– Я уже давно не бог, месье Максимов. – Бреже устало отхлебнул из горлышка. – Кончилась моя сила.

Но мое превосходное настроение было уже не испортить. Я знал, что если кто и сумеет вернуть меня домой, то это Бреже. Один раз вернул, вернет и во второй.

Я его нашел – значит, полдела сделано. Уже почти найден путь обратно, Катя. Я иду к тебе!

Леа, Киазо и Свиридов осмотрели резиденцию Наместника и заблокировали единственный вход изнутри.

– Никого, – сообщила Леа, – он тут один. Замок электронный мы вырубили, а дверь толстая – пусть теперь попробуют добраться до нас.

Апартаменты у Бреже были шикарные: просторный зал, обставленный в непринужденной аристократической манере – раритетно, дорого, сердито, – да смежные помещения: уборная, ванная комната, спальня. Но Бреже волновали лишь запасы винных полок, выстроенных в ряд у одной из стен. Когда-то, судя по всему, на полках были книги, но теперь их место заняли бутылки бургундского, нормандского, лангедокского и других французских провинций. Притом пьяным Бреже не выглядел, хотя был резок в движениях и смертельно бледен, в чем мог бы посоревноваться с Киазо. Но тоска в его взгляде не могла принадлежать трезвому человеку – в нормальном состоянии подобного не выдержать, можно тронуться умом.

– Поговорим? – предложил я Бреже, усаживаясь на один из свободных стульев.

– Наливайте себе, друг мой, тут отличный выбор вина, я позаботился об этом.

Я подумал и согласился. Отчего бы и не выпить? Красное сухое лангедокское две тысячи пятого года показалось мне достойным вариантом. Я лихо вытащил пробку, воспользовавшись заурядным штопором, валявшимся здесь же на столе, и налил в один из чистых бокалов бардовый напиток.

– Рассказывайте, Бреже, что с вами случилось с момента нашей последней встречи тогда у портатора.

Глаза француза затуманились, будто он вспоминал седую древность, а не события последних дней.

– Я потом очень сожалел, что не послушал вашего совета, месье Максимов.

– Какого совета? – удивился я, предчувствуя нечто нехорошее.

– Вы сказали мне тогда перемещаться со всеми остальными через портатор, я же в итоге решил действовать самостоятельно – силы, доступ к которым я получил, вскружили мне голову. Я решил, что все могу. Я ошибался.

– Что вы сделали?

– Я разрушил столп. – Бреже смотрел на меня глазами сумасшедшего. – Я просто уничтожил его по глупости, по незнанию и неумению. И теперь его нет, а значит, нет меня, нет вас, нет никого из нас, ни здесь, ни тогда, ни в тенях, нет даже самих теней. А есть лишь мое угасающее сознание и двадцать лет одиночества. Да, я здесь уже двадцать лет. Жалкие годы умирающего человека, который все никак не может умереть. Хотя, чувствую, мое время скоро придет. Ведь не зря же я вижу вас, мое сознание призвало вас, как тень прошлого. Этот разговор – подарок мне напоследок. Я понимаю, что говорю сам с собой, а вас тут нет, как нет и этих ваших смешных друзей, так недобро глядящих на меня. Сознание любит своевольничать. И все же я говорю с вами, будто вы реальная личность, а не мое воспоминание. Мне больше не с кем обсудить события былых дней, и я благодарен даже этому.

– Ну-ну, Бреже, не раскисайте. – Я чуть придвинулся к французу и слегка похлопал его по щекам. Голова его с седыми висками дернулась, но взгляд оставался все столь же мутным.

Тогда, недолго думая, я отвесил ему открытой ладонью звонкую пощечину. Удар вышел на славу, ладонь обожгло. Вот тут-то Бреже проняло. Он вскочил на ноги, отбросил бутылку в сторону и грозно заорал, глядя на меня сверху вниз:

– Вы что себе позволяете, русский!

– Очнулись? Вот и славно. А теперь слушайте сюда. Я – реальный, мои товарищи – тоже, и мы не уйдем отсюда, пока во всем не разберемся. Компрэ?

– Уи, месье, – ошарашенно ответил француз. Взгляд его постепенно светлел, плечи распрямлялись. Он поверил.

– Да-да, Бреже, приходите в себя, вы снова в игре! – подбодрил я француза, сам же встал и подошел к небрежно брошенному в дальней части стола синему портфелю. Не мог я спокойно смотреть на него, не проверив, что там внутри.

Отложив шпагу в сторону, я взял в руки портфель. Замки расстегнулись легко, никаких секретов. Внутри, как и в прошлый раз, – стопка листов и небольшой прибор.

Да ведь это… неужели?! Я вытащил из портфеля модулятор – именно таким пользовался Греве – компьютер, работающий на неизвестных мне принципах.

– Откуда это?

– Прислали из замка Восток. Там наместничает один лигон, который знает, что я увлекаюсь разными старыми штуками. Вот и прислали в качестве презента с нарочным.

– Лигон? – недоуменно переспросил я.

– Один из зеленых, такой, как этот, – пояснил Бреже, указывая на все еще коленопреклоненного Алешеньку. – Они называют себя «лигоны», разве вы не знали?

– Мы еще мало знакомы с гражданином, – ухмыльнулся я.

– Я думал поначалу, что они и есть – старые хозяева, о которых вы мне рассказывали, но потом понял, что ошибаюсь. Лигоны, хоть и высокоразвиты, но недостаточно, чтобы создавать миры. В итоге я сделал вывод, что они сами жители одной из теней, каким-то образом попавшие сюда. А может, они и правда явились к нам из глубокого космоса, кто знает… Но не через столп – это точно, он мертв все двадцать лет, что я здесь нахожусь. Потому-то я и разуверился в реальности происходящего. Все вокруг – лишь иллюзия…

– Не начинайте, а то я снова вас ударю, – предупредил я, и Бреже, понимая всю серьезность этого обещания, зарозовел, постепенно вновь превращаясь в человека.

Я же крутил в руках модулятор, пытаясь включить его. Три выступа, я помнил, нажать одновременно. Нет, глухо, не запускается система. Накрылся аккумулятор.

– Бесполезно, – Бреже, слегка оклемавшись, наблюдал за моими действиями с легким скепсисом, – с тех пор, как погас столп, все эти приборчики перестали включаться. Мне попадались они время от времени, но толку ноль. Как я понимаю, им для полноценной работы нужна энергия, которой больше нет. А ведь свойства «модулятора», как вы его называете, гораздо шире, чем кажется на первый взгляд. Знаете ли вы, например, что с его помощью можно было напрямую подключаться к столпу и пользоваться его энергией, используя модулятор в качестве прибора-посредника, дабы слабого человека не сожгло избыточной энергией? Но сейчас прибор мертв.

– Спроси его, как он Наместником стал! – громким полушепотом потребовала Леа. Она внимательно прислушивалась к беседе, но ее терпение стало иссякать, я чувствовал это. Трогганке требовалось действие, она хотела жить, а для этого нужно бежать прочь из замка. Мы же занимались, с ее точки зрения, ерундой – точили лясы, вместо того чтобы делать ноги.

– Это долгая история… – начал было Бреже, услышав требование трогганки.