Но бой проходит, ты уцелел, и вновь полк движется вперед на запад, а из дома ни весточки, ни письма. И никак не узнать, целы ли родные и близкие, можно лишь гадать и верить в лучшее. Это настоящая война, а не то, что принято считать войной сейчас, когда ухоженный генерал лениво бросает через плечо: «Огонь!», а техник спокойно жмет на кнопки, и где-то там, за сто-двести километров, взлетает столбом земля, смешанная с камнем и песком, рушатся дома, горят машины, гибнут люди. А в контрольном центре все радуются этим мультяшным, будто бы ненастоящим смертям, наблюдая за ними на экране, улыбаются и поздравляют друг друга с победой.

Так легко вести войны. Таким генералам не снятся по ночам их жертвы, они даже не думают о них. Человеческие жизни – всего лишь статистические цифры для отчета. Погибло столько-то, ранено столько-то, уничтожены следующие военные объекты, включая единицы техники… Это все игра. Это не война.

И зеленые человечки, прилетевшие к нам повоевать издалека, еще хлебнут настоящего боя, еще почувствуют, что значит биться с равным противником, а не позорно избивать заведомо более слабых.

И мы, сборный отряд поселка Мирный Путь, с временно примкнувшим лейтенантом Максимовым, покажем зеленым гадам, где раки зимуют. Даю слово, они запомнят нас навсегда!

Ремонтный ангар был размером с футбольное поле. Помимо нашей тарелки, сиротливо накренившейся в углу у самого свода скалы, здесь находилось еще с десяток летающих блюдец, на вид целых и готовых к вылету в любой момент.

Чуть в стороне вокруг одного из них сумбурно копошились инопланетяне. Скорее всего, технический персонал, вон, и цвет униформы отличался: боевые пилоты, как наш Алешенька, носили серебристые костюмы, техники – оранжевые.

Мы развязали нашего зеленого друга – другого проводника все равно не было, но Леа четко дала понять Алеше, что при малейшем подозрении она тут же нашпигует его свинцом, и дальнейшее уже не будет того волновать. Трогганка могла быть убедительной. Инопланетянин повелся на ее угрозы и взволновался, да так, что его худенькие плечи затряслись, словно от сдерживаемых рыданий.

– Не волнуйся, малой, все образуется, – утешил его Вася. – Ты, главное, не подведи нас, сделай все, как обещал, и гуляй себе.

А обещал Алешенька следующее: проблема вылета с базы на одной из пустых тарелок могла быть решена только в том случае, если с любого из авторизированных пультов отключить дистанционное управление одной из тарелок. Можно было еще попытаться самостоятельно вытащить из тарелки блок-приемник сигналов, но в таком случае высока была вероятность полной поломки системы навигации.

И мы решили действовать наверняка.

Еще час нам пришлось просидеть в тарелке, ожидая, пока техники разгрузят грузовые отсеки. Алеша объяснил все сумбурно, явно стараясь нас запутать, но мы и сами обо всем догадались. В отсеках содержалась добыча – то, что успела «нажрать» тарелка за время боевой миссии. Получается, части домов, люди, обстановка – все это не исчезало в неизвестности, а, мгновенно перемещаясь в пространстве, оказывалось в трюмах летающего корабля. Нуль-транспортировка, о которой все так долго мечтали, здесь была обыденным явлением.

Дальше техники уже разбирали содержимое отсеков: выживших после перемещения отдельно, мусор – отдельно, редкие ценные вещи забирал главный техник. Надо сказать, после нуль-транспортировки в живых оставалось примерно половина пойманных, все же прыжок происходил через вакуум, при нулевой температуре по Фаренгейту, и пусть он длился всего доли секунды, но этого хватало, чтобы убить любой живой организм… или почти любой… я слышал крепкую брань снаружи, значит, уцелевшие имелись.

Мне хотелось пристрелить Алешеньку прямо тут на месте. Вот ведь мерзавец инопланетный, ни в грош жизни разумных не ставит. Сколько душ загубленных на его счету?

Когда техники убрались прочь от нашей тарелки, мы приготовились к выходу – более тянуть не имело смысла. Требовалось пробраться вглубь базы, найти пульт, отключить выбранную тарелку от системы, заблокировать возможность повторного ее подключения, найти эту самую тарелку в одном из ангаров и покинуть базу. Конечно, хотелось бы вырубить все тарелки зеленых гаденышей, но это требовало гораздо большего времени, которого, как обычно, просто не было.

В теории не слишком сложно, учитывая, что техническую часть с подключением-отключением Алешенька брал на себя. Вот только как пройти через половину базы до ближайшего пульта, если ты не зеленый человечек метрового роста?

Наша компания выглядела экстравагантно. Двухметровая трогганка с автоматом в лапах и оскаленной злобной пастью, стройный мертвенно-бледный вампир с тусклыми глазами прирожденного убийцы, пара мужчин, одетых в какое-то подозрительное тряпье, с пистолетами в руках, да зеленый человечек Алешенька с грустными черными глазами. Такая группа должна была внушить подозрения у первого же встречного. Если только не сделать вид, что так и должно быть.

– Скажи-ка мне, дорогой ты наш, – ласково обратился я к Алеше, – вот эти твои гипнотические способности… скольких ты можешь контролировать при обычных условиях?

– Не считал, не знаю. – Инопланетянин отвернулся от меня, но я был настойчив.

– Нашу группу сумел бы удержать? Если бы я тебе не помешал…

– Сумел бы, – вынужденно кивнул зеленый.

– А бывало такое, что на эту вашу базу вызывали для допроса кого-то из внешнего мира?

– Бывало, – вновь кивнул Алешенька, потом подумал и добавил: – Но не часто. Обычно тут бывают только пленники, как сегодня.

– Тогда мы сделаем вид, будто мы и есть пленники и находимся под твоим контролем-гипнозом, а ты по приказу вышестоящего начальства конвоируешь нас на допрос или в камеру. Ферштанден?

– Яволь! – перешел на немецкий инопланетянин. Да он еще и полиглот!

– Ну, вот и славно. Разумеется, мы только сделаем вид, что ты нас пленил, и в любую секунду каждый из нас может свернуть твою куцую шею, так что попрошу без фокусов.

– Я жить хочу, – мрачно ответил Алеша, – у меня семья, дети, личный жилой блок выкуплен на девяносто процентов, я не могу умереть!

– Ты и не умрешь, если будешь слушать, что я тебе говорю. А начнешь трепыхаться, сам виноват, никаких претензий. Ну что, ребята, становись в рядок, да накиньте на руки провода или веревки, притворимся пленниками. Выступаем!

Через несколько минут летающее блюдце покинула небольшая процессия. Впереди, гордо подняв большую голову вверх, шагал Алешенька, вплотную за ним, чтобы не было видно автоматного ствола, упертого в спину зеленого, шла Леа, ну а следом попарно ковыляли и остальные, делая вид, что все мы находимся под внешним контролем.

Наша цепочка потянулась к капсульным лифтам, находящимся неподалеку. Стараясь не приближаться вплотную к техникам, мы пересекли ангар наискосок, миновали несколько рабочих групп, которые, к счастью, не обратили на нас ни малейшего внимания. Важная фигура Алешеньки, возглавлявшего шествие, снимала все вопросы у низших сословий. А у зеленых, как я понял, существовало именно сословное деление. Кстати, у техников и цвет кожи отличался, а не только цвет комбинезонов, и был коричневато-желтого оттенка, но не яркий, а спокойных тонов.