– А-ах, – выдыхает он мне в губы, все еще не открывая глаза, словно на него наложили заклятие.

Я молча киваю, я знаю, что он этим вздохом хотел сказать. Все это между нами – поцелуи, секс, объятия – такое новое, такое возбуждающее для обоих. Словно у обоих это первый раз. Да это и есть первый раз, ведь наши отношения только сейчас начались. Я прижимаюсь щекой к груди Дрейка, прислушиваюсь к его быстрому сердцебиению, все еще тяжелому. Как и мое.

– Ты теперь чувствуешь себя по-другому? – внезапно нарушает тишину Дрейк.

Это странный вопрос, я не понимаю.

– Что ты имеешь в виду?

– Я так давно хотел с тобой переспать, думал, что смогу пойти дальше, попробовав тебя один раз, но теперь у меня такое чувство, что мне все время будет тебя мало.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, но я чувствую то же, что и всегда. Только теперь я удовлетворена. Думаю, это была твердая пятерка, – серьезно говорю я, но Дрейк сразу же понимает, что я шучу.

– Я тоже ставлю тебе пятерку. – Он щекочет меня в отместку за мою шутку.

– Хватит. – Я хватаю ртом воздух, сдавленно хихикаю, пытаюсь высвободиться, но он держит меня железной хваткой.

– Ты это заслужила, – отвечает он и снова щекочет меня, пока от смеха у нас обоих не начинают болеть животы.

Мне никогда не было так весело в постели. Не только из-за секса, но и из-за перебранок и прикосновений. Дрейк так отличается от предыдущих мужчин в моей жизни. Он давно высоко поднял планку, но теперь, когда я знаю, каково это – находиться в его объятиях, я думаю, что теперь буду всех мужчин сравнивать с Дрейком.

– Я все еще не могу поверить, – бормочу я и смотрю на него, внезапно чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. – Сложно осознать, что мы наконец это сделали.

– Мы и так слишком затянули с этим, – бормочет он и целует меня в волосы, прижимая к себе.

– Верно.

– Но тебя стоило ждать, Эддисон, – шепчет он, приподнимая мою голову для нового поцелуя, словно в первый раз.

Дрейк

Tori Kelly – Beautiful Things

Как всегда рано утром, меня будят мои внутренние часы, но в этот раз, когда я открываю глаза, все по-другому. Я смотрю на красивое лицо Эддисон, которая лежит рядом со мной и крепко спит, обнимая подушку. Раньше у меня не было возможности понаблюдать за ней в спокойном состоянии, так что теперь я пользуюсь моментом. Ее лицо расслабленно, губы слегка приоткрыты, на загорелой коже выделяются веснушки.

Ее волнистые волосы спутаны после страстной ночи, легкая простыня немного сползла, оголив грудь, такую пышную, мягче любой подушки. После волос это вторая выдающаяся часть тела Эддисон, потом – попа, шея и ноги. Я мог бы составить список любимых частей ее тела, и он был бы бесконечным.

Я не хочу будить Эддисон, но не могу удержаться, чтобы не убрать волосы с ее лица и нежно провести по ее щеке большим пальцем. Она вздыхает от моего прикосновения и бормочет мое имя. Это вызывает у меня улыбку. Теперь ей снюсь я, а не эта тряпка ее бывший. Удовлетворение от этой мысли высвобождает тепло в моей груди, которого раньше я никогда не чувствовал. До этого момента в моей голове была только работа, которая ведет меня к цели – стать миллионером. С понедельника по пятницу я старательно работал, без выходных и без отпуска. В течение недели я составлял свой пул клиентов, завязывал контакты, ездил к заказчикам и на мероприятия. С наступлением выходных, если у меня не было никаких корпоративных мероприятий, я искал женщин, которые тоже хотели провести вместе только одну ночь.

