что если бы не пошел к такийцу, ничего бы не было: ни предсказания, ни перелома. Что если сны парня сбываются лишь тогда, когда он их озвучивает? Нет, не сходится. Такстер не кричит о снах на каждом углу, предпочитая держать язык за зубами.

— Ты мне лучше скажи, не докладывали ли твои люди о подозрительной суете вокруг Шестого? Ритуал совершеннолетия все ближе, может, кто-то считает, что он его не пройдет или не должен пройти?

— Хм.

Харт отложил подарки детям. Встал, прошелся по кабинету, взглянул на брата и спросил прямо:

— Что он увидел?

— Огонь набросился на Шестого со всех сторон, Альгар упал на колени и больше не поднялся.

— Жыргхва, — выругался Харт, потер лоб и проговорил, не скрывая озабоченности: — Мне удалось раскопать, что путешествие Шестого в Такию было подстроено. Кто-то просчитал, что мы отправим именно его, если запросить помощь. Ниточка ведет сюда, но обрывается.

— Для него развели пламя? Хотят убить? — встревожился Фильярг, помня об избранности младшего брата.

— Вряд ли его хотят убить, скорее ослабить или опорочить. Мне кажется, кто-то испугался растущей популярности Шестого. Ты же понимаешь, многие не хотят видеть его на троне. Они столько лет унижали и ненавидели Шестую, а тут ее сын…

— Значит, мы сделаем так, чтобы ему не мешали, — уверенно и твердо проговорил Фильярг.

Глава 13

— Брат Цыбаки, — с детской обидой пробасил Чалай, — это ни в один док не лезет! Обложили со всех сторон! Шагу без присмотра ступить нельзя!

Цыбаки вздохнул — ожидаемо: и приход братьев, и их жалобы, и то, что академия фактически перешла на военное положение — неофициально, конечно. Главное — все всё понимают, но обе стороны старательно делают вид, что ничего не происходит — политика, утопленника им в постель!

— Мы бы на их месте вели себя так же, — пожал плечами Цыбаки, — если не хуже.

Впрочем, на месте асмасцев он женщин вообще бы в академию не допускал, а Майру все время держал под присмотром.

Для девочек в Такии существовали семейные школы, и этого было достаточно, чтобы получить начальное образование.

Такийцы жили большими семьями. А как иначе, если сын, муж или внук регулярно уходили в море? Вот и строили просторные дома, в которых жило несколько поколений. Девочек учили там же. Единственное требование, выдвигаемое капитанами — использовать созданные Советом учебники и приводить детей на сдачу ежегодного экзамена. Кроме чтения, письма, математики, истории, знания домоводства и этикета на экзамене оценивался и уровень владения магией. Тут уже никаких учебников не было. Каждая семья тщательно оберегала свои секреты договора с водой.

— Мы бы не действовали столь грязно! — горячо возмутился Чалай, и братья за его спиной поддерживающе загудели. — Ты послушай, что они провернули. Три дня назад я зашел поужинать в таверну в городе. Просто поужинать!

Голос у парня зазвенел от праведного гнева.

— Так на следующий день мне букетом в лицо запустили, сказав, чтобы к подавальщицам возвращался, раз они мне милей!

Цыбаки криво усмехнулся — «просто поужинать» как же! — и достал из-за пазухи свернутые листы бумаги. По такому листу он находил каждое утро на столе около своей кровати. Не помогала ни наложенная защита, ни купленные в панике у капитанов артефакты, словно невидимый посыльный чихать хотел на все ухищрения и это злило больше, чем слежка. Однако злость не мешала Цыбаки тщательно изучать деяния братьев.

— Посещал таверну «Морской закат», — зачитал он нужный фрагмент, — приставал к девушкам. Трем. Одну пытался зажать в коридоре. Активно склонял к совместной прогулке по пляжу. Признавался в чувствах. Всем трем.

— Я мужчина, — выпалил оскорбленно Чалай, — и ценю женскую красоту! А эти… рыбьи потроха все на кристаллы пишут и девчонкам показывают, как будто сами без изъяна. Преподаватели-то в курсе?

Цыбаки посмотрел снисходительно — в некоторых вопросах братья были сама наивность.

— И даже одобряют.

Не официально, конечно. Еще бы — такой богатый для отработки практики материал. До Цыбаки доходил уровень оценок для сдачи зачета: три выведенных из игры такийца — зачет ставился автоматом.

Братья обиженно засопели.

А что он мог им сказать? Чужбина никогда не бывает сладкой, но переживший шторм сильнее того, кто прятался на берегу.

— А женский факультет, там же чудовища в юбках сидят, — возмутился Чалай, все еще пытаясь добиться справедливости, — смотри, до чего они довели Арьера, — он ткнул пальцем в бледного брюнета, который время от времени взмахивал рукой, точно приветствуя кого-то невидимого. — Он всего лишь зашел предложить свою помощь и всю ночь колесо в воде крутил, непонятную энергию вырабатывал.

Цыбаки стиснул зубы, с ностальгией вспоминая свой первый год обучения в академии. Сейчас у него было такое чувство, что Асмас прожевал их, выплюнул и наслаждается результатом.

— Понимаешь, брат, — Цыбаки с сочувствием посмотрел на Чалая, ибо знал чуточку больше товарищей, — огонь всегда постоянен. Если ему дать дрова, он не пойдет искать что-то другое. Но ветер и вода… Нас невозможно удержать на месте. Для местных дам это, гм, неприемлемо.

Парни негодующе зафыркали.

Цыбаки, отвлекшись, оглядел комнату, в которую плотно набились братья, проверил полог и со злостью обнаружил сразу три пробравшихся внутрь подслушивающих заклинания. Одно повисло рядом с ним в воздухе, и он, не выдержав, прибил наглое облачко. Остальные два тут же среагировали, затерявшись на фоне стены. Чтоб их ульхи сожрали! Совершенно невозможно работать!

— Хочу всех предупредить — Совет капитанов не одобрит скандала с Шестым, — перешел Цыбаки к сути сходки.

Ему ответили кристально честными взглядами, в которых читалась уверенность, что победителей не судят, особенно если этот победитель заявится домой с такой женой.

Цыбаки скорбно зашелестел бумагами:

— Вручен один букет с запиской оскорбительного содержания. Записка