорога этому человеку дочь, если в обмен на дорожные документы тот готов отдать бесценного жеребца. В Бельгии она, скорее всего, сядет на паром, чтобы пересечь канал и попасть в Англию.

– Это можно устроить, – наконец произнес полковник обыденным тоном. – Когда?

– Когда вам угодно, чем скорее, тем лучше. – Алекс раскрыл все карты, теперь на кону оказались их с Марианной судьбы. Он рискованно поднял ставку и надеялся, что не ошибся.

– Обдумаю ваше предложение, – заключил полковник и легко спешился. – Через день-другой вернусь. – Он быстро зашагал прочь, а Алекс стоял, напрасно пытаясь унять тревогу. Он понимал, что минуту назад сделал Марианну пешкой в опасной игре, исход которой предугадать невозможно. Полковник сел в машину и уехал, а он все не мог сдвинуться с места. Отныне вариантов не существовало, предстояло идти до самого конца. Жребий брошен.

Он взнуздал одного из гунтеров, укрепил седло на большом липициане и приказал мальчику отвести трех остальных в конюшню. Сел верхом на липициана и выехал с манежа, ведя гунтера в поводе.

– Куда вы? – недоуменно спросил помощник.

– Надо доставить подарок адресату, – ответил Алекс, направляясь по знакомой дороге. Гунтер без труда следовал за белым жеребцом. Подъехав к замку фон Бингенов, он привязал верховую лошадь к столбу, которым они с Николасом пользовались с детства, и спешился. Во дворе собрались солдаты. Алекс увидел машину полковника с флагами и, держа под уздцы липициана, подошел к молодому сержанту. Коротко поклонился и передал тому поводья.