— Несомненно, — мрачно согласился мистер Помфрет.

«Ну, конечно, — подумала Гарриет, — мисс Флаксман будет только рада, если мисс Каттермол влипнет в историю, что до мисс Блейк, то ее поведение менее понятно. Может, она просто слабохарактерная». Сама Гарриет твердо намеревалась защитить мисс Каттермол, если это будет в ее силах. Она подошла к скорчившейся фигуре и подняла ее на ноги. Мисс Каттермол издала душераздирающий стон.

— Ничего, обойдется, — сказала Гарриет. — Где, интересно, комната этой дурочки. Может, вы знаете?

— Вообще-то знаю, — сказал мистер Помфрет. — Понимаю, это звучит двусмысленно, но люди показывают другим людям свои комнаты, что бы там ни говорилось в правилах. Это там, за той аркой.

Он неопределенно указал рукой в сторону Нового двора, в темноту.

— Господи, ну конечно! Боюсь, вам придется мне помочь. Я ее не удержу, а здесь, в сырости, ее оставлять нельзя. Если кто-то нас увидит, придется уж вам получить по полной. Как ваша нога?

— Лучше, спасибо, — сказал мистер Помфрет. — Я могу опираться на другую. Слушайте, вы настоящий друг.

— Давайте к делу, — мрачно оборвала его Гарриет. — У нас нет времени на торжественные речи.

Мисс Каттермол была крепко сбитой молодой женщиной весьма ощутимого веса. К тому же она достигла стадии полной прострации. Гарриет на высоких каблуках и мистер Помфрет с поврежденной лодыжкой представляли собой отнюдь не триумфальную процессию. Кроме того, они производили много шума: шарканье ног по гравию, шатания и стоны обмякшей фигуры между ними. Гарриет каждую секунду ожидала услышать треск открываемого окна или натолкнуться на взбудораженную представительницу профессорской, требующую объяснений: что делает в колледже мистер Помфрет в столь поздний час? С огромным облегчением отыскали они наконец нужную лестницу и затащили мисс Каттермол внутрь.

— Что теперь? — спросил мистер Помфрет хриплым шепотом.

— Теперь я должна вас выпустить. Я не знаю, где ее комната, но не могу позволить вам бродить по колледжу. Подождите, давайте-ка отведем ее в ближайшую ванную. Тут, за углом. Вот так, осторожно.

Мистер Помфрет снова послушно выполнил указания Гарриет.

— Ну вот! — сказала Гарриет. Она бережно уложила мисс Каттермол на пол в ванной, вынула из замка ключ и заперла дверь снаружи.

— Она пока что останется здесь, а мы должны избавиться от вас. Надеюсь, нас никто не видел. Если мы попадемся на обратном пути, вы были на танцах у миссис Хеманс и провожали меня домой. Ясно? Это не очень-то убедительно, потому что вы не должны были делать ничего подобного, но лучше, чем правда.

— Очень жаль, что я не был на танцах у миссис Хеманс! — воскликнул благодарный мистер Помфрет. — Я бы танцевал с вами все танцы! Скажите, кто вы?

— Моя фамилия Вэйн. И не радуйтесь раньше времени. Ваша судьба мне совершенно безразлична. Вы хорошо знаете мисс Каттермол?

— Довольно хорошо. Ну, то есть, разумеется. У нас много общих знакомых и всякое такое. Она даже была помолвлена с одним моим школьным приятелем, он в Нью-колледже, но только помолвка расстроилась. Но это не мое дело, конечно. Все равно когда знаешь человека, то вроде как продолжаешь его знать. И вот, пожалуйста.

— Понятно. Ну что ж, мистер Помфрет, я не хочу, чтобы у вас или у мисс Каттермол были неприятности…

— Я знал, что вы настоящий друг! — вскричал мистер Помфрет.

— Не кричите! Но так продолжаться не может. Никаких больше поздних возвращений и лазаний через стену. Вы меня поняли? Ни с кем. Это просто нечестно — если я все расскажу декану, вам ничего особенного не будет, а мисс Каттермол очень повезет, если ее вообще не выгонят. Не будьте, ради бога, таким идиотом. Есть другие способы наслаждаться жизнью в Оксфорде, кроме как шататься по ночам в компании студенток.

— Я знаю! Я и сам думаю, что все это ужасно.

— Тогда зачем так поступать?

— Не знаю. Зачем люди делают глупости?

— И зачем же? — сказала Гарриет. Они проходили мимо часовни, и Гарриет остановилась, чтобы слова ее прозвучали как можно внушительнее. — Я скажу вам зачем, мистер Помфрет. Потому что у вас не хватает твердости сказать «нет», когда вас просят «быть другом». Эта несчастная фраза наделала больше вреда, чем весь словарь, вместе взятый. Но если «быть другом» значит подстрекать девушек нарушать правила, и наливать им больше, чем они могут выпить, и втравливать их в разные неприятности, то я бы на вашем месте перестала «быть другом» и попыталась стать джентльменом.

— Ну, знаете, — запротестовал оскорбленный мистер Помфрет.

— Я серьезно, — сказала Гарриет.

— Я вас понял, — проговорил мистер Помфрет, неловко перебирая ногами. — Я постараюсь исправиться. Вы повели себя как настоящий дру… то есть как настоящий джентльмен, — он ухмыльнулся, — и я постараюсь… Ох, черт, там кто-то идет!

Шаркающие шаги чьих-то шлепанцев быстро приближались по проходу между трапезной и Елизаветинским зданием.

Повинуясь импульсу, Гарриет шагнула назад и толкнула дверь часовни.

— Заходите! — приказала она.

Мистер Помфрет торопливо проскользнул внутрь за ее спиной. Гарриет закрыла дверь и спокойно осталась стоять снаружи. Шаги приблизились к крыльцу и внезапно остановились. Раздался вскрик:

— О-о!

— Кто здесь? — спросила Гарриет.

— О, мисс, это вы! Как вы меня напугали! Вы что-нибудь видели?

— Что видела? И кстати, кто вы?

— Эмили, мисс, я сплю в Новом дворе, и я проснулась, потому что мне послышался мужской голос, я выглянула, и он тут как тут, идет с одной из молодых леди. И я надела тапочки, мисс…

«Черт! — подумала про себя Гарриет. — Лучше сказать хотя бы часть правды».

— Все в порядке, Эмили. Это был мой друг. Он меня провожал и захотел взглянуть на Новый двор в лунном свете. Мы просто прогулялись туда и обратно.

(Не очень убедительно, но лучше, чем начисто все отрицать.)

— Ах вот как, мисс. Простите. Но я так нервничаю, ведь у нас бог знает что творится. И вы уж извините, мисс, для нас это необычно…

— Да-да, конечно, — сказала Гарриет, медленно двигаясь в сторону Нового двора, так что скауту ничего не оставалось, как за ней последовать. — Я просто не подумала, что мы можем кого-нибудь разбудить. Я утром все расскажу декану. Вы были совершенно правы, что пошли посмотреть.

— Ну конечно, мисс, я ведь не знала, кто это. А декан у нас очень строгая. И со всеми этими происшествиями…

— Да, разумеется. Конечно. Простите, что я так необдуманно поступила. Джентльмен ушел, вас больше никто не потревожит.

Эмили колебалась. Она была из тех людей, которые считают, что высказались, только если повторили свою мысль трижды. Она помедлила у своей лестницы, чтобы еще раз сказать то же самое. Гарриет слушала ее нетерпеливо, думая о мистере Помфрете, сидящем в часовне. Наконец ей удалось избавиться от скаута и вернуться.