Эддисон уткнулась носом в шею Ноя, вдыхая его аромат. Ей так хотелось вцепиться в него и больше никогда не отпускать. Чтобы с ним не случилось ничего непоправимого.

Эддисон немного отстранилась от Ноя, заглянув в его искрящиеся глаза. Только он смотрел на нее так. Заставляя плавиться от избытка чувств. Магнетизм их взглядов дурманил.

– Кажется, – хрипло прошептал Ной, – теперь я стал липучкой, Смит.

Эддисон не удержалась, поцеловала Ноя, испытывая чуть ли не боль от этого прикосновения. Она хотела отдать Ною всю себя, но была так бессильна сейчас.

– Если бы я не был таким кретином и не повредил руку, – Ной укусил Эддисон за мочку уха, – я бы вряд ли сейчас смог сдержаться, Смит. Меня переполняют эмоции.

Эддисон почувствовала, как подогнулись ноги в коленях. Она хотела ответить Ною что-то такое же чувственное, но услышала звук клаксона.

– Как же не вовремя, – прорычал Ной, взглянув на открытое окно. – Вики и Здоровяк в машине. Ждут, когда мы помиримся. Не зря же ты готовила вечеринку-сюрприз.

– Значит, у меня не было и шанса спровадить тебя? – наконец, улыбнулась Эддисон.

– Ни одного. Ты же все-таки моя невеста.

Глава 23

Признание в любви

Весь вечер субботы ребята провели вчетвером. Играли в настолки, смотрели новинки кино и много смеялись. Ной и Виктория вместе задули свечи на торте, загадав желания.

– День выдался сложным, – будто между делом сообщил Лиам, – мы с Вики пойдем спать.

– Хорошо. Я вам в гостевой постелила, ребята.

– Не забывайте предохраняться, я еще не готов стать дядей!

– Боже, Ной! – вспыхнула от смущения Эддисон.

Лиам и Виктория не обратили внимания на эту колкость, в обнимку вышли из гостиной. Через десять минут Эддисон и Ной тоже ретировались в спальню.

Эддисон взяла на себя перевязку руки Ноя, потому что Лиаму он не давался, а Вики боялась вида крови. Порез оказался длинным и глубоким, по его краям на расстоянии полдюйма располагалось пять швов.

– Больно? – нахмурилась Эддисон, прикасаясь ватным диском с антисептиком к ране.

– Да не особо.

Вопреки словам, Ной поморщился. Чувствуя его боль, как свою, Эддисон принялась дуть на порез. Ной усмехнулся, внимательно наблюдая за ней.

– Что?

– Ничего. Просто думаю, насколько же мне с тобой повезло.

– Перестань…

Эддисон смущенно продолжила дуть на рану.

– Нет, я больше так не могу!

Ной перехватил губы Эддисон своими, страстно поцеловав. Она ахнула от неожиданности. Ной стиснул Эддисон в крепких объятиях, а она только и смогла податься ему навстречу. В одной руке Эддисон держала антисептик, в другой – ватный диск, которым протирала его порез. Но как только Ной запустил холодные пальцы ей под майку – выронила все.

Эддисон извивалась от наслаждения в его руках. Придавив ее бедрами, Ной покачивался взад-вперед, задавая ритм их поцелуям. Эддисон чувствовала нарастающее желание Ноя. И она тоже его хотела. Но за стеной вдруг раздался протяжный стон.

– Твою мать! – выругался Ной, тяжело дыша.

– Что?.. Наплевать на них. Не останавливайся.

Эддисон притянула Ноя обратно, целуя. Но он ее остановил.

– Серьезно? – усмехнулся он. – Может, еще устроим соревнования, кто кого перекричит?

– Ну нет… – растерянно ответила Эддисон.

Стон Виктории послышался вновь.

– Боже! – поморщился Ной, слезая с Эддисон. – Как думаешь, меня оправдают, если я прямо сейчас его грохну? Это же моя сестра, в конце концов!

– И как любящий брат ты должен дать ей свободу, – улыбнулась Эддисон. – К тому же буквально сегодня она стала совершеннолетней.

– Ага. С днем рождения нас!

Ной закатил глаза и, размахнувшись, ударил в стену. Эддисон подумала, что, кроме нее, никто не обратил внимания на эту выходку.

– Они наверняка думают, что мы занимаемся тем же. Не злись.

– Я не злюсь, Липучка, просто раздражен, они все-таки в гостях… Может, отвлечемся? Чем занимаются пары? Ну… кроме секса.

Эддисон улыбнулась. Страдальческое лицо Ноя с каждым новым стоном Виктории становилось пунцовее, это умиляло ее. Хотя толику стыда за Лиама и Викторию она все же испытывала.

– Кажется, у меня есть идея. Идем!

Эддисон вышла из комнаты, маня за собой Ноя. Оба прошли по коридору, свернули к ванной комнате. Эддисон ухватилась за веревку, закрепленную под потолком, приложила усилие. Люк открылся, сверху спустилась стремянка.

– Чердак?.. Я не настолько подавлен из-за секса сестры.

– Здесь есть выход на крышу, – улыбнулась Эддисон. – В детстве я любила сбегать сюда по ночам. Ничего нет прекраснее звёздного неба.

Эддисон стала карабкаться вверх. Ной следовал за ней, хоть и без огромного желания в глазах. Темное помещение было узким и длинным. Возле стен рядами стояли коробки, аккуратно поставленные друг на друга. В углу виднелись ножки от нескольких перевернутых стульев. Эддисон с Эммой закинули некоторую мебель сюда после смены интерьера.

Эддисон подсветила пространство вокруг фонариком с телефона. Она взяла на старом комоде толстый плед, свернутый в рулон, и пропихнула его в окно. Следом выбралась на крышу сама.

– Этот плед старше меня, кажется. Возможно, мама с папой прямо на нем меня и зачали.

– Вау. Теперь мне еще больше не хочется к нему прикасаться.

Эддисон посмеялась, расстилая шерстяного старичка на крыше. Она смело забралась на плед с ногами, ложась поудобнее. Ной брезгливо разместился рядом с ней.

– Знаешь, не то чтобы я был прямо-таки чистюлей, но постельное белье на ферме стираю в прачечной регулярно.

– Да расслабься ты, наконец! Мама каждую неделю проводит генеральную уборку, а просто убирается в доме еще чаще. У нее что-то вроде легкого ОКР[5], точно не знаю. Обострилось после смерти отца… В общем, чердак тоже содержится в постоянной чистоте. Обрати внимание хотя бы на то, как расставлены коробки. Она из них пирамиды строит.

Ной замолчал. Какое-то время они не разговаривали, просто лежали в обнимку, смотря в ночное небо, скудное на звезды, затем Ной произнес:

– Наверное, это невыносимо больно потерять любимого человека.

Эддисон повернула голову к Ною, желая увидеть его глаза.

– Мне кажется, – продолжил он, еще сильнее прижимая к себе Эддисон, – я бы сошел с ума от горя, случись с тобой что-нибудь.

Она почувствовала, как по коже побежали мурашки от его слов. Ной повернулся к Эддисон и тихо прошептал:

– Я люблю тебя, Смит. Невероятно сильно люблю.

На ответ в этот момент Эддисон просто была не способна. На какое-то время от признания Ноя она попросту разучилась говорить…

* * *

Проснувшись утром, Эддисон долгое время любовалась Ноем. Она вспоминала вчерашний вечер, постоянно прокручивая в голове сказанную им фразу. Эддисон злилась на себя. Но не потому, что так и не