- Я к шефу.

В кабинет шефа Игорь ворвался в таком волнении, что сметливый Арсений Фомич поднял руку и сказал:

- Не все сразу.

Игорь не ожидал этих слов и сбился с мысли, которая занесла его сюда как вихрь.

- Садись, - опять же спокойно, как врачеватель, попросил Арсений Фомич.

Игорь опустился на стул возле двери.

- Теперь - выдох, - улыбнулся Корнеев. - Начни по порядку. Колыханов тебя выставил? Он не любит тех, кто им не восхищается. Забыл тебя предупредить.

Арсений Фомич осекся, встретив истерзанный, будто изъеденный мукой, взгляд Зыкова.

- Я могу вас спросить? - тихо уточнил Игорь.

- Конечно, - поторопился уверить Арсений Фомич, не понимая, что происходит с парнем.

Сцепив замком пальцы рук на животе и глядя в пол, Игорь проговорил:

- За статью… тогда давно… вас вызывали… я знаю…

- Была трогательная беседа, - подтвердил редактор.

- Кто?

- Что кто?

- Кто донес на вас?

Игорь поднял взгляд на Корнеева, откинув голову, словно ждал выстрела в грудь и собрался мужественно принять пулю.

- Вы обещали, - напомнил Зыков.

Арсений Фомич не отводил взгляда, стараясь не выдать себя, и думал о том, что сказать правду легко, но только не Игорю. Корнеев знал, что другой на месте этого молодого человека плюнул бы и ногой растер, мол, за предков не отвечаю, а для Игоря, судя по всему, это будет ударом. Для него нет срока давности.

- Я не знаю, - само собой возникли слова, которые проговорил Арсений Фомич, глядя на Игоря.

И двигало им только одно - не хотел, чтобы этот чудаковатый парень испытал боль. Корнеев, трогая бумаги на столе, добавил:

- Теперь это ровным счетом и не имеет значения.

- Вы действительно не знаете?

По лицу Арсения Фомича пробежала тень досады.

- Все, Игорь, хватит, - сказал он скучным голосом. - Что-то уж больно мы нынче разговорились. Иди, работай. И у меня тут дел…

Ничего не оставалось Игорю, как подчиниться начальственному слову и уйти со своими сомнениями. Оставшись один, Арсений Фомич пытался вернуться к работе, но ничего не получилось, смотрел на буквы, а они расплывались и не складывались в слова. Намерился позвонить кому-нибудь, да отвлечься разговором, но понял, что притвориться не сможет, не получится. Да и кому звонить? У Анны точно нет телефона. А больше некому.

Валя не понимала, что происходит с Игорем, а он не мог объясниться и только все больше мрачнел. Что, если Колыханов сболтнул по злобе? Кто тогда будет Игорь, если скажет Вале, что нашел стукача? И не было у него другого выхода, как поговорить с родителем предельно откровенно, то есть объясниться на уровне совести, как сам для себя определил.

Доносительство вызывает брезгливое презрение с начала веков.

Пока Игорь мучил себя вопросами, Валя искала причины возникшей между ними недоговоренности, полностью полагаясь на свою - конечно же! - безошибочную женскую интуицию. И она решила, что, прежде всего, надо убедиться в прелестях намеченной невесты, и никакие внутренние уговоры не усмирили бабьего любопытства. Валя узнала адрес офиса Зыкова В. Н., связалась по телефону, дабы удостовериться, что хозяина нет на месте, и пришла в приемную. Конечно же, спросила, у себя ли господин Зыков. Секретарша, естественно, ответила, что нет. Валя посетовала на невезение, обещала зайти позже и ушла. Она долго слепо шагала в людском потоке оживленной улицы, стараясь успокоиться и прийти в себя. Секретарша произвела на нее сокрушающее впечатление. Гвоздева даже не осмеливалась сравнивать себя с этой писаной красавицей. Перед такой дивой ни один мужчина не устоит, тем более Игорь с его неуравновешенной психикой.

Горькими упреками, понимала Валя, только усугубишь свое положение. Терпение и покорность судьбе остаются уделом бедняжке. Мол, я тебе не помеха, поступай, как тебе угодно, только не забывай в счастливые минуты своей жизни, что на земле есть женщина, которая беспрерывно страдает, для которой дни и ночи одинаково непроглядны. Валя даже всплакнула, представив себя заблудшей в лесу овечкой, чье слезное блеяние разве только волк может услышать. Но это же сравнение вызвало невольный смех над собой - уж чего-чего, а овечьего в ее характере не было отроду.

Образ гордой женщины Вале больше пришелся по душе, чем невинная добыча волка. С тем она и утвердилась в себе, чтобы достойно встретить ту минуту, когда Игорь признается, что полюбил другую. Он не уйдет молча, украдкой, потому что совестливый. Валя даже скажет, что искренне желает ему счастья, и в тех словах не будет притворства, потому что она любит Игоря и не хочет ему несчастий, пусть лучше они будут ее долей.

Когда Игорь дозвонился до родителя, тот веселым голосом спросил:

- «Папа, помоги». Так? Сколько? Я с Наташей передам.

- Каждый раз, как звоню, ты сразу о деньгах, - с досадой произнес Игорь. - А у меня к тебе очень серьезный вопрос.

- Знаю я твои серьезные вопросы, - явно поскучнел Василий Павлович. - Что еще тебе?

- Не по телефону.

- Зайди в обед. Я буду у себя.

Должно быть, Наташенька знала о его приходе, потому что оказалась в обеденный час на месте и встретила Игоря с улыбкой.

- Здравствуй! - ответила она по-свойски на приветствие. - У меня к тебе столько вопросов по литературе! Ты обещал…

- Позвонила бы.

- Я постеснялась.

- Ну, это совсем ни к чему.

- Правда? - трогательно восхитилась Наташенька.

И дальше вела себя так, будто между ними уже окончательно установились доверительные отношения, и оттого они свои среди множества чужих людей. Она мило чирикала о том, как ей приснилось намедни, будто они с Игорем едут в поезде и смотрят в окно вагона, а за ним - широкие поля, сплошь усеянные яркими цветами.

- Красиво до жути! - призналась она.

В это время в приемную прошел Корякин, картинно остановился в дверях и сказал, глядя на Игоря:

- Стоит только захотеть, и любая женщина будет у ваших ног.

Он выдержал паузу и добавил:

- Главное - точно попасть в челюсть.

Шутка показалась смешной только Корякину, и он посмеялся один.

Игорь опасливо присмотрелся к этому человеку, и он ему не понравился, потому что много было в нем развязной самоуверенности, однако бывший красавчик, любимец женщин, явно поизносился. Мог бы вести себя скромней. Но сам Корякин так не считал.

В эту минуту заглянула в приемную