палец вверх. Мы подъехали к воротам фабрики. Мимо нас пронеслись несколько патрульных машин. Наемники долго не хотели открывать ворота. Фил подбежал к посту и о чём-то крепко с ними поговорил.

Мы проехали внутрь и Фил сказал:

– Брайан, останься с Дорианом! Диана, нужны носилки, идём!

Фил и Диана побежали к воротам фабрики. Наёмники ходили вокруг фургона, недоверчиво поглядывая холодными, равнодушными взглядами.

– Брайан, – шепнул мне Дориан. – Я ошибся в тебе, извини.

– Ничего. Нормально всё. Так и должно было быть.

– Нет. Ты молодец… Ты… Не верь Ленни. Он конченный. Ты ему неровня.

– Дориан, только попробуй сдохнуть, ублюдок! – кричал Фил в наушник. – Я тебе на могилу насру!

Дориан задергался, засмеялся и закашлял.

– Фил…Братишка…Это артерия брат… Я всё…

– Я тебе дам всё, сука! Не смей подыхать, мы уже рядом, док едет! Твоя кровь уже готова, Диана достала её из операционной! Дыши, слышишь! – говорил Фил.

Диана и Фил подбежали к фургону с носилками. Мы аккуратно затащили на них Дориана и побежали ко входу в фабрику. Диана открыла нам двери. Я и Фил принесли Дориана в операционную палату и положили на стол. Дориан уже не дышал…

Фил потрогал его пульс. Диана тщетно пыталась реанимировать сердце.

– Позвонить Киму? – спросил я у Фила. – Дай телефон!

Фил вместо ответа оттащил Диану от Дориана и обнял её. Диана плакала и кричала. Только сейчас я понял, что всё закончилось. Я забыл, когда спал или ел. Меня наполняло давящее ощущение пустоты. Я как будто стоял перед роковой пропастью, но не решался сделать последнего шага. Почему, почему я снова жив?

Мне нужна она. Та, что наполняла меня свободой, душевной теплотой, смыслом. Я понимал, что приду к ней с грязными руками, по локоть в крови. С дырою в сердце и тревогой в своей больной голове, но больше ничего светлого в моей жизни не оставалось.

Я ничего не решил. Я никого не победил. Я падал всё ниже и не знал, как спастись.

Сальма, милая моя, любимая Сальма. За что я стал твоим проклятием? Зачем нас соединило проведение фатума и почему я никак не могу тебя забыть. Почему ты смотришь на меня всякий раз, когда я закрываю глаза? Почему ты всё ещё любишь, за что? Как отрезать золотую нить между двух сердец, если она соединяется вновь?

Я поднял стеклянные глаза на Фила с Дианой и спросил:

– Ребят, я могу сейчас съездить в город?

Фил и Диана одновременно повернулись ко мне.

– Конечно, ты ж не на привязи, – сходу ответил Фил.

– Ты поедешь к Сальме? – вдруг спросила Диана с заплаканными глазами.

Я тяжело сглотнул нарастающий ком и скривил губу. Диана подошла ко мне и крепко обняла.

– Поезжай конечно, тебе сейчас это нужно, – шептала она.

– Будь осторожен, – добавил Фил. – Сейчас неизвестно где наши враги. Если что звони, мы будем на связи.

– Хорошо, – ответил я.

– Будь осторожен, ладно? – сочувственно повторила Диана.

– Ладно, – ответил я, всё ещё удивляясь её неожиданной проникновенностью ко мне.

– Возьми машину в гараже, – сказал Фил и протянул мне ключи.

Я поднялся в гараж и сел в серый седан Фила. Охранник открыл мне ворота, и я поехал в квартал «Семь чудес». По дороге я много курил и нервничал. Начинало светать. Я надеялся, я верил, что там, вместе с рассветом я вновь обрету себя. Увижу своего ангела.

Я припарковался возле дома Холла, чуть дальше от своего двора. В окнах моего дома горел свет. Мой белый внедорожник покрылся придорожной пылью и грязными разводами после череды дождей. Рядом с ним, стоял чей-то мотоцикл…

Я увидел её. Как тогда в двадцать втором, я снова увидел её в окне. Моем окне. Моем кусочке света. Рядом с ней был улыбчивый молодой парень. Он что-то весело рассказывал ей, много смеялся и махал руками. Сальма смущенно улыбалась и была немного сконфужена. Я знаю свою женщину. Я вижу, я чувствую её. Ей хорошо сейчас, но…

Я понимал, что она всё еще не отпустила. Что рядом с ней появилась новая надежда, новая опора, гораздо лучше старой. Но она всё еще поглядывала в окно, когда он шутил. Она всё еще ждет… Всё ещё верит. Всё ещё любит…

Парень надел куртку и вышел во двор. Он сел на свой мотоцикл и запустил двигатель. Мощный, громкий, благородный рокот мягко раскатился по спальному кварталу. В доме Холла зажегся свет. Он выглянул в окно и посмотрел на мой автомобиль.

Во двор вышла Сальма. Она подошла к мотоциклу, на котором сидел её новый ухажер. Парень приобнял её за талию и поцеловал в губы…

Это был короткий, легкий поцелуй. Но он словно казнил меня. Я почувствовал, что убит. Что Боб и Дориан как будто сидят в машине на заднем диване, и мы вместе улетаем в ад.

Вдруг дверь автомобиля открылась и ко мне подсел Холл. Я даже не заметил, когда он вышел из своего дома. Он увидел куда я смотрю и решил молча понаблюдать вместе со мной.

Парень придерживал Сальму за талию и улыбался. В какой-то момент он захотел ещё раз её поцеловать, но она сделала шаг назад и жестом остановила его. Между ними произошел какой-то короткий диалог. Я видел, что Сальма была напряжена и что-то серьезно ему объясняла. Парень понимающе кивал в ответ. Потом они попрощались, и он уехал.

Когда Сальма открыла дверь моего дома из него неожиданно выскочил Пончик. Он громко лаял, махал хвостом и смотрел в мою сторону. Сальма несколько раз посмотрела на мой автомобиль, я вжался в сиденье. С большим трудом она затащила рвущегося пса обратно в дом, но сама осталась на террасе. Потом она сделала шаг по направлению ко мне, и я сказал Холлу:

– Выйди, останови её!

Холл вышел и пошёл к ней. Они быстро о чём-то поговорили и Сальма недоверчиво пошла к себе домой, несколько раз оглядываясь и всматриваясь в мой силуэт. Потом она зашла в дом и ко мне вновь подсел Холл.

– Ну здравствуй, Брайан, – сказал он.

– Салют, – ответил я.

– Честно говоря, я уже думал, что больше никогда тебя не увижу, – сказал Холл посмеиваясь.

– Чего так? – спросил я в ответ.

– Весь участок на ушах, господи, Брайан, что там у вас происходит, война? Вы раздолбали наркокартель!

– Нам пришлось, – ответил я.

– Может, расскажешь хоть что-то? – развел руками Холл. – Я ведь прикрываю тебя, как могу!

– Говорю же, пришлось. У нас много погибших. Я собираю информацию. Как буду готов, всё расскажу. Пока нет