Так глупо. Так бездарно.

Наняла частного детектива, потом не смогла, очевидно, с ним расплатиться. Он ее и убил. Нет, они сначала долго ссорились. Соседка Ивана по площадке слышала скандал после того, как Ивана увезли в больницу. Не сразу, конечно. А спустя какое-то время. Как раз то самое время, что позволило господину Сиротину отвезти его в больницу и вернуться обратно. Они скандалили громко, с надрывом, соседка отчетливо слышала слово «деньги».

– Только ты, Ваня, не рассказывай в полиции про это, – попросила старая женщина, глядя на него виноватыми глазами. – Они сами пускай ищут и разбираются. Найдут, непременно найдут, так ведь? И без меня найдут. А так ведь… Не дадут мне покоя на старости лет! Затаскают!..

Он пообещал молчать. И молчал. Но успокоился сразу насчет Маринки. Соседка сказала, что с Катериной спорил мужчина. Ошибки быть не могло. Маринка не была причастна к убийству его бывшей жены. Это сделал Сиротин. Его видели входящим в подъезд. Странно, что его отпустили.

Грищенко со вздохом уставился в монитор.

Хоть одно радовало: дела шли хорошо, даже лучше, чем хорошо, – дела шли отлично! Счет пополнялся каждый день. Обязательства перед клиентами выполнялись. Никаких косяков! Документация в полном порядке. Нагрянь теперь налоговая – не нашла бы, к чему придраться. Но она не нагрянет. Еще пару лет не станет трепать им нервы. Закон!

И он – Грищенко – из неудачливого обывателя постепенно превратится в матерого бизнесмена, обеспеченного и солидного. Жаль, что успех вместе с доходами приходится делить пополам.

Мельников…

Грищенко сморщил лицо, будто у него разболелись все зубы разом. Вот его Ахиллесова пята! Вот его камень преткновения на пути к успеху! Лучше бы он взял кредит под бешеные проценты, когда начинал свое дело! Зачем надо было связываться с этим гадом?!

Он ведь гад! Да еще какой! Он никогда не упускал случая поиграть у Грищенко на нервах. Всегда стремился унизить его, указать ему его место!

– Ты, Ванюшка, без меня ноль, – утробно хохотал Мельников в их последнюю встречу.

Это произошло как раз в тот самый неудачный для Ивана день. Тогда его вытолкала из подъезда сумасшедшая бывшая жена. Тогда же она и погибла.

– Захочу, я тебя из дела этого выдавлю, как прыщ, – сверлил его черными глазами Мельников, забирая конверт с деньгами и убирая его во внутренний карман легкого пиджака. – Так что много-то на себя не бери, Ваня! Понял?

Грищенко молча кивал, чувствуя при этом себя таким жалким, таким униженным. Ему хотелось орать, топать ногами, бить кулаком по толстой холеной морде, нагло ухмыляющейся ему в лицо, бить так, чтобы брызгала кровь во все стороны, чтобы сбились костяшки его кулаков, чтобы вспотеть, запыхаться.

Ох, как он его ненавидел! Как страстно желал ему скорой смерти!!!

Но Мельников был заговоренным. Его ничто не брало. Он был дьяволом потому что. Об этом еще Маринка говорила когда-то давно и потом не раз повторяла.

Его даже этот придурок-рогоносец перепутал с угонщиком и убил другого! Как его фамилия? Кажется, Илюхин? Решил отомстить за поруганную честь своей жены, а заодно и свою. Преследовал машину не с Мельниковым, а с угонщиком. Убил.

– Убил, да не того! – ржал в полное горло Мельников, рассказывая Ивану позавчера эту странную историю по телефону. – Представляешь, каково мужику, а? Сидеть теперь непонятно за что!

Дьявол! Не иначе!

Иван свернул компьютерное окно, вылез из-за стола, подкрался к двери и прислушался. Маринка с кем-то вполголоса разговаривала. То ли по телефону, то ли вживую. А кто бы это мог быть? Клиент? Так не назначено никому на сегодня. Мельников? Его тоже сегодня не ждали. Да и шифруются они теперь. После того как появился у их окон наблюдатель, шифруются. И кто?

Он распахнул дверь, и колени его подогнулись.

Перед Маринкиным столом стояли Востриков и его помощник. Вид у обоих был весьма воинственный. Странно, что Маринка оставалась спокойной. Ее ведь выпустили под подписку.

Ах! А вдруг они за ней??? Она ведь не виновата! Это не она!!! Соседка слышала, что Катерина перед смертью ссорилась с каким-то мужчиной! Из-за денег! А он вот сейчас возьмет и скажет! И защитит свою секретаршу. И плевать ему на обещание, данное старой женщине.

Защищать никого не пришлось, слава богу!

Востриков стремительно обернулся на него и с ядовитой улыбкой произнес:

– А мы, собственно, к вам, Иван Иванович.

– Ко мне?! – изумился он вполне искренне. – А в чем, собственно, дело? Кажется, мы с вами все выяснили, что касается Катерины и…

– Речь пойдет не о ней, Иван Иванович. Вы позволите?

И, не дожидаясь разрешения, Востриков оттеснил его от входа и прошел в кабинет. Его веснушчатый симпатичный помощник последовал за ним. Они, как по команде, сели на диванчик, который они с Мариной давно облюбовали под свое гнездышко.

Грищенко брезгливо поморщился: они с Мариной голыми задами по этой обивке ерзают, а эти двое уселись в пыльных штанах. Все осквернить способны! Все!!!

– Слушаю вас? – Грищенко сел на свое место за столом и уставился на гостей.

Его порадовало, что следом за ними в кабинет вошла Маринка. Она прошла к подоконнику, облокотилась о него задом и воинственно подбоченилась.

Этот жест Грищенко был хорошо знаком. Он приободрился. Марина станет защищать его! Во что бы то ни стало станет его защищать!

Умница, лапуля! Как он мог так с ней поступить?! Нет, если сейчас речь пойдет о ней, он точно наплюет на обещание и все расскажет.

Но речь неожиданно пошла совсем о другом. Да о таком, от чего у Грищенко моментально взмокла спина, и если бы не Маринка, он бы не выдержал и все рассказал.

– На кого оформлен ваш бизнес, Иван Иванович? – задал первый вопрос Востриков, уставив на Ивана немигающий змеиный взгляд.

– Не понял? – поднял он брови, желая выиграть время. Ну, хоть минутку! Глянул на Маринку. И по ее нахально сведенным бровям и насмешливой ухмылке понял: дырку им от бублика, а не информацию. Вот что она ему советовала всем своим видом.

– Я хочу знать, кому принадлежит ваш бизнес? – повторил вопрос Востриков.

– Мне, – коротко и кротко ответил Грищенко.

– И вы можете это подтвердить?

– А должен? – встряла Марина. – Ваш вопрос, Сан Саныч, не то что не понятен, он не корректен. Почему он должен что-то подтверждать? Тем более вам – начальнику убойного отдела?! Какое отношение это имеет к смерти его жены? Никакого!

– Ну почему же? Может иметь и самое непосредственное. Она могла быть хозяйкой и… – уверенность Вострикова таяла на глазах. Он понимал, что неубедителен, но и всех карт раскрывать пока не собирался. – И ее убил ваш заказчик и…

– Это смешно, Александр Александрович! То, что Катерина не имела никакого отношения к моему бизнесу, вы знаете лучше меня, – мягким, увещевательным тоном начал Грищенко. – Как и я не имел к ее делам никакого отношения. Мы давно в разводе. И у нас не было ничего общего. Ни ложек, ни вилок, ни тем более бизнеса.