Иные могут мне позавидовать: одна женщина – одна ночь. Я не хотел рисковать влюбиться в кого-то, поэтому выбирал для своих ночей-без-обязательств не тот тип женщин, который мне нравится. Возможно, это звучит нелогично, но это помогло мне не отклониться от цели. Покуда я не стал чаще встречаться с соседкой. Раньше я видел ее лишь мельком на улице. Я не знал, что она живет в доме напротив, пока однажды ночью не заболел и не пропустил работу.

Я отвечал на почту на ноутбуке, сидя на диване, и случайно глянул на балкон соседнего дома. Она стояла там. Смотрела на звезды. В бордовом платье и с распущенными волосами. Ее тонкая шея, ее грива волос – первое, что мне в ней понравилось. Я понял, что видел ее раньше, но никогда внимательно не рассматривал. Отмечал лишь, что она вполне привлекательна. Она мой типаж – и это опасно. Мне хотелось отвернуться, но я не мог. Прежде всего потому, что я услышал ее всхлипы, доносившиеся через открытую балконную дверь.

Когда плачет женщина, во мне что-то открывается, желание ее успокоить, защитить от зла этого мира. В детстве я пообещал себе защищать других женщин, с их позволения, потому что я не мог спасти мать от придурка-отца. Я показался Эддисон, попытался поговорить, чтобы помочь. Но она мне не позволила, быстро ушла в комнату, но с тех пор начала за мной наблюдать, что и привело нас сюда.

Сначала я планировал лишь подразнить ее, потому что мне невероятно нравилось доводить ее до точки кипения. Но она постоянно противостояла мне, с такими женщинами я раньше не сталкивался, не считая Серены и мамы. Она не реагировала на мои попытки пофлиртовать, хотя я чертовски старался. Я просто с ума сходил, но думаю, теперь я все понимаю. Возможно, Эддисон нравится быть самоуверенной дикой кошечкой, но также она пытается защитить свое сердце, потому что не хочет просто переспать со мной, она хочет большего, и она получит все, потому что я все отдам, чтобы удержать эту прекрасную женщину.

Должно быть, молча наблюдая за Эддисон, я уснул, потому, чуть позже открыв глаза, вижу, что остался в постели один. Я осматриваюсь, но нигде не вижу Эддисон. Встаю, надеваю стираные боксеры и прохожу в комнату Эддисон через смежную дверь. Она на кровати. В халате, у нее мокрые волосы. На ее коленях лежит блокнот для набросков, и она рисует что-то новое и стильное, похожее на мужское пальто, с бирюзовым воротником. Оно и правда хорошо выглядит, это уже понятно по наброску.

Она меня не замечает, потому что сидит в наушниках и слушает громкую музыку. Кажется, она глубоко погружена в работу, и я не хочу ей мешать, так что решаю пойти в душ. Беру свой телефон и удивляюсь, увидев, что уже далеко за полдень. Должно быть, мы проспали дольше, чем планировали. После душа я будто заново родился. И я очень голоден. Голод усиливается с каждой минутой. Мы с Эддисон поужинали на вечеринке, а завтрак и обед проспали. Я решаю заказать что-то в сервисе обслуживания номеров, но, зайдя в комнату, чувствую прекрасный запах томатного соуса.

– Чем это тут так вкусно пахнет? – радостно спрашиваю я.

Эддисон ставит на стол две бумажные тарелки, от которых поднимается пар. Я вижу спагетти, чесночный хлеб, салат и лазанью.

– Я подумала, ты так же голоден, как и я, так что заказала еду.

– Спасибо, ты права.

Я притягиваю ее в свои объятия, прижимаюсь к ней губами и нежно целую. Вчера мы сторонились друг друга, избегали, вопреки своим желаниям, но теперь прикосновение к ней кажется правильным. Целовать ее – самое естественное в мире, поэтому мы не можем по-другому. Мой живот урчит и портит этот момент. Мы смеемся, отстраняемся друг от друга и усаживаемся за стол.