— А что она говорит? — Бен уставился в пол, похоже, чувствуя себя еще более неуютно.

— Все было хорошо до тех пор, пока не позвонила Дарлен. — Я внимательно наблюдал за Беном. — Разговор с Дарлен чем-то ее расстроил.

Бен посмотрел на кота. Кот уже поднял уши торчком. Похоже, успокоился.

— Мама воюет с моим отцом, — сказал Бен.

Воюет.

— А-а…

— Отцу не нравится, что мы живем у тебя. Он сказал, что мы должны остановиться в гостинице.

— Понятно.

Сарычи показались снова, направляясь к своему гнезду. Самка что-то держала в когтях.

— А ты, Бен, ничего не имеешь против? — спросил я.

Он молча пожал плечами, не глядя на меня.

Подойдя к ограждению, я перевесился через перила рядом с ним.

— Это очень плохо, когда родители воюют. Ты оказался меж двух огней, и, что бы ты ни делал, у тебя всегда будет такое чувство, будто ты предал одного из них.

— Мама действительно тебя любит, — сказал Бен.

— И я тоже ее люблю. Я очень рад, что вы здесь.

Похоже, Бена это нисколько не тронуло, но тут уж ничего не поделаешь.

Набрав полную грудь воздуха, я вышел на середину террасы и выполнил несколько простых упражнений из тэквондо под названием «журавль». Приходится много выгибаться, размахивать руками и вращаться вокруг себя, но ничего сложного тут нет. Я выполнял «журавль» медленно, пройдя от одного конца террасы к другому и тщательно следя за своими движениями. Дойдя до края террасы, я развернулся и направился обратно, но только уже гораздо быстрее, со скоростью, составляющей три четверти от нормальной.

— Что это такое? — спросил Бен.

— Балет.

— Не-ет, — улыбнулся Бен. Повернувшись к ограждению спиной, он скрестил руки на груди. — Это каратэ?

— Что-то вроде. Корейская разновидность. Называется тэквондо.

Я снова повторил «журавль». Слева направо, справа налево.

— То же самое делают в «Могучих рейнджерах», — сказал Бен. — Когда они сражаются с монстрами.

— Ну, это действительно искусство единоборства, но только если смотреть на него так. Выбирать тебе самому. Можно также смотреть на тэквондо как на упражнения, которые помогают стать сильным, гибким и здоровым. И еще это очень здорово. — Я опять выполнил «журавль», наблюдая за тем, как Бен наблюдает за мной. — Хочешь, я покажу тебе, как это делается?

Бен подошел ко мне, и я показал ему упражнение. Помог принимать нужные позы, проработал вместе с ним все движения.

— Ты только не торопись. Чем медленнее, тем лучше.

— Понял.

Мы выполнили «журавль». Затем я показал «тигр». Сняв футболку, Бен отбросил ее в сторону. Обливаясь по́том, мы выполняли упражнения вместе, а тем временем солнце поднялось над горами на востоке и воздух прогрелся. Вдруг я заметил Люси, которая смотрела на нас, стоя за стеклянной дверью. Я улыбнулся.

— Доброе утро.

— Привет.

— Мама, ты только посмотри! — радостно воскликнул Бен. — Это называется «журавль». Такое упражнение из тэквондо. Смотри!

Бен начал выполнять упражнение, и Люси, чтобы было удобнее наблюдать, положила руку на стекло, растопырив пальцы. Я накрыл ее руку ладонью.

— Тебе звонит Джо, — сказала Люси.

— Мама, ты не смотришь! — обиженно воскликнул Бен.

Войдя в дом, я поднял телефонную трубку на кухне.

— Что там у тебя?

— Включи Пятый канал, — сказал Пайк.

Включив телевизор, я вернулся к телефону. Ведущий пересказал вчерашние обвинения Грина в адрес полиции и повторил тот отрывок, где Грин дает понять, будто именно я помог выйти на миссис Луизу Эрл.

— Вчера вечером я послал Грина к черту, — сказал я. — Мы больше не работаем на Большую Зеленую Адвокатскую Машину.

— Ты смотри дальше, — проворчал Пайк.

Ведущий объявил о том, что Полицейское управление Лос-Анджелеса начало проверку деятельности Анджелы Росси. Он сказал, что до окончания расследования Росси отстранена от работы. У меня внутри все оборвалось.

— Вот черт, — пробормотал я.

— Я пытался ей позвонить, но телефон постоянно занят, — сказал Пайк. — Похоже, трубку просто сняли.

— Как ты смотришь на то, чтобы я за тобой заехал?

Вместо ответа Пайк положил трубку. Люси вернулась в дом, а Бен остался на террасе.

— Нам нужно съездить к Росси, — сообщил я.

— Я так и думала. Днем у меня встреча в Лонг-Бич. Я возьму Бена с собой, — кивнула Люси.

— Конечно.

Люси двинулась к двери, но вдруг остановилась и, обернувшись, заметила:

— Мне приятно было видеть вас вдвоем.

Я улыбнулся, но ничего не ответил. Мне хотелось спросить, что у нее сейчас с ее бывшим мужем, но я не хотел давить на Люси. Мне хотелось ей помочь, но иногда помощь может превратиться в давление. Возможно, все само собой образуется. Впрочем, возможно, это было не мое дело. Я решил предоставить Люси свободу действий. Нередко именно в этом и заключается настоящее мужество, особенно если не хочешь испортить дело.

Я принял душ и оделся, затем проехал вниз в Калвер-Сити. Джо уже ждал меня на тротуаре. Он молча уселся рядом со мной на переднее сиденье и закрыл дверь. Пристегнул ремень безопасности, по-прежнему не говоря ни слова. Я понял, что Пайк в ярости.

Было несколько минут десятого, когда мы спустились к побережью, затем проехали на юг в Марина-дель-Рей и притормозили у въезда в тупик, где жила Анджела Росси. Мы хотели подъехать к ее дому, но не смогли, поскольку тупик был запружен морем машин съемочных групп, выплескивающимся на Адмиралти-вей. На тротуарах толпились группы журналистов и фотографов, а две женщины, вероятно соседки Росси, горячо спорили с толстым коротышкой в спортивной куртке. По-видимому, его машина перегородила им выезд. По-видимому, женщины хотели, чтобы журналисты оставили Росси в покое и убрались отсюда.

— Ты только посмотри на это дерьмо, — проворчал Пайк.

Оставив машину на противоположной стороне Адмиралти, мы отправились дальше пешком. Когда мы проходили мимо одного упитанного журналиста, сидящего в «шевроле блейзер», тот сначала не понял, кто мы такие, но затем выскочил из машины и побежал следом за нами, спрашивая, можно ли задать нам пару вопросов. Первым он догнал Пайка, но Пайк сделал резкий выпад, и журналист, охнув, тяжело опустился на асфальт.

— Никаких комментариев! — бросил Пайк, даже не замедлив шага.

Пожалуй, брать интервью — занятие не из легких.

Мы протиснулись сквозь толпу журналистов к ограде. Худой мужчина в очках и женщина в годах объясняли привлекательной рыжеволосой корреспондентке, что не пустят ее внутрь. Худой мужчина меня узнал и гневно ткнул в мою сторону пальцем.