нитками странным потворяющимся узором. Рукав халата задрался, открывая нанесенные под кожу синие рисунки, которые обычно наносят каторжане. Местами краска рисунков растеклась, и разобрать набитое было уже невозможно. Такие же узоры были у той женщины, которую мы с Фомой встретили у игорного притона. И я нахмурился. Но продолжил читать.

После возвращения, Игорь снова попытал удачи в купеческом деле. И в этот раз судьба ему благоволила. И дело пошло.

За год Васильев открывал лавку за лавкой, и за пару лет сеть опутала всю Империю.

Я довольно усмехнулся и закрыл браузер. Вынул из кармана телефон, нашел в адресной книге номер слуги, нажал на вызов.

— Слушаю, вашество, — послышался в динамике голос парня.

— Нам нужно кое-куда съездить, — ответил я.

— Подогнать «Империал»?

— Нет. Поедем на твоей.

— Опять на окраину города? — мигом смекнул слуга.

— Снова, Фома, — поправил его я. — Снова.

* * *

Рельсовая улица, указанная в блокноте, располагалась на севере города и состояла из одного строения. Долгое время там был луг, теперь же за оврагом, разделяющим пустырь и жилой массив Южной улицы, высился большой склад.

— Останови здесь, — попросил я Фому, когда машина выехала на Южную.

помощник затормозил на обочине, и мы вышли из салона.

— Куда дальше? — поинтересовался слуга, и я указал на едва заметную дорожку, которая спускалась в овраг.

Фома удивлённо взглянул на меня:

— Да вы что, барин? Не ровен час, ноги себе переломаем.

— Выбора у нас нет, — ответил я. — Спрятать машину у склада будет проблематично. А светить ее там сегодня будет нежелательно.

— А что там будет сегодня, да ещё и ночью? — уточнил слуга.

— Сейчас узнаем, — ответил я и направился к тропинке.

— Тогда давайте я первым пойду, — вызвался Фома. И не успел я ответить, как слуга обогнал меня и пошел по тропе к оврагу. Я последовал за ним.

Слуга шустро спускался по едва приметной тропке, протоптанной в густом высоком бурьяне. Я торопливо последовал за ним. Фома был чем-то вроде проводника в горах. Подсвечивая дорогу крохотным фонариком, он ловко спускался, в овраг по едва заметной среди кустов тропке. И я старался ступать за ним шаг в шаг. Одно неаккуратное движение, споткнешься о корень — и кубарем полетишь на самое дно оврага, оставив глаза на ветках какого-нибудь куста. Поэтому я старался ступать осторожно, но быстро, поспевая за слугой.

Подниматься было куда сложнее. Приходилось цепляться за ветки кустов и корни: больно крутой была дорожка, которая выводила из оврага.

Фома же, казалось, абсолютно не испытывал неудобств. Ступая на едва заметные выбоины в земле, он ловко взобрался по крутому боку ямы, выбрался на другую сторону, присел и протянул мне руку, помогая встать рядом:

— Давайте, вашество.

Я ухватился за протянутую ладонь, и Фома рывком вытащил меня на тропу. Мы быстро сошли с нее, скрывшись в траве и рассматривая склад.

Помещение было огорожено высокой глухой бетонной стеной, и я щёлкнул пальцами, призывая тотем. Вызвал призрака-разведчика, добавил ему «взгляд мертвеца», и приказал:

— Лети к складу.

Дух подчинился, и я смотрел его глазами, как приближается бетонная стена. Мелькнула серая крошка, арматурные прутья, когда миньон прошел сквозь преграду, и я оказался во дворе.

Здесь ярко горели все фонари, которые были незаметны с улицы. На парковке стоял микроавтобус с логотипом «Васильевской Лавки» на кузове. Боковая дверь была открыта, а рядом с ней стояли двое дружинники в чёрной форме без опознавательных знаков. Точно такие же дружинники, как и те, что охраняли порт. Лица дружинников скрывали черные маски-балаклавы. Ещё двое охранников стояли у ворот.

От открытого склада к машине сновали несколько человек в такой же форме, перенося и загружая в микроавтобус большие коробки. Внутри лежали стопки нарезанной цветной бумаги, обвитые лентами.

— Сколько ещё? — недовольно спросил один из бойцов у напарника, который закинул коробку в кузов. Осуществил он это очень небрежно, из чего я сделал вывод, что вряд ли в картонном ящике с нарисованным монитором находится хрупкая техника.

— Почти все, — ответил носильщик.

— Давайте быстрее, из графика выбивается.

— Так помоги и будет тебе быстрее, — огрызнулся тот, что выгрузил коробку.

Охранник недовольно пробормотал что-то себе под нос, но на склад не пошел. Чуть приподнял рукав куртки и почесал запястье. И я заметил татуировку с черной цифрой «100».

