— Ну вот, если удастся что-нибудь про него разузнать — сообщите мне, хорошо? Тогда мы вместе подумаем, как разгадать загадку шестидесятилетней давности… — Матвей полез было за визиткой, но потом криво усмехнулся и махнул рукой. — Что это я, вы все мои телефоны и адреса лучше меня знаете…

Человек со шрамом ничего не ответил, а Мурена пробормотал себе под нос что-то неразборчивое, но явно неодобрительное. Матвей открыл дверцу машины и, не оглядываясь, пошел к своему подъезду.

Когда он уже открывал входную дверь подъезда электронным ключом-таблеткой, сзади раздался ровный, негромкий звук отъезжающей машины.

И только поднявшись на свой этаж и войдя в квартиру, Матвей нащупал в кармане бронзовую лапку неизвестного зверя, которую отдал ему Василий Уточкин. Он сообразил, что ничего не сообщил о находке человеку со шрамом, и подумал, что это, пожалуй, к лучшему. Может быть, какой-то внутренний голос удержал его.

На следующий день с утра Матвея завертела такая деловая карусель, что он опомнился только к обеду. Да и то чтобы констатировать с грустью: поесть он сегодня не успеет. Он крикнул секретарше, чтобы принесла хоть кофе, и, откинувшись в офисном кресле, закрыл глаза. И тут же зазвонил его мобильник. Матвей выругался сквозь зубы и вытащил из кармана надрывающийся телефон.

На дисплее высветился незнакомый номер. Подумав, что звонит кто-то из заказчиков, Матвей поднес телефон к уху.

— Здорово, — раздался в трубке смутно знакомый голос. — Это Артем.

— Артем? — переспросил Матвей и тут вспомнил черную машину, нервного парня по кличке Мурена и его командира, мрачного человека со шрамом на щеке. Во время их короткой встречи тот не представился, но сейчас Матвей все же узнал его голос.

— Ты просил меня кое-что узнать, — проговорил Артем негромко.

— Насчет немецкого… — начал Матвей, но собеседник резко оборвал его:

— Тише! Никаких имен, никаких подробностей по телефону! Встретимся через полчаса в баре «Дублин».

Матвей хотел еще что-то сказать, но из трубки уже неслись короткие сигналы отбоя.

К счастью, бар, точнее, паб «Дублин» находился совсем недалеко, на первом этаже крупного торгового комплекса, и ровно через полчаса Матвей, бросив все дела, уже входил в полутемное помещение.

Деревянные панели на стенах, темные кожаные диваны, медные детали отделки создавали обстановку солидного, респектабельного и уютного заведения.

Матвей огляделся и увидел Артема.

Тот сидел в глубине зала, лицом ко входу. Перед ним стояла кружка темного пива.

Матвей пересек зал, поздоровался с Артемом и сел напротив него.

— Ты сегодня один? — спросил он для начала. — Ну и правильно, тот парень какой-то слишком нервный. Разве при вашей профессии можно так дергаться?

— Нельзя, конечно, — согласился Артем. — Но мы вместе с ним столько пережили… я его пока прикрываю, но боюсь, что при первом же серьезном осмотре психологи поставят вопрос об увольнении. Впрочем, я с тобой встретился не для того, чтобы обсуждать свои кадры. Вот почитай, что мне удалось узнать от немецких коллег.

Он положил на стол перед Матвеем несколько скрепленных листков с мелким, убористым текстом.

Матвей взглянул на него удивленно, и собеседник понял его без слов:

— Никаких дисков, никаких электронных носителей. Только текст, отпечатанный на бумаге. Это мое правило. Ты прочитаешь, запомнишь — и потом я сожгу листки. Все провалы в моей практике были связаны с электронными перехватами, прослушкой и тому подобными вещами, поэтому я стараюсь всю информацию получать или передавать только на бумаге, из рук в руки.

Матвей недоуменно пожал плечами и углубился в чтение.

Первый документ был выпиской из протокола заседания Лифляндского дворянского комитета за 1759 год. Этот документ гласил:

«Коллегия господ Ландратов и Дворянский комитет рассматривали поступившие три года назад от господина барона Конрада фон Армиста для матрикулярной комиссии (комиссии по составлению списка дворянских родов) дополнительные доказательства о древности означенной дворянской фамилии, и так как по оным документам оказалось, что этот известный древний род еще во времена гермейстеров (магистров Ливонского ордена) бесспорно владел обширными поместьями в Герцогстве Лифляндском, то ему принадлежит это доказанное дворянское преимущество в здешней матрикуле в доказательство его древнего и несомненного дворянского происхождения».

Далее был подколот еще один документ — пояснение секретаря матрикулярной комиссии относительно происхождения старинной баронской фамилии фон Армист, датированное первыми годами двадцатого века:

«Предок этого благородного семейства, рыцарь Теодор фон Армист, родом из Тюрингии, в пятнадцатом столетии присоединился к тем орденским рыцарям, которые за двести лет до того завоевали Прибалтийское побережье, населенное эстами, литвинами и латышами, и обратили местное население, по большей части языческое, в католичество. Некоторое время представители семейства были на государственной службе в Швеции, которой тогда принадлежали Прибалтийские провинции, занимая высокие военные и придворные должности. Фамилия с пятнадцатого века принадлежит к матрикулированному дворянству Лифляндской провинции. В Риге, в Домской церкви, герб фон Армистов расположен среди прочих гербов рыцарей ордена меченосцев.

Во время наполеоновских войн барон Франц фон Армист служил в Саксонском корпусе французской армии, участвовал в походе на Москву. Доблестно проявил себя в Бородинском сражении, отступал с императором к границам России, состоя непосредственно в свите Наполеона и выполняя его приказания, после чего след его теряется. Другие представители славного семейства фон Армист по-прежнему живут в своих прибалтийских имениях».

Следующий документ был переводом кадрового листка офицера вермахта Отто фон Армиста. Датирован он был последними месяцами тысяча девятьсот сорок четвертого года.

Здесь коротко сообщалось, что этот офицер, потомок старинного прибалтийского рода, родился в имении под Митавой, с отличием окончил Марбургский университет, после чего вступил в НСДАП и с самого начала войны пошел на военную службу. Отто фон Армист характеризуется как исполнительный и инициативный офицер, глубоко преданный делу нацистской партии. С началом военных действий на Восточном фронте активно участвовал в боях, но в 1943 году из боевых частей перевелся в зондеркоманду СС, действовавшую на оккупированной территории западной части России.

Здесь в его послужном списке появились какие-то неясности. Имелись не вполне одобрительные отзывы сослуживцев, которые отмечали, что штурмбаннфюрер фон Армист не проявлял должного усердия в борьбе с партизанами, большую часть своего времени расходуя на какие-то поиски в окрестных деревнях.

Тем не менее штурмбаннфюрер Отто фон Армист вместе с частями вермахта отступил на территорию Генерал-губернаторства, как тогда называлась Польша, где вскоре и погиб в бою с польскими партизанами Армии крайова.