меня и повторил с выдохом длинно:

– Офигеееть.

Минуту мы просто смотрели на обновленный экраноплан.

– Да, местные точно офигеют, – усмехнулась я. – Пора сваливать.

– Куда это все? Уносим? – спросил Костя, обводя пальцем весь мой скарб.

– Нет. Те же ребята оставят себе. Мы договаривались. Они приедут скоро. Иди, я догоню.

Я сняла с шеи респиратор и бросила в ящик с красками по дороге к тропе. Отойдя от самолета, я смотрела на его морду, которая теперь наполовину обрела жизнь. Мой комбинезон стал тесным, и я сняла лямки, позволив им болтаться на бедрах. Уходить не хотелось. Я бы с удовольствием осталась и закончила цветом хотя бы один бок. Молчу про второй, который остался нетронутым. Как концепция – это круто, но мне бы очень хотелось сделать дракона цельным.

Мечты…

Решив, что и так задержалась, я пошагала за Костей, который уже ждал меня за кромкой пляжа.

Я боялась, что начнутся новые разговоры. Но Костя лишь обнял меня за плечи и повел к машине. Никаких рассуждений об искусстве, свободе, преступлении и прочем. Он сел за руль, завел машину, выехал с тесного пространства парковки и направил авто в сторону города. Его рука накрыла мою ладонь. Стало тепло и спокойно. Я расслабилась. Возбуждение еще не позволяло подремать, но спокойствие и уверенность согревали добрым теплом.

Мы доехали до постоялого двора, поднялись в номер.

– Надо бы поехать отсюда сразу, – прагматично заявил Костя.

– Ты совсем не спал.

– Это не проблема. Один кофе, и пару часов у нас в кармане.

– Не хочу убегать, как преступница, – я задрала нос, давая понять, что это принципиально. – Я не сделала ничего плохого.

– Знаю, – спокойно согласился Костя. – Но с точки зрения законодательства…

– Ой, подотрись своим законодательством вместе с точкой зрения, Кос. Разве ты не чувствуешь…

– Чувствую, – перебил он меня. Хоть и не участвовал, а тупо наблюдал. Даже я со своим крошечным эмоциональным диапазоном и паршивым чувством прекрасного это чувствую.

Я потрясенно замерла, но тут же очнулась, чтобы спросить:

– Что именно ты чувствуешь?

Мне было это очень важно. Может, и неправильно было докапываться до раненого Кости, но мне показалось, что ему самому хочется говорить вслух. Сам себе он не разрешит, но если я пристану…

– Мне сложно объяснить, – почти сразу стал отвечать Градов, подтверждая мои догадки. – Я там действительно был свободен благодаря тебе. Словно война наконец закончилась. Как будто только у тебя было право подписать мою отставку.

Он стоял посреди обшарпанной комнаты. Большой, сильный, красивый. Одновременно потерянный, но, кажется, счастливый. Я подошла и обняла его. Нам обоим это нужно сейчас.

Возможно, нам обоим это нужно всегда?

Мне тоже не хватало этого ощущения. Прижаться к огромному мужчине, чувствовать себя маленькой и защищённой от всех бед. Как за каменной стеной.

– Хочешь, поедем прямо сейчас? – спросила я, зная, что ему важно немедленно увезти меня подальше.

– Да, хочу. Безопасность…

Я накрыла его губы пальцами.

– Не объясняй. Все и так понятно. Поехали.

Мы наскоро закидали немногочисленные вещи, что доставали из багажа. Костя спустил оба чемодана, я сдала ключ.

– Безопасность, значит, да? – решила я разрядить обстановку торжественного напряжения между нами в машине. – Сознайся, ты просто не в силах поспать еще раз в этом клоповнике.

Костя дернул уголком губ ухмыляясь.

– Не буду уверять тебя в обратном. Это самая ужасная гостиница в мире.

– Сноб, – кашлянула я в кулак.

– С кем поведешься… – не остался в долгу Костя. – Кстати.

– А?

Я повернула голову, наслаждаясь его профилем.

– Мы не сделали ни одной фотки на пляже.

– Селфи? – хихикнула я. – Серьезно, Костя? Даже я не настолько гламурная жертва инсты.

– Не селфи, а фото самолета. Селфи – это, блин, улика. Наверное.

– Боже, сноб, да еще и нудный следователь. Как я с таким связалась?

– Через родителей, – напомнил Градов.

– Действительно. Только Алан мог меня так подставить.

Я похлопала Костю по колену, видя, что он закипает.

– Ладно, не бесись. Не нужны нам никакие фотки. Скоро их будет тонна в сети. Местные быстро раззвонят. Скорее всего, уже. Сюда примчатся фотографы со всех окрестностей. Они точно снабдят нас лучшими кадрами и ракурсами, чем на телефон.

– Об этом я не подумал.

– В этом и смысл стрит-арта. Хулиганство со вкусом и признанием.

Костя поднес мою руку к губам и без доли насмешки проговорил:

– Ты действительно столь же безумна, как и талантлива.

– Гениальна,– подсказала я емкое слово.

– Точно. Поспи немного. Думаю, можно будет остановиться в ближайшем городе.

– Ты уверен, что справишься с рулем?

– Я справляюсь с тобой. Что мне руль?

– Справляется он, – заворчала я, удобнее устраиваясь на сидении, откинула спинку. Думала, не получится отключиться, но почти сразу глаза склеила усталость, навалилась нега. Тихо жужжал мотор. Моя Тесла ездила бесшумно, и я отвыкла от звука в салоне. Оказалось, он отлично убаюкивал.

Тесла. Калифорния. Стэнфорд. Мани.

Все это было как в прошлой жизни. Мне не хотелось возвращаться. Неделя с Костей нравилась мне намного больше, чем долгий вайб Силиконовой долины. А я ведь думала, что это рай на земле.

Может, я заразилась у Градова любовью к родине? Черт его знает.

Сон закутал меня теплыми объятиями. Я не спала глубоко, но видела сны. Про Питер и Клима, который поил меня дешевым кислым пивом и рассказывал о Берге и Лере. Потом снилась мама и почему-то дедушка Генри, которого я никогда не видела, только на фото. Снился сиреневый дракон, который ожил и кружил над машиной, чтобы украсть меня, наказать, спрятать. Он гудел как самолет и планировал над водой. Его лицо вдруг изменилось, превратилось в голову президента Громова.

Я вздрогнула, просыпаясь. Оказалось, что очнулась я из-за остановки.

– Продавцы палок? – уточнила я, приоткрыв глаз и заёрзав. – У нас ведь все в порядке?

Костя не отвечал. Я потерла глаза кулаками и поняла, что нас остановили не ДПСники. Вернее, остановил именно инспектор, но к машине направлялись люди в штатском. Одного из них я с ужасом узнала. Именно он подошел к моей двери и крутнул пальцем в воздухе, приказывая Косте разблокировать замки.

– У них неплохие тачки, но можно попробовать оторваться, – проговорил Градов.

Я взглянула на него огромными глазами. Наши номера и имена точно были известны. Костя предлагал мне пуститься в бега, как Бонни и Клайд. При том, что он вообще-то рассчитывал на амнистию от венценосного презика. Ради меня он готов вдавить педаль в пол и умчаться в криминальную даль.

– Костя… – прошептала я. – Это слишком…

Опасно, безрассудно, глупо.

Все было бы слишком при