— Снова! — повторил Макар еще раз. — Снова, мама! Снова!

Ольга рассмеялась — обычно она поправляла сына этой фразой и вот он наконец выучил ее, забыв о более легком слове.

— Собираемся на зарядку? — наконец предложила она, решив начать сложный день с чего-то более приятного.

Сегодня предполагался поход по врачам, сдача анализов, последние прививки и ненавистный сыном забор крови. Ольга и сама не любила эту процедуру, расстраиваясь слезам ребенка, но тут уж ничего не поделать. Она старалась следить за состоянием ребенка, не утешая себя тем, что делает для Макара все — следит за питанием, режимом, сном, физическими нагрузками и интеллектуальным развитием.

— Но сначала умываться!

Макар вскочил из-за стола, подбежал к Оле, быстро обняв ее, и умчался в ванну. Она только вздохнула в ответ на это. Ее сын очень любил объятия и ненавидел врачей. Ольга умилялась нежностям сына, но ненавидела стирать несмотря на то, что это за нее делала стиральная машинка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Алло!

Ольга взяла трубку, не глядя и тут же пожалела об этом, так и застыв в спальне со спущенными на коленки домашними брюками.

— Хочу взглянуть на того, на кого ты променяла меня, — раздался в трубке голос Дениса, далёкий, забытый, хриплый и можно сказать, что почти неузнаваемый, — Багдасарова!

Она ничего не ответила, испугавшись, повесила трубку и осела на пол с бешено стучащим сердцем, чтобы через мгновение взять себя в руки и открыв приложение отправить номер бывшего мужа в черный список. В свое время она забыла сделать это. Он ведь не звонил и не напоминал о себе все это время!

— Артем, — проговорила она в трубку сразу после этого, перед этим зажав цифру быстрого набора. — Мне только что позвонил Карпов.

— Что хотел? — проговорил юрист, не став размениваться на приветствия. — Передачки или свиданки?

Оле захотелось стукнуть его и ничем-нибудь, а самым старым гражданско-процессуальным кодексом, но со всеми правками и комментариями и прямо по голове. Почему стукнуть? Потому что в его голосе слышалось спокойствие, легкомыслие и беспечность, словно они обсуждали меню пятничного ужина в доме, где полно кухарок и слуг, а еще, потому что Ольга почувствовала себя той еще паникершей, истеричкой и возможно даже идиоткой.

— Видеть того, на кого я его променяла.

Она стянула брюки, зашвырнув их в корзину с грязным бельем.

— У меня очень плотный график, Багдасарова, — продолжил паясничать друг. — Но я найду местечко для твоего бывшего мужа.

Ольга нехотя, но все-таки улыбнулась. Тёмка был совершенно особенным человеком. Он мог косячить, оставляя посторонних людей в квартире, но также мог колдовать, то есть заставить улыбнуться в абсолютно любой ситуации.

— По-твоему это смешно?

— О, нет, Оля! Не смешно! — откликнулся друг, продолжая шуршать чем-то. — Ты и представить не можешь какая строгая у меня секретарша и чем грозит мне это своеволие.

— Расскажи мне, — попросила она, наконец почувствовав, как окончательно ослаб тугой узел, образовавшийся где-то в середине живота. — Выпорет тебя?

— Она замужем.

Ольга даже хохотнула в ответ на это.

— Не помню, чтобы тебя это останавливало.

— Зря. Тебя я тоже, кстати говоря, не трогал.

Ольга смеялась в голос. Самоуверенность Золотарева не знала границ. Вдобавок, к ней выскочил Макар, навалился сверху и принялся щекотать, скользя по футболке крохотными пальчиками.

— Ты зря паникуешь.

— В самом деле? — Оля прижала сына к себе и поцеловала его в светлую макушку. — Иди одеваться.

— Макар? — зачем-то уточнил Золотарев, сделал это вдруг очень строго, но, дождавшись ее «ага», продолжил в прежней легкой манере. — Ты поменяла квартиру и даже общих знакомых.

Она услышала скрип кресла, представив, как он наворачивается с него и сверкает пятками.

— Я не хочу рисковать.

— И?

— Думаю уехать.

— А чего ты хочешь от меня?

Ольга пожала плечами, разглядывая светлый потолок собственной спальни.

— Может у тебя есть идеи куда нам стоит отправиться? — проговорила она неожиданно даже для себя самой, но, поразмыслив считанные секунды, добавила, — Карпов знает меня очень хорошо и куда я могу деться — тоже.

— Вот только он, если вышел по УДО будет ограничен в передвижениях.

— Но не по Москве.

— Так ты вроде не в Бирюлево собралась отдыхать.

— Но и не за границу.

— Почему?

— Макар еще маленький для перелетов.

— Ему вроде бы уже год.

— И?

— Я думал, что уже можно.

— Я подожду, когда ему исполнится три.

Ольга попробовала слетать с ребенком на побережье Кипра шесть месяцев тому назад, да так и снялась с самолета, едва заняв место в нем. Ее спокойный покладистый Макар раскапризничался (а если быть честной перед собой, то устроил ор на весь самолет), а позже выяснилось, что у ребенка подпрыгнуло давление. Они даже взлететь не успели, не говоря уже о том, чтобы просто набирать высоту. Тот день Ольга не забудет никогда.

— То есть станешь тягать ребенка по поездам?

Нет. Она бы не стала делать этого, несмотря на то что любила этот вид транспорта когда-то. Ее непоседа Макар обязательно утянет в рот что-нибудь и ей придется сойти в каком-нибудь Лопухове. Она не хочет знать ничего о здравоохранении в области и уж тем более разочаровываться во всей медицине вместе взятой.

— Ладно, сама придумаю что-нибудь, — проговорила Оля, решив, что идея с отпуском, то есть "прочь из Москвы" более чем отличная. — Просто подумала, а вдруг у тебя есть идеи?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