— Что? — вспыхнула Лиза. — Мы не договаривались доходить до такой степени фамильярности.

— Не договаривались, — согласился он, — но иногда жизнь вносит свои коррективы.

И крепко обняв, он снова начал ее целовать. Лиза, махнув рукой на все свои сомнения, прижалась к нему и, как могла, отвечала на его поцелуи.

— Эля, глупенькая, — прошептал он между поцелуями, — ты знаешь, что ты необыкновенная. Я такую, как ты, никогда не встречал. Даже не думал, что такие бывают. Ты чудесная и одна единственная.

Лиза слушала его, не веря своим ушам. Никто никогда не говорил ей такое. И, конечно, вместо того, чтобы быть просто счастливой, она тут же начала мучить себя сомнениями, должна ли она тоже что-то ему говорить или слушать молча. А кстати, если говорить, то что? Не говорить же ему, что он тоже необыкновенный, кажется, мужчинам такого не говорят. Ну почему у нее совсем нет опыта. А может, другие женщины знают от рождения, что и как нужно говорить мужчинам? Тогда она одна, наверное, такая дура. Кстати, лучше промолчать, потому что если она решится заговорить, то, скорее всего, заговорит каким-нибудь дурацким хриплым голосом, как у нее всегда случается в ответственные минуты. Приняв, наконец-то, решение, она успокоилась, но не надолго. Следующей причиной для переживаний стал вопрос, до какой, так сказать, степени фамильярности он собирается дойти. Не то, чтобы она боялась, наконец, лишиться девственности. Наоборот, она уже давно мечтала об этом. А тут такой случай, любимый человек, да еще и муж, можно сказать. Она только не хотела, чтобы это произошло, не дай бог, в машине. На такое она не могла согласиться ни в коем случае.

А Полонский в это время решал, отвезти ее к себе домой или нет. Конечно, ему хотелось этого, но ведь она работает в его фирме. Скорее всего, она никому не расскажет, но ведь можно выдать себя просто взглядом или улыбкой. Начнутся разговоры, сплетни, и потом он ведь ее босс, платит ей зарплату. Это невозможная ситуация, и он трусливо решил отложить все на потом, а может, и вообще навсегда. Посмотрим, как она поведет себя завтра в офисе. Он на минутку отстранился и посмотрел ей в лицо. Она смотрела на него такими сияющими глазами и так по-детски торжествующе и вместе с тем застенчиво улыбалась, что у него защемило сердце от нежности к ней.

Я сошел с ума, подумал он. Уже много лет он не испытывал таких чувств по отношению к женщине. Неужели он влюбился в эту смешную девочку? Какая же она хорошенькая и какие у нее нежные губы и кожа, и такие роскошные волосы. И совершенно ясно, что она тоже влюблена в него. Черт, как неудачно, что она работает у него.

Он с трудом оторвался от нее и, улыбнувшись ей, сказал:

— Ну что, поедем?

Она кивнула, и он снова завел машину. Понемногу его обычное благоразумие вновь вернулось к нему, и он решил отвезти ее домой, а там дальше видно будет. Если он не сможет без нее, тогда нужно будет подумать обо всем серьезно, а пока еще рано об этом говорить. Может, завтра он уже пожалеет обо всем этом, ведь еще неизвестно, как она будет себя вести.

Лиза увидела, как он вдруг стал серьезным и задумался о чем-то. Ей показалось, что она поняла, о чем именно и, после некоторого раздумья, она решила, что ей лучше поговорить с ним.

— Дмитрий Сергеевич, — решительно и серьезно начала она, — я думаю, что вы переживаете из-за того, что вам пришлось поступиться принципами.

— Что мне пришлось?

Он так удивился, что даже забыл, что ведет машину, и повернулся к ней.

— Нет, нет, вы смотрите на дорогу, — испугалась Лиза, и когда он снова стал смотреть вперед, храбро продолжила.

— Я имею в виду, что вы изменили своим принципам, не заводить никаких романов у себя в фирме.

— С чего ты решила, что у меня такие принципы? — делано удивился он.

— Я просто знаю, — твердо ответила Лиза. — Когда я пришла на работу, мне об этом сказала Марина, а потом и Вероника Анатольевна. Что вы не берете на работу молодых и незамужних женщин, так как, скажем, всякие эксцессы в конторе для вас нежелательны. Так вот, можете быть уверены, что я не только никому ничего не скажу, но и не собираюсь говорить с вами или смотреть на вас как-то по-особенному. Я буду говорить с вами очень официально, если уж придется вообще говорить. Так что об этом даже не переживайте. Знаете, — подумав, великодушно сказала она, — я даже могу начать вас ругать в разговорах с Другими.

— Нет уж, спасибо, — засмеялся он. — Я думаю, это уже будет слишком. Еще вдруг и другие присоединятся к тебе.

— Никто не присоединится, это уж будьте уверены. Наоборот наши дамы вас очень любят. Знаете, как они говорят о вас? — развеселилась Лиза. — Они говорят «наш Дмитрий Сергеевич такая лапочка».

Она засмеялась, а он покраснел от досады.

— Интересно, отчего это я такая лапочка для них? — сердито пробурчал он.

— Этого я не могу вам рассказать, потому что вы можете испортиться, а народ мне этого не простит.

— Как же они узнают, что это вы мне рассказали, Эльвира Викторовна?

— Не знаю, но люди откуда-то всегда все знают. Или, может, просто чувствуют. Я давно уже заметила, что только я все узнаю позже всех. Вот, например, — увлеклась Лиза, — когда вы стоите на остановке и ждете автобус…

— Я? — удивился он.

— А, ну да, я и забыла, с кем говорю. Ну, хорошо, если вы этого не знаете, я могу вам сказать, что есть люди, которые до сих пор ездят на автобусах. И я, между прочим, из их числа. Так вот, стоите вы на остановке, все вокруг вас стоят спокойно в разных местах, разговаривают и вдруг они все, как один, начинают подтягиваться и занимать места впереди. Заметьте, автобуса даже нигде и не видно, но они почему-то чувствуют, что он приближается. И действительно, через несколько минут приходит автобус, — торжествующе закончила она.

— Да может, они просто знают расписание.

— Ой, расписание, — засмеялась Лиза. — Это в Германии автобусы ходят по расписанию, а у нас они ходят, как бог на душу положит, а душа у нас, русских, как известно, очень загадочная и непредсказуемая.

— Да уж, я это понял, когда узнал, что вы чините ботинки в слесарной мастерской.

— Да, это одно из наших многочисленных национальных ноу-хау, — скромно подтвердила Лиза. — Вам, людям, испорченным европейским сервисом, ни до одного из них не додуматься. Мы выживем там, где вы пропадете.

— Ну и какие еще ноу-хау вы знаете?

Лиза задумалась.

— Ну, хорошо, вот одно, которое я совсем недавно случайно узнала. Вот что бы вы стали делать, если бы у вас закончился бензин в нескольких километрах от заправочной станции?

— Ну, попросил бы кого-нибудь из проезжающих мимо сказать на заправке, чтобы они прислали сюда человека с бензином.

— Для них это была бы самая большая шутка за всю их жизнь. Неужели вы думаете, что вам бы привезли бензин?