Его надежды оправдались: одна из досок бесшумно треснула. Он снова ударил плечом и проломил ее вместе с соседней доской. Порыв свежего воздуха ворвался внутрь. Босуэлл лягнул третью доску и с радостью увидел, что она отходит в сторону. Ну же! Проем был уже достаточно широким. Он протиснулся наружу и оказался примерно в десяти футах над мшистыми валунами. Он осторожно опустил ноги, на мгновение повис на руках и разжал пальцы.

Валун внизу оказался таким скользким, как будто его смазали маслом. Босуэлл сразу же поскользнулся и упал на спину. Боль пронзила тело, и на какой-то ужасный момент ему показалось, что он не может пошевелить ногами. Но вскоре он пришел в себя, перекатился на живот и побрел на четвереньках между валунами. Примерно в пятнадцати футах впереди волны набегали на каменистый пляж, покрытый прядями водорослей.

Путь оказался гораздо более длинным, чем предполагал Босуэлл. Но он еще никогда не видел это место, и оставалось лишь строить догадки. Он понял, что не доберется до гавани, если будет держаться побережья; на это уйдет целая ночь. Нервно оглянувшись, он увидел громаду замка и бастионы, отраженные во рву. Ему показалось, что он видит красные отблески пламени костра во дворе, но до сих пор никто не поднял тревогу.

Босуэллу предстояло пройти через город, чтобы добраться до главной гавани. Но в полуночном сумраке среди всеобщего веселья он может сойти за очередного гуляку. Он видел городскую стену справа от себя; ворота в эту ночь оставались открытыми, и люди собрались вокруг них, слушая скрипача, который играл и пел про троллей и колдуний. Босуэлл выпрямился и неторопливо пошел в ту сторону.

Люди смотрели на него, улыбались и никак не показывали, что его появление выглядит необычно. Он быстро прошел через ворота и оказался на старой улице Вастергатен. Это было сердце старого города со множеством узких и темных переулков, что совершенно устраивало Босуэлла. Справа он слышал громкие крики и музыку и догадывался, что на главной площади, где больше всего народу, разложили еще один костер. Лучше будет обойти ее стороной; здесь, на Вастергатен, почти не было людей, лишь иногда пробегал какой-нибудь юнец, торопившийся на праздник.

«Я тоже тороплюсь, – подумал Босуэлл, – но ни в коем случае не должен показывать этого».

Он продолжал путь, пока не нашел улицу, которая, по его расчетам, спускалась к гавани. Там он перешел на легкий бег, подражая многим молодым горожанам, которые выглядели счастливыми и беспечными. Его сердце гулко билось от восторга, и ему приходилось напрягать волю, чтобы сохранять осторожность и удерживаться от ликующих возгласов. Он бежал! Он перехитрил их! Неприступная тюрьма осталась за спиной.

Темная гавань распахнулась перед ним. Большие суда ганзейских купцов стояли у пристани, полностью снаряженные к плаванию, как было принято среди них. Возникало искушение тайком проникнуть на борт. Он сможет спрятаться в трюме и ждать. Но все эти суда подвергнут обыску, и, даже если его не заметят с первого раза, неизвестно, когда капитан соберется выйти из гавани. Нет, лучше уплыть как можно дальше, прежде чем обнаружат его побег.

В дальнем конце гавани были пришвартованы малые суда: рыбацкие сейнеры, гребные лодки и угольные барки. Он мог украсть лодку и выйти в море на веслах, а потом найти укромное место на побережье. Босуэлл пробирался среди них, гадая о том, как надежно они закреплены и какую будет легче забрать. Она должна быть достаточно большой, чтобы обеспечить некоторую защиту; он не мог слишком близко держаться берега, так как не был знаком с местными отмелями и прибрежными течениями. С другой стороны, она должна быть достаточно маленькой, чтобы не привлекать внимания.

Небольшая лодка, похожая на рыбацкую, стояла у берега в самой дальней части гавани. В полумраке она выглядела почти новой и достаточно прочной. Борта были недавно законопачены и промаслены; он чувствовал запах.

Босуэлл подошел к лодке и окинул ее взглядом. Она была едва привязана, и он легко смог распустить узел. Бросив канат в лодку, он оттолкнул ее от берега и запрыгнул внутрь. Потом взялся за весла и принялся яростно грести. Лодка раскачивалась на мелких волнах.

– Слава Богу и всем святым! – выдохнул он. Весла врезались ему в ладони, но он как будто никогда в жизни не испытывал лучшего ощущения. Все складывалось удачно.

Внезапно в лодке почудилось какое-то движение и послышался громкий шорох. Крысы! Босуэлл вздрогнул. Он ненавидел крыс, а теперь мерзкие маленькие твари в любую секунду могли разбежаться по лодке.

«Нужно было встряхнуть тот кусок парусины, чтобы избавиться от них», – подумал он. Но теперь на это уже не оставалось времени. Местные крысы славились своей кровожадностью; он надеялся, что они не нападут на него.

– Какого дьявола? – Огромная фигура поднялась из-под парусины. – Черт бы тебя побрал!

Это был мужчина, здоровенный голый мужчина. Более того, рядом с ним сидела обнаженная женщина. Она завизжала. Любовники! Он нарушил их уединение. Почему он не заметил, как они барахтаются под парусиной? Потому что они не барахтались. Они лежали тихо в надежде, что он уйдет.

– Я… я… – забормотал Босуэлл, по-прежнему сжимавший весла.

– Ты грязный вор! – закричал мужчина. – Это не твой брат, Астрид! Это всего лишь грязный воришка!

Он прыгнул на Босуэлла, готовый схватить его за горло.

Босуэлл отпустил весла и стал бороться с мужчиной. Тот обладал непомерной силой и находился в ярости, справедливо возмущенный бесцеремонным вторжением.

– Пожалуйста, остановитесь… Нет…

Женщина, чьи длинные светлые волосы закрывали плечи и грудь, тоже принялась колотить его и вопить во все горло. Вместе они повалились на дно лодки, а потому мужчина занес деревянное ведерко, чтобы стукнуть Босуэлла по голове. Но тот отбивался так яростно и размахивал руками во все стороны, что мужчина промахнулся. Босуэлл мельком увидел соломенную бороду и оскаленные зубы. Запах возбужденного человека перебивал запах моря, когда любовники навалились на Босуэлла с двух сторон.

– Пожалуйста… – повторил он, пытаясь освободиться. – Я не хотел причинить вреда, я заплачу за лодку…

Когда Босуэлл произнес эти слова, то понял, что обречен. У него не было ни гроша.

– Это не наша лодка! – выкрикнула женщина. – Думаешь, мы такие же воры, как ты?

Здоровяк уселся за весла и стал грести к берегу. Очевидно, самым важным для них было вернуть лодку и скрыть все следы своих тайных забав. Он никак не мог переубедить их. Возможно, мужчина был женат либо женщину считали девственницей.

– Подождите, пожалуйста. Вы поможете найти мне другую лодку?

– Зачем? Какому честному человеку может понадобиться лодка, чтобы выйти в море в ночь в середине лета?

– Я хотел встретиться со своей девушкой, – быстро ответил Босуэлл. – Отец держит ее в строгости. Но я знаю, что сегодня ее отпустят гулять. Я беден, и ее отец плохо относится ко мне. Но я накопил денег, чтобы открыть кузницу…