Погрузка закончилась через пять минут.

— Последняя, — сообщил один из работников. — Лазарь говорит с печатниками.

— Лазарь не наша забота, — отрезал черносотенец. — Он человек Васильева. Вот сам пусть и разбирается. Нам ещё груз бухгалтеру довезти лит, пока патрули в пересменок уйдут. Поехали уже. Поторопимся, ребята!

Остальные бойцы подтянулись к микроавтобусу. Загрузились внутрь, и охранник махнул вахте на воротах. Те налегли на створки, распахивая их. Водитель сел за руль, и микроавтобус выехал с территории. Двое бойцов же остались и закрыли ворота. Значит, они исполняют здесь роль охраны.

Я дал команду, и призрак послушно прошел через металлическую стену склада. Осмотрел пустые полки. Видимо машин, которые вывозили товар, было несколько.

Стеллаж у противоположной от входа стены был отодвинут в сторону. Там виднелся открытый люк и край бетонной лестницы, уходившей вниз, на подземный этаж. Где скорее всего и была мастерская. И сейчас, оттуда слышались голоса. А затем раздался звук тяжёлых шагов. Кто-то поднимался по лестнице. И скоро он выйдет в ангар.

Я приказал призраку уйти к двери, и дух послушно исполнил мою волю. А через несколько мгновений, из ангара вышел… Игорь Васильев. В таком же расшитом балахоне, который был на его наставнике на фото. В правой руке, лавочник сжимал бубен. А в левой был тряпичный мешок.

Васильев застыл, осматривая ангар, а затем закрыл люк и придвинул на него стеллаж, скрывая лаз. И направился к выходу из помещения.

Я поспешно щёлкнул пальцами, отпуская тотем и призрак рассеялся. А перед глазами возник бурьян пустыря. Я затряс головой, пытаясь прийти в себя.

— Вашество, с вами все в порядке?

Голос Фомы раздваивался, и доносился откуда-то издалека.

— Да. Через минуту буду в полном порядке.

Тем временем ворота склада открылись, и с территории выехал серый отечественный седан. Авто покатилось по дороге, обогнуло овраг, и выбралось на Южную. Я же достал из кармана телефон и набрал номер жандармерии:

— На складе «Васильевской Лавки» по адресу улица Рельсовая, строение один проводится преступная деятельность, — начал я, как только в трубке прозвучало «дежурный».

— Представьтесь, — попросил дежурный.

— Неравнодушный подданный, — ответил я. Сбросил вызов и обернулся к Фоме:

— А теперь подождем.

Машины с синими полосами жандармерии прибыли через десять минут. Остановились у въезда, один из офицеров подошёл к воротам, трижды стукнул в створку.

Ворота открылись, и жандармы, поговорив с охраной, зашли на территорию. А через несколько минут, послышались крики. И я уловил слабый всплеск силы.

— Значит, я оказался прав, — довольно подытожил я и обернулся к Фоме. — А теперь можно ехать домой.

Дело закрыто

Пока мы ехали домой, я задремал. И проснулся лишь когда Фома въехал во двор и остановил машину у крыльца:

— Прибыли, вашество.

Я с трудом открыл глаза и потянулся. В салоне было тепло и выбираться наружу очень не хотелось. Но и спать в машине я не планировал.

— Так все же? Что там было-то, вашество? — полюбопытствовал слуга, когда я поднимался по ступеням крыльца.

— Думаю, завтра мы узнаем все из газет, — рассеянно ответил я и открыл дверь дома. — А потом я расскажу свою версию истории.

— Ну?

Это был первый вопрос, который задала призрак, едва я вошёл в гостиную.

— Спасибо за подсказку, — ответил я, и сидевшая в кресле Любовь Федоровна удивлённо посмотрела на меня:

— Ты о чем?

— Про тех ваших знакомых, которые деньги рисовали, — пояснил я. — Но самое главное, про то, что вы с ними сотрудничали.

Призрак вздохнула и развела в стороны руки:

— Понятнее не стало.

— Завтра я все объясню, — произнес я и прошёл в комнату. — Сегодня я вымотался. Выходные выдались немного…

— Суетными, — охотно подсказала Любовь Федоровна.

Я остановился у входа и кивнул:

— Хорошее определение. Очень хорошее.

Вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Быстро разделся, наскоро принял душ, а потом вернулся в спальню и рухнул в кровать. Почти сразу провалился в сон. В нем я видел девушку с темными волосами, которая шагала через сломанные ландыши. Ее стопы оставляли красные следы. Я попытался окликнуть ее, но она не слышала. И чем громче я кричал, тем тише становился голос. Наконец я с ужасом осознал, что мой голос звучит