попыталась вырвать руку, однако Север лишь усиливал хватку.

— Ни что, а кто! — вышло грубо и весьма осуждающе.

— К-кто?

Север на миг прикрыл глаза и, ужесточив хватку, глубоко вздохнул. Складывалось ощущение, что таким образом он мысленно считал до пяти, чтобы, не приведи господь, не взорваться от пылающего внутри возмущения.

Но стоило ему вернуть на меня непримиримый взгляд, полный разочарования, как меня вдруг прошибло разрядом тока.

Дошло!

Как же я сразу не догадалась? Было ведь столько подсказок, но я упрямо не хотела замечать их. Не хотела, чтобы моим "тайным поклонником" был он.

Вру.

Я хотела, но не могла и представить, что Северу есть дело до меня. Что он может скучать по мне. Что он... влюблен в меня?

— Ты! — выпалила я. — Это был ты!

— Да, кроха, это был я, — ответил он и резким движением дернул меня на себя.

В один миг я оказалась верхом у него на коленях и успела только судорожно вдохнуть, прежде чем Довлатов обрушился на мои губы. Настолько внезапно и с таким неистовым желанием, что от всего этого голова пошла кругом.

Головокружение, затуманившее рассудок, и сердце, вырывающееся из груди.

Я не понимала ничего, кроме того, что требовательные губы Севера собственнически вжимались в мои, а грубые ладони бессовестно гуляли по моим бедрам.

И, к своему стыду, мне это нравилось.

Я медленно плавилась, неосознанно вонзаясь ногтями в крепкие плечи. Плавилась как парафиновый воск от столь жарких объятий, чувствуя как с каждой секундой рос градус в помещении. Равно как и желание росло внутри меня.

— Ты попросишь меня или нет? — сбивчиво произнес он между поцелуями, крепко обхватив мои ягодицы.

Столь неожиданный вопрос заставил меня замереть.

— О чем?

— Взять тебя... Я хочу, разве ты еще нет?

В доказательство Север врезался в мой зад возбужденной твердостью.

Какой же он все-таки невыносимый.

Мое лицо вмиг заполыхало, в груди сильно запекло. Я не знала как вести себя в такой ситуации. Это конечно все довольно романтично, но я не готова к чему-то большему.

К тому же мне не давало покоя мое озарение. Но я была уверена лишь в одном, что сойду с ума, если не удостоверюсь в своих догадках.

— Подожди, сначала я хочу кое-что прояснить, — с трудом смогла разорвать поцелуй.

— Ну, конечно. Сейчас же самое время для болтовни.

Север не планировал прерываться. Он прорычал в недовольстве в мои губы, даже прикусил нижнюю и слегка оттянул, а затем, пересилив себя, разжал зубы и откинул голову на спинку.

— Ну, пожалуйста!

— Вот и я говорю, пожалуйста. Пожалуйста, заткнись и верни мне свои губы.

— Верну, только...

— У меня тут пожарная тревога в ушах надрывается. В штанах дымится уже, а ей попиздеть приспичило.

— Это дым от камина, вообще-то.

— Нет, кроха, это я так горю! Если бы это был дым от камина, ты бы уже задохнулась, — умничал он.

— Это ты писал мне в день моего приезда из лагеря?

— Так, — кивнул он и вновь в нетерпении потянулся ко мне, но я уперто приложила ладонь к его груди, не давая приблизиться.

— Откуда ты узнал мой номер?

Север закатил глаза и цыкнул. Его не устраивало, что я всерьез решила променять уничтожающую ласку на сомнительный допрос.

— Нашел в математическом чате, — признался он неохотно, устраивая руки на моих бедрах, сжимая их, наминая до сладкой боли.

— А почему "кроха"?

— Потому что захотелось так!

— Ладно, а почему не раскрыл себя?

— Решил поиграть с тобой.

— Поиграл?

— Обижаешь. Я только начал.

Тотчас получила болезненный укол разочарования.

— Значит, для тебя все это игра?

Довлатов разражено фыркнул.

— Опять ты начинаешь? — вымученно рявкнул он, накрывая ладонями лицо.

Его тело подо мной существенно напряглось, желваки заходили ходуном. Уставившись в одну точку, он ясно давал понять, что более не желает вести разговор.

А меня сама мысль, что тот предпочел уйти в себя и отмалчиваться, снова столкнула в ледяную бездну.

— Ясно все с тобой, — обиженно выдавила из себя, резко поднимаясь на ноги.

— Ясно ей, — ехидно пробурчал, усмехнувшись.

Северу даже в глаза мне было сложно посмотреть. Он намеренно избегал моего взгляда, и я не придумала ничего лучше, чем не нервировать его понапрасну.

— Туши свой пожар сам!

— Да и хер на тебя! Мне не привыкать заниматься самотушением!

Войдя в тесную ванную комнату, я тут же бросилась к умывальнику. Включила ледяную воду, набрала полные ладони и окунала в них полыхающее лицо, желая прогнать из головы туман. Холодом обожгло кожу, мурашки атаковали все тело, однако это нисколько не поспособствовало просветлению разума.

Головой понимала, что я нужна ему только в качестве игрушки, но где-то в груди теплилась надежда, что все совсем не так. Все гораздо сложнее.

Внезапно я услышала громкий хлопок дверью.

Выходила я из ванной с четким понимаем, что Севера дома нет, как и его телефона. Но ключи от машины на столе по-прежнему лежали, а значит когда-нибудь он вернется за ними.

Я не хотела подниматься на второй этаж. Взяв с комода плед, я устроилась в кресле у камина и какое-то время завороженно наблюдала за вьющимися языками пламени, пока не провалилась в сон.

Проснулась я, утопая всем телом в мягкости подушки и одеяла. Яркое осеннее солнце слепило глаза, потому я не сразу сообразила где нахожусь.

Я сладко зевнула и рефлекторно потянулась за своим телефоном, но рука моя врезалась в стену.

И тут до меня дошло! Я не дома! А телефон сдох!

Вскочила на ноги и снова пришла в недоумение.

Ну и как я оказалась на втором этаже?

Я крепко спала, но никогда не страдала лунатизмом. Тут напрашивался только один вывод — Север меня перенес.

Ну надо же...

— Север! — позвала его сиплым голосом, прочистила горло и выкрикнула громче: — Довлатов, ты здесь?

В доме царила тишина. И это не на шутку пугало меня.

А вдруг Север уехал?

На цыпочках я спустилась на первый этаж и мои опасения подтвердились — ключей от его машины не было на столе. Зато на нем лежала записка.

Я взяла ее и вчиталась в корявенький почерк: Доброе утро, Зорина! Поиграем еще в одну игру? Для начала загляни в микроволновку. Если она остыла — разогрей и съешь ее.