– …закройте дверь… следующая фаза развития…

Повторение прервалось. Читающий заметил неточность в своем конспекте, задумался над причинами и (я затаилась, чтобы услышать исправленный вариант) выдал: – Закройте дверь – следующая фаза развития заклинания.

Я сползла по стенке. Интересно, он и на экзамене так скажет? А что ему преподаватель ответит? И покажет ли адепт свой конспект? Или, может, проконсультируется с другом и поймет, где жестоко просчитался? А если не поймет… Да уж, пара приятных минут для вредного Ганса, если, конечно, в будущем билет будет подходящий. Впрочем, смех смехом, но и мне следует поучить теорию. Помнится, Вита со товарищи предупреждала про экзамены местные, семиречинские.

Подумав и, как и всякий типичный студент, отложив на завтра, чтобы аналогичным образом поступить и спустя день, я зашагала дальше по коридору. Одна из дверей была открыта нараспашку, а изнутри доносились то ли смешки, то ли всхлипы. Рядом, у входа, стоял чемодан с отломившимся колесиком, едва-едва балансируя, чтобы не упасть.

Я не удержалась и заглянула в комнату. Увидеть там Киру я не ожидала. Еще во время игры в «Ноги» у меня сложилось впечатление, что девушка – если не оптимистка, то уж никак не депрессивный пессимист. А тут она плакала. Сидела на кровати, обнимая коленки, и плакала навзрыд. Как будто случилось непоправимое. О том, что оно могло случиться в действительности, я предпочитала не думать.

Аккуратно закрыв дверь и подперев ее чемоданом для надежности, я прошла внутрь. Комната напоминала поле боя. Неравного боя, ибо по полу все еще разбегались сушки, сталкивались со стенами и вновь возвращались на ниву кружения. Одна из них, менее удачливая, крошками разнеслась по полю недавним сквозняком и чьими-то ботинками.

– Кир, – тихонько позвала я, присаживаясь рядом. – Что случилось?

Девушка только рукой махнула, как будто намекая мне на дверь. Но мы же непонятливые! Какая дверь, да разве так можно? И вообще, она закрыта. И подперта. И никто-никто не выйдет. И я в том числе.

– Кира-а-а, – повторила я, касаясь ее плеча. Девушка отвернулась, что-то пробормотав себе под нос. Даже мои привыкшие к подслушиванию ушки ничего не смогли разобрать. – Ну, Кир, я же не уйду! Я же противная кикимора, ты разве не помнишь?

– Помню, – буркнула девушка. Но не так, чтобы очень расстроенно, скорее – с удовлетворением.

Неужели это она от одиночества так?

– Вот и славно! Излагай! – распорядилась я, немного попрыгала на кровати, проверяя прочность и удобство, и наконец замерла в неподдельном внимании. – Кто обидел мою Киру?

– Жан, – нехотя призналась девушка, вытягивая руки и разглядывая свои ногти.

А они, признаться, были чудесные. Я вообще так разрисовать не смогу. Таланта не хватит.

– А что он сделал?

Впрочем, ответ сам напрашивался, стоило вспомнить симпатичного даже по местным меркам брюнета с томными глазами, которым бы так пошли фингалы.

– Его Эленари пригласила! – всхлипнула девушка. – Ты ее видела. Волосы до пят, глаза, как у анимешки. Жан сказал, что она ему не нравится. Он обещал, он клялся! А сейчас ушел… С ней.

– А сушки чем провинились? – не выдержала я, размышляя, чем так привлекала бедного Жана кукла анимешная.

Он вроде фанатом манги не казался, чтобы вот так запросто любимую девушку бросать ради первой встречной белобрысой и прекрасной.

– Сушки?.. – Казалось, она не поняла вопроса, потом огляделась и смутилась. – Просто я разозлилась.

– Продукт только перевела, – попеняла я. – А Жан… Куда, говоришь, они отправились?

– В «Три слона». Я бы тоже туда пошла, но…

– Собирайся, – распорядилась я.

И тут в мозгу щелкнуло: Вита говорила, что после нашего триумфа там начали не только страшные предсказания давать, но и всякую розовую дурь писать и в кексы засовывать. Не за этим ли наши голубки туда потопали? Что ж, это только на руку. Еще бы и болотников привлечь к благому делу…

– Через десять минут в холле. И чтобы была вся из себя красивая и макияж водостойкий. А то тушь потечет, и что делать станем?!

– Я не буду плакать, – пообещала Кира. – Не из-за него.

– Правильно! – поддержала я. – Но плачут не только от печали, иной раз от смеха тушь стекает куда лучше. Так что готовься, будем наставлять на путь истинный всяких проходимцев. Только чур его потом не утешать! Разве что заслужит! Но только с третьего раза. Или седьмого.

Кира кивнула, но подсказывал мой филейчик, что если Жан вернется, она его тут же и простит. Хотя… если Трейс и Джейс будут… Дело за малым.

Болотники предавались утехам. Высунув языки от усердия, они смешивали непонятно что. Запах стоял… А какой запах должен стоять при выделении сероводорода?

Решив поберечься, я выскочила из комнаты. Нам еще кексы печь, а кто вонючку на кухню пустит? Правильно, никто. Так что…

– Джейс, Трейс, на благо родной общаги идем учить остроухих?

Повторять дважды не пришлось. Вот не любили болотные понаехавших эльфичек. А нечего было смеяться над доблестными повелителями жаб! Сейчас, глядишь, и не собирали бы братья мешок быстрого реагирования.

– И красиво оденьтесь. Только очень красиво, – уточнила я задание. Болотники тяжело вздохнули и повиновались. – Пять минут – и в холл.

Операция «Месть зеленых» начинала вступать в активную фазу.

Наше честное собрание в количестве пяти штук (Виту нашли братья по своим каким-то каналам) пугало прохожих своим несоответствием. Кикимора, вырванная в разгар эксперимента, недовольно соскребала с волос ярко-розовую субстанцию. Джейс, которому выпала роль играть нового ухажера Киры, аккуратно, чтобы не испачкаться, держал двумя пальцами баночку, куда его брат бережно, можно даже сказать – любовно, засовывал результат неудачного эксперимента подруги. Розовая гадость не хотела так просто сдаваться и цеплялась к пальцам не хуже обычной жвачки.

– У нас ничего не получится! – уже в сотый раз проговорила Кира, наблюдая за действиями болотников.

– Как раз у нас все и выйдет! – не согласилась я.

Раз уж Трейс нанес боевую раскраску пиратов на лицо, а Вита просто была зла, как может злиться лишь кикимора, не получившая желаемого, мы просто обязаны победить, чего бы нам это ни стоило. А запасы наши велики…

В «Три слона» мы топали, гордо подняв носы и опустив головы. Вход для персонала не шел ни в какое сравнение с парадным и приучал к вежливости. Кланяйтесь, кланяйтесь, друзья. Зарядка – вещь полезная. Спорить никто не решился, и мы кланялись, пригибаясь и выпрямляясь, будто не в таверну шли, а по каким-то катакомбам.

– Нет, ну что же я не учла! – то и дело норовя стукнуться макушкой о потолок, говорила Вита. – Я же все рассчитала. Ингредиенты, катализаторы – все сходилось…

Я сочувственно вздохнула и дернула ее вниз, чтобы не стукнулась. Кикимора равнодушно наклонилась: мысли ее были далеко.