– Папу выпишут на следующей неделе.

– Правда? Я не знала этого. Когда же?

– В среду, – коротко сказал Блейк. – И если ты хочешь пойти со мной, будь на улице через десять минут. – С этими словами он повернулся и вышел из библиотеки.

На мгновение я засомневалась, стоит ли принимать приглашение, хотя мое сердце предательски забилось быстрее при мысли о прогулке на лодке наедине с Блейком. Может быть, от Блейка мне удастся узнать больше о его матери? «Это дар», – пронеслось у меня в голове. – «При этом я желаю только, чтобы ты мне поверил, и не воспринимал мои слова как вымысел…»

Может быть, тетя Катарина видела то же самое, что и я? Может быть, она была больна или дело было в чем-то другом?

Часть меня, которая размышляла логически, понимала, что, скорее всего, я мало что узнаю от Блейка, тем не менее через пять минут я стояла на гравийной дорожке перед домом, где Блейк уже ждал меня рядом со своим блестящим черным мотоциклом. Увидев меня, он бросил мне свой второй шлем, который я поймала в воздухе.

– Вы уезжаете? – услышала я в этот момент у себя за спиной голос Престона. Он только что вышел из дома, и я повернулась к нему, на ходу надевая черный шлем.

– Да, Блейк спросил меня, не хочу ли я прокатиться на лодке. – Я сразу увидела, как напряглось тело Престона. Неужели дядя Эдгар не уговорил его проводить со мной больше времени?

– Итак, прогулка на лодке, – повторил он протяжно, как будто Блейк тем самым нарушил какое-то неписаное правило.

Лицо Блейка потемнело, и он впился взглядом в своего брата.

– Имеешь что-то против?

– Нет, нет. Получай удовольствие, Джун, только следи за тем, чтобы не погибнуть, – сказал Престон, прежде чем развернуться и уйти.

Судя по взгляду, который послал ему вслед Блейк, я не была уверена, что действительно получу удовольствие, но теперь было слишком поздно, чтобы отступать. Блейк уже взмахнул ногой над мотоциклом, и я тоже подошла и села позади него.

– Держись, – скомандовал Блейк и подождал, пока я обвила руками его живот. Затем он нажал на газ.

Дорога вниз, к скалам, заняла около двадцати минут, и какая-то часть меня хотела, чтобы она никогда не заканчивалась. Это было невероятное чувство – ехать на мотоцикле по извилистой прибрежной дороге с Блейком и чувствовать, как одежда развевается на ветру.

– Мы на месте, – сказал наконец Блейк, когда мы остановились на обрыве рядом с дорогой, откуда каменная лестница вела через скалы вниз к морю. Маленькая рыбацкая деревушка, которую я видела еще по прибытии в Корнуолл, ютилась в нескольких километрах от побережья.

– Здесь красиво. – Я глубоко вдохнула свежий соленый воздух.

– Прежде всего, здесь никого нет. Это место знают немногие, – сказал Блейк, вешая наши шлемы на руль своего мотоцикла, прежде чем повернуться к каменным ступеням.

– Как часто ты приходишь сюда? – спросила я, пока мы друг за другом спускались по ступенькам.

Отвесные скалы справа и слева от вырубленной в камне лестницы были немного влажными от брызг, и до моего уха доносились волны, размеренно бьющиеся о берег.

– Всегда, когда мне нужно побыть одному, – на удивление честно ответил Блейк.

Я окинула взглядом пустынный пляж из мелкого светлого песка.

– На самом деле я думала, что мы поедем на какую-нибудь пристань.

– Не после того, как ты собиралась утонуть рядом с ней, – сказал Блейк. Еще до того, как я успела что-то ответить, он повернул налево, в сторону неприметного входа в пещеру. – Кроме того, мои лодки не пришвартованы к пристани.

С любопытством я последовала за ним и поняла, что пещера, выглядевшая совершенно непримечательно снаружи, была намного больше внутри.

Привычным движением Блейк зажег внутри несколько масляных ламп, и я задержала дыхание, когда увидела великолепную парусную лодку. У нее был изогнутый корпус, и казалось, ее лучшие годы уже позади, но Блейк начал заменять старую древесину свежими дощечками, которые хранились в пещере рядом с лодкой.

– Вот что МакЛахлан имел в виду, говоря «дерево для твоей девочки», – сказала я, глядя на Блейка. – Не думала, что ты умеешь чинить лодки.

– Одну я даже построил сам. – Он снял брезент с маленькой гребной лодки рядом со входом.

– И на этом ты хочешь выйти в море? – удивленно спросила я, потому что при мысли о том, что мне придется раскачиваться на волнах в этой крошечной штуковине, мне стало дурно.

– На этом мы хотим выйти в море, – поправил он меня, хватая лодку за борт. – Помоги мне.

Вместе мы вытащили ее из пещеры на песок, а оттуда протянули метров на тридцать дальше до самой кромки моря.

– Ну не знаю, – пробормотала я, глядя на ореховую скорлупку, которую Блейк только что столкнул на волны. – Ты уверен, что эта штука не утонет, если мы оба сядем в нее?

Он бросил на меня быстрый взгляд через плечо и смерил меня взглядом так напряженно, что кровь прилила к моим щекам.

– Да ладно. Я не думал, что ты трусиха.

Это высказывание задело мою гордость, поэтому я без дальнейших рассуждений запрыгнула в лодку и приземлилась посреди лужи ледяной морской воды. Мне снова подумалось, что пристань с настоящим причалом для лодок была не самой плохой идеей, но промолчала.

Блейк сел на перекладину передо мной и погрузил в воду два весла, прежде чем энергично потянуть их на себя.

Мышцы его рук проступали при каждом движении, и я старалась не смотреть на него, пока он умелыми ударами весел уносил нас от берега в более глубокие воды.

– Даже не знала, что тебе так нравится находиться на воде, – задумчиво сказала я. Ветер играл с моими волосами, а чайка в небе над нами выписывала круги. Я прикрыла рукой глаза от солнца и некоторое время следила за ее полетом, прежде чем снова повернуться к Блейку.

Он пронзительно посмотрел на меня.

– Я всегда был таким. Неужели ты не помнишь этого?

Я покачала головой, вместе с этим перебирая в памяти воспоминания из детства, связанные с Блейком и Престоном, помимо догонялок в коттедже и сбора моллюсков на пляже.

– Буря! – вырвалось у меня внезапно, когда я вспомнила. – Ты вышел на лодке в море один, чтобы забрать раненую птицу. Что это была за птица?

– Чайка, – сказал Блейк. – А еще это была чертовски дурацкая затея.

– Нет, это было чертовски смело, – возразила я, снова подумав о буре, поднявшейся тогда. Плотные облака выглядели так, будто кто-то окрасил небо темно-серым, и теперь я снова вспомнила страх в глазах дяди Эдгара, когда он понял, что Блейк уехал на своей маленькой гребной лодке, чтобы подобрать раненую чайку. Я тоже тогда боялась бури, но больше всего я восхищалась Блейком из-за его храбрости.

– Понятия не имею, как я могла забыть об этом. – Я перевела взгляд на океан. Отсюда было все видно до самого горизонта, и я вдруг почувствовала себя невероятно свободной. Все, что происходило в последние дни, вдруг стало казаться далеким и уже не таким значимым и угнетающим, как несколько часов назад.