— Я с тобой, Радик, можно?

— Ты что? — повернулся к ней брат, но увидел приближающегося Сергея и перешел на татарский.

Дина совсем не отвечала ему и только плакала, спрятав лицо в ладони.

— Что такое? — Сергей заглянул в машину, потом сел. — Что случилось? Дина? Радик?

— Она собралась ехать со мной.

— Почему? Дина?

Та только плакала и, наконец, взахлеб, проговорила:

— Он меня… оскорбил…

— Он — твой отец, — начал Радик, но Сергей перебил его:

— Даже отцу не все можно позволить.

— Он меня выгнал!

— Все, поехали, — Сергей завел мотор.

Мать девушки выскочила из подъезда, когда машина уже выезжала на проезжую часть.

— Ты себе представляешь, Сергей, как это выглядит? — говорил Радик, оглядываясь.

— Очень представляю. Мы современные люди.

— Но…

— Завтра же мы подадим заявление в ЗАГС.

— Сергей, ты представляешь себе…

— Все представляю.

— А деньги, Сергей? Хотя бы на свадьбу.

— Пока так распишемся. А там выйду на ринг…

— Нет, — поспешно сказала Дина.

— Ты не хочешь стать моей женой?

— Хочу. Я не хочу, чтобы ты снова стал боксером. Не хочу, чтобы ты ослеп! Не хочу мучиться с тобой! Ничего не хочу!

— Дина! Ну, подумаешь, ну стану дуриком, сдашь меня куда-нибудь, зато у нас будут реальные бабки, а не эти гроши.

— Лучше не женись на мне тогда.

— Значит так: или ты, или бокс? Так что ли? Передо мной выбор?

— Да.

Радик молчал, слушая сестру и друга. Дина снова заплакала.

— Ладно, ладно, тема закрыта. У меня есть работа. Против моей работы ты не возражаешь?

— Нет.

— Тогда все в порядке. Завтра же идем в ЗАГС. Видал, Радь, как меня зажали. Еще, вроде бы и не муж, а уже под каблуком.

— Может не стоит тебе… с Диной. Выйдешь на ринг, у тебя отбоя не будет от девчонок.

Дина удивленно посмотрела на брата, а Сергей рассмеялся, опустив тяжелую ладонь ему на колено.

— Нет уж, друг, езжай в свой Альметьевск один. Ничего тут не поделаешь. Я, может быть, впервые нашел девушку, которая отказалась стать женой Олимпийского чемпиона и выбрала простого мента.

Дина достала из своей сумки носовой платок и стала старательно вытирать лицо…

Виктор Медведев, когда узнал о неприятностях Радика, сказал ему сразу:

— Конечно, живите. Что, я зря всю площадку откупил. И делать тебе нечего в этом захолустье. Здесь, в Москве, ты быстрее найдешь себе работу. Сходи хоть в свой спорткомитет, что-нибудь тебе там обязаны предложить. А может быть пойдешь ко мне в фирму? — последние слова Виктор сказал неуверенно.

— Нет. Что я там буду делать со своим зрением. Хорош охранник в очках.

— Ну, тогда — в спорткомитет, — оживился Виктор.

— Правда, Радик, давай завтра съездим, — сказал другу и заехавший домой поужинать перед дежурством Сергей. — Как освобожусь с работы, заеду за вами, А мы с Диной заявление как раз подадим. Правда, Дина?

Виктор внимательно осмотрел обоих и сказал:

— О, поздравляю. Что-то Володька долго не едет.

Младший брат вернулся поздно, тихо переобулся и, пройдя в свою комнату, увидел там раскладушку и спавшего на ней Радика.

— Привет, — заворочался тот, говоря тихо и сонно. — Извини за вторжение.

— Все нормально. Что-то случилось?

— Дядя выгнал.

— Тебя?!

— Да.

— Он же, наоборот, вроде бы…

— Так, не поняли друг друга. Ты не возражаешь, если я перекантуюсь тут?

Медведев сел на свою койку.

— Что за чушь. Конечно же нет.

— Я сначала домой хотел уехать, да Витя отговорил. Не знаю, может и правда — в Москве остаться. Здесь быстрее можно найти работу.

— Попробуй. Уехать ты всегда успеешь.

— Тоже верно.

— Начни со спорткомитета.

— Сергей с Виктором тоже так говорят. Завтра Сергей обещал отвезти меня туда. Они с Диной сразу же хотят и заявление в ЗАГС подать.

— Правда? Молодец, Сергей.

— Ты думаешь?

— Дина хорошая девушка. Даже очень. Сейчас таких мало.

— Поедешь с нами. Завтра же суббота.

— Я завтра дежурю в управлении.

На следующее утро Володя уехал рано. Вернувшийся с дежурства Сергей, Радик и Дина вышли из дома в 10 часов. Оставив в ЗАГСе заявление, они проехали в спорткомитет. Сергей остался с Диной в машине, а Радик, войдя в здание, пошел по длинному коридору, совершенно чужой в чужом мире. С ним здоровались, вяло поздравляли, что он поправился и проходили мимо, каждый со своими делами и проблемами. И только один задержался немного и сказал:

— А этого Сидоренко, что тебя искалечил, дисквалифицировали. Жаль только, не навсегда.

— Знаю, — спокойно ответил Радик. — Он собирается жениться на моей сестре.

— Что? А ты?

— Я рад этому.

— Ну, знаешь ли.

Из здания Радик вышел со своим бывшем тренером.

— И все-таки правильно сделал, что зашел. Мы хоть поглядели на тебя. Извини, что не навещали, совсем закрутились. А на телевидение, все же, сходи. Может возьмут спортивным комментатором. Для тебя это лучший выход.

Так вдвоем они дошли до машины, и человек, сидевший за рулем, вылез из салона.

— Сергей? — мельком взглянув на него, опешил тренер. — Сидоренко?

— А что такого? Я же не улетал на Луну.

— Радик?

— Ну да, — Радик улыбнулся.

— Вы? Вместе? Ничего не понимаю. А что же ты не зашел?

— Смысла нет.

— У тебя же кончается срок…

Сергей обернулся на машину, где сидела, вся напрягшись, Дина.

— С этим я покончил. Раз ему больше не драться, то и я не хочу.

— Сергей? Ты это серьезно?

— Серьезнее не бывает. Я женюсь, а жена не любит боксеров.

— Вас обоих не поймешь. То кидаетесь друг на друга, что не растащишь, то… И когда вы успели так спеться?

— Когда я слепой сидел, — заговорил медленно Радик, — и от тоски подыхал. И еще когда без сознания валялся на больничной койке, избитый только за то, что калека и слабый. А этот парень не отходил от меня, ухаживал, как родной брат. И я счастлив, потому что у меня есть такой друг, как он. В наше время такое — редкость.