Да и вообще, Головин прекрасно заметил, как его сослуживцы с восхищением пялились на Веру. Сколько ей? Головин не помнил ни дня рождения женщины, ни года. Примерно догадывался, что около сорока. Возможно, больше.

– Алексеев, пусть мне к утру подготовят досье на Ольхову, – на автомате приказал Головин своему водителю и помощнику.

– Нет, товарищ генерал-лейтенант, – спокойно возразил парень. – Тут вы лучше сами все узнавайте, как обычные люди, а не как глава управления.

– Допрыгаешься, Алексеев, уволю! – беззлобно фыркнул Головин, но внутри ощутил странный прилив интереса. Или это эйфория от того, что он дедом стал? Нет, не в том дело. Его зацепила Верка своей дерзостью. А ведь прежде была такая тихая, слова против не говорила. Впрочем, сколько они там в прошлом-то разговаривали? Пару минут при встрече? Да, надо что-то менять.

* * *

– Вероника Степановна, разрешите сопроводить? – галантно предложил Головин, перехватив Веру у входа в супермаркет. Женщина толкала перед собой тележку, до верху нагруженную пакетами.

– Я не ваше начальство, Егор Дмитриевич, приказы не раздаю, – фыркнула раздраженно, а Головина это даже немного раззадорило. Надо же, эта невозмутимая и спокойная дама умеет, оказывается, проявлять эмоции. – А вообще, некогда мне с вами болтать, товарищ генерал. Нужно успеть для Томы приготовить обед. Кирилл вот-вот приедет.

Генерал слегка задумался, засмотрелся на приятную глазу женскую фигурку. Вера проплыла мимо него, остановилась возле такси и попросила водителя открыть багажник.

И вот тут Головин, что называется, отвис. Спохватился, когда понял, что Вера действительно собралась загрузить все пакеты в багажник чужой машины. Собственноручно собралась. Когда здесь же, на парковке в паре метров от Вероники стоял Головин, который должен был это сделать за нее.

– Стоять! – рявкнул Головин, но Вера лишь бросила на него злой и колючий взгляд через плечо и продолжила складывать покупки. – Вероника Степановна, сядь, пожалуйста, в мою машину.

Егор Дмитриевич не особо рассчитывал на успех, не предполагал, что эта упрямая женщина так легко послушает его, а потому ринулся вынимать пакеты из багажника такси. Алексеев уже припарковался рядом и вышел их служебного авто, чтобы помочь.

Головин расслышал негромкое ворчание Веры. Подумал, что ослышался. Да и не может ведь прекрасно воспитанная женщина, всегда сдержанная и уверенная в себе, произнести короткое «Задолбал!». Нет, определенно Головину это почудилось.

* * *

Вот уже пару месяцев Егор Дмитриевич злился по любому, даже мельчайшему поводу. Майор Алексеев настоятельно рекомендовал сослуживцам не приближаться к шефу без особой надобности. Не срывался генерал только на зятя, но и тот, как назло, был в отпуске, изредка появляясь в управлении. Все знали, что у Тереха родился сын, а поскольку сын майора являлся одновременно и генеральским внуком, еще и назван был Егором, то и списывали позитивное отношение генерала к майору именно этим фактом.

Однако причина крылась в другом. Нет, рождение Егора тоже, несомненно, повлияло на доверительные отношения между Батей и Терехом, вот только был и иной аргумент.

– Ну и что прикажешь делать, Кир? – вздохнул генерал, откинувшись в кресле. – Я к ней со всей душой, а она! Уехала, представляешь?

Кирилл Терехов с трудом удержался от смеха или шутки в адрес Бати. Нет, это надо же такому случиться! Кир никогда не поверил бы, если бы кто-то раньше сказал ему, что Головин страдает от неразделенной любви. Вернее, не то, чтобы страдает. Просто пока не придумал, как подкатить к даме генеральского сердца.

А дама, надо сказать, дала достойный отпор и держала круговую оборону. Ни разу не согласилась на ужин в ресторане. А на предложение проехать в квартиру Головина, чтобы отпить чаю, отоварила Егор Дмитрича крепкой пощечиной.

После того случая Батя вызвал Тереха к себе в кабинет. Бутылка коньяка развязала генералу язык, и вот тут Кирилл узнал о глубокой симпатии тестя к Томкиной тетке.

Майор изо всех сил сдерживался, чтобы не подколоть или не позлорадствовать в адрес родственника. К тому же Вероника Степановна искренне нравилась Терехову. Да и Тома очень любила тетку.

– А приходите к нам в гости? Завтра. На ужин. Слышал, Вера Степановна обещала нас навестить, – предложил Кирилл.

– Завтра? На ужин? И что, эта вредная женщина завтра приезжает? Опять небось в своем вшивом мотеле остановится. А у меня вон, целая комната пустует. Но нет, и слушать не хочет! – ворчал Головин, а Кир уже открыто посмеивался.

– Так, Бать, давайте по домам. Томка мне голову откусит, если опоздаю на вечернее купание пацана, – подвел черту Терехов. – А вы отсыпайтесь. Вечером типа случайно к нам заскочите. Тогда Вера Степановна не сбежит раньше вашего прихода.

– Так и сделаем, – кивнул Головин и заулыбался.

Кира так и тянуло поддеть шефа. Слишком уж заговорщическая физиономия была у старика. Нет. Терех лучше обо всем, что услышал сегодня, Томке расскажет.

* * *

Ужин в семье майора Терехова проходил в слегка напряженной атмосфере. Кир и Тома смеялись, миловались, а Головин сверлил хмурым взглядом женщину, занимавшую место за столом напротив генерала. Хороша была сегодня Вероника Степановна. И прическа другая. И наряд из ряда вон. Нет, приличный, конечно. Никаких прозрачных тряпочек и кружева. Но в брючном костюме ярко-синего цвета Вероника Степановна была непозволительно красива. Даже красивее, чем на свадьбе Томы и Кирилла.

А Головин медленно закипал. Это она вот так через весь город ехала? Более того! Из соседнего города, поездом! Егор Дмитрич видел дорожную сумку Веры, оставленную в коридоре. Значит, приехала вредная женщина именно в этой одежде.

Чертовка! Ведьма! И очки у нее сегодня в другой оправе. Красивые.

Истинная ведьма!

Головин всегда считал себя черствым на эмоции. После развода у него были женщины. Он ведь здоровый мужик. Но второй раз Егор Дмитрич жениться не собирался. Да и серьезных отношений у него не было. И не нравился ему никто прежде настолько сильно, чтобы захотелось. Вот как Верку!

И возраст словно стерся. Хотя, не так уж Головин и стар. Сил и энергии по самую макушку. Пусть и седую. А про Веру даже и говорить не стоит. Молодая, энергичная, красивая очень. Как ту т мимо пройти?

Сейчас Егор Дмитриевич уже знал, что Вере едва за сорок. Замужем не была. Своих детей нет. Только Тома, которую Ольхова воспитывала как свою дочь. И в этом Головин видел фактор, так сказать, сближения. Ведь