подтвердились. Она находилась там, где незадолго до смерти видели жертв, это ли не удача?

– Зоя, а вы не могли бы показать нам особняк? – спросила Наташа.

– Что-то я не понимаю… Вы, случайно, не их жены? – вдруг рассердилась Зоя, пятясь от Жени с Наташей. – Знаете что, оставьте меня уже в покое! Я не виновата, что ваши мужья притащились ко мне ночью, с букетами и вином… Следите лучше за ними, понятно? И я очень жалею сейчас, что не позвонила в полицию, чтобы ваших блудливых котов вывели из дома…

– Да постой ты! Не горячись! – Наташа успела поймать ее за руку. – Никакие мы не жены. Мы вообще из полиции. Этих мужиков убили! Поэтому мы здесь, понятно?

Ну вот и все. Теперь расследование уж точно коту под хвост. Женя вообще отвернулась, не в силах видеть довольную физиономию подруги. Теперь бывшей подруги. В этот момент она уже мысленно распрощалась с ней.

– Как это убили? – Зоя вернулась к ним, подошла совсем близко. – Кто? За что?

– Вот это-то мы как раз и собираемся выяснить, – сказала Женя.

Она не знала, как сделать так, чтобы Наташа исчезла, растворилась. Как же она сейчас мешала ей! Вот раньше, когда Женя вела расследования, Наташа всегда дожидалась ее в машине и не вмешивалась. А что теперь? Откуда вдруг такая активность? Она что, не понимает, что делает?

И тотчас, повернувшись к Наташе, произнесла твердо:

– Наташа, подожди меня, пожалуйста, в машине.

У Наташи от изумления и возмущения брови взлетели вверх.

Женя повернулась к ней спиной и зашептала в ухо буфетчице:

– Зоя, мы могли бы поговорить с вами где-нибудь в тихом месте? В доме, например, в той кухне, где и проходила съемка?

– Да, только недолго, мне скоро на грим… – так же тихо ответила ей Зоя.

– На грим?

– Сегодня у меня первый день съемки, так, ничего особенного, маленькая эпизодическая роль…

– Хорошо. Пойдемте, Зоя.

И Женя, подхватив под локоть Зою, двинулась в сторону особняка. Она не была уверена, что Наташа не увяжется за ней. И была готова к тому, чтобы нагрубить ей или вообще взять за плечи, развернуть и отправить обратно к машине.

От злости и возмущения она дрожала, кровь бросилась ей в лицо, она чувствовала пульсацию даже в губах!

Но в дом они вошли только с Зоей, Наташи, к счастью, уже не было. Женя глазам своим не поверила, когда оказалась именно там, где и мечтала оказаться. Она даже не поняла, как им удалось пройти мимо развалившегося в кресле под синим зонтом человека, возможно режиссера или его помощника, с мегафоном в руке. Он словно и не заметил их. Должно быть, уже привык к присутствию Зои на площадке. Вероятно, в тот момент, когда они проходили, съемка была приостановлена по каким-то своим причинам.

– Зоя, расскажите мне, пожалуйста, еще раз во всех подробностях о ваших встречах с этими мужчинами.

– Хотите кофе? – Зоя явно тянула с разговором. Возможно, пыталась обдумать то, о чем ее спрашивали. – Вы сказали, что их убили. Я вот слушаю вас, но у меня в голове это не укладывается. Это какой-то бред! Кто они? За что их могли убить? И как это касается меня? У меня сейчас сердце выпрыгнет из груди. Мне все это словно снится… И если вы действительно из полиции, то скажите, почему вы здесь? Как вышли на меня?

– Все очень просто. Все эти мужчины если и не готовили рыбу по вашему рецепту, то, во всяком случае, лайкали ваше видео, в истории их обращений есть ваше видео. Это пока что все, что их связывает. Но чтобы убить человека, нужен мотив, понимаете? Скажите, вы замужем?

– Нет… пока.

– Значит, у вас кто-то есть, кто мог бы их приревновать к вам?

Женя и сама уже понимала, что и разговор, случайным образом напоминавший допрос, провалился. Что вообще все полетело в тартарары.

– Следствие пришло к выводу, что этих мужчин объединяла не только приготовленная вами рыба, но и что-то другое, более серьезное, страшное… Зоя, признаюсь вам честно, я не из полиции, я лишь помогаю своему другу-следователю искать важных свидетелей. Поэтому все, что вы расскажете мне, не будет иметь последствий, поскольку я неофициальное лицо. Я вам больше скажу: если эти четверо изнасиловали вас и вы расправились с ними, отомстили, то, клянусь, они этого заслужили, и я прямо сейчас встану и уйду. И потом, если это будет в моих силах, сделаю все возможное, чтобы вас так и не нашли, так и не вычислили.

Она говорила и не могла уже остановиться.

– Дело в том, что сюда в любой момент может приехать настоящий следователь, может, кто из прокуратуры… И они непременно будут вас допрашивать. Ответьте мне честно: это вы их заморозили?

– Что вы сказали? Заморозила? Вы, случайно, не сумасшедшая?

– Нет. Этих мужчин, вернее, их тела, не так давно обнаружили на свалке. Смерть всех четверых наступила от переохлаждения. Их на самом деле заморозили. И сделали это в морозильной камере, в большой морозилке, какие устанавливают вот в таких домах, как этот. Скажите, в этом доме есть морозильная камера?

– Да, есть.

– Вы можете мне ее показать?

– В смысле? Думаете, что там я храню штабелями замороженных мужчин?

– Вы не ответили мне… Вы знали этих мужчин раньше? Это вы их заморозили?

– Нет! – вскричала до смерти напуганная Зоя, до которой словно только что начал доходить смысл услышанного. – Да не знала я никого! Приезжали, повторяю, с букетами, искали встреч, хотели поближе познакомиться… Один был журналистом, блогером, предлагал поработать вместе, другой оказался ресторатором, тоже придумал какой-то совместный проект… Игорь этот был просто увлечен, я ему понравилась как женщина… Был еще один, такой крутой мужик, его звали Александр…

– Тронников, – подсказала ей Женя.

– Наверное. Так вот, он ничего не предлагал, просто был обходительным, нежным, подарил мне тоже цветы, привез дорогое шампанское. Попросил о встрече, но когда я ему сказала, что у меня есть жених, очень расстроился. Оставил мне свою визитку, которую я потом выбросила.

– И кто у нас жених?

Зоя задумалась. Она прекрасно понимала, что стоит ей сейчас назвать имя своего возлюбленного, как им тотчас займутся. И, не дай бог, запишут в подозреваемые. Поэтому она ничего не ответила.

– Знаете что, – сказала она, и лицо ее стало неузнаваемым, оно вытянулось, стало совсем белым, – поскольку вы неофициальное лицо, то и нечего вам здесь делать, понятно! Уходите! И ничего я вам показывать не стану. Я очень сожалею, что рассказала вам вообще об