Вадим тем временем старательно обхаживал Анну.

Сначала он попытался развеселить ее незатейливым анекдотом, но, получив в ответ лишь вежливую улыбку, с уважением отметил, что девушка, похоже, не из примитивных. Тогда он решил подойти с другой стороны:

– Анна, а как вы относитесь к поэзии?

Она посмотрела на него уже с интересом:

– О, а вы любитель поэзии?

– Да знаете ли, в наше жестокое и прагматичное время так устаешь от цинизма, от чернухи, которая все заполонила, что хочется вечером уединиться от всех с томиком Бальмонта и наслаждаться красотой его слога…

На самом деле Вадим, впервые услышавший про Бальмонта вчера, решил поинтересоваться, чем это увлекается загадочная «переводчица» в свободное от подвигов время. Придя домой, он до столбняка поразил маму, спросив у нее, есть ли дома Бальмонт. Задавая вопрос, он еще плохо представлял себе, что именно хочет получить. Не факт, что Бальмонт писал книги, вполне может оказаться, что это какой-нибудь художник, хотя… Юлька же собиралась почитать, значит – книга. Елизавета Львовна насторожилась, но требуемое принесла. Это оказались стихи.

Вадим, редко проводивший вечера дома, сегодня решил порадовать маму, напуганную визитом к Нине. Необходимо было успокоить старушку. Сообщив, что с Ниной он порвал, Вадим завалился на диван с маленьким томиком. Решив поднять свой культурный уровень, он прочитал не только стихи, но и предисловие. Мама ходила мимо комнаты на цыпочках и изнывала от любопытства. Вадим читал, но очень редко и только специальную литературу, необходимую ему для работы. Чтение стихов было равноценно вышиванию крестиком. Елизавета Львовна нервничала, но ничего не спрашивала, боясь спугнуть зарождающийся у сына интерес к поэзии. Она считала, что мальчик удручен разрывом с вероломной девицей, потому его и потянуло на лирику. Когда он наконец отложил книжку и с наслаждением включил телевизор, мама, затаившаяся на кухне, тут же примчалась на звук:

– А что случилось, почему ты заинтересовался символистами?

Вадим, до ознакомления с предисловием считавший, что «символисты» – это подростки, баллончиками с краской выписывающие на стенах загадочные нечитабельные знаки, теперь чувствовал себя культурным человеком.

– Да так, – делано равнодушно ответил он. – Просто стало интересно.

Елизавета Львовна не поверила, но приставать с вопросами перестала.

И вот теперь он решил блеснуть перед Анной полученными знаниями.

– Да-а, – неопределенно протянула Анька.

Это уже было похоже на Принца. Хрупкая и ранимая душа под маской уверенного супермена… Сама она поэзией не интересовалась, а в свободное время с интересом изучала журнал «Главбух». Но ударить в грязь лицом не хотелось.

– Я иногда тоже почитываю, очень помогает расслабиться в конце рабочей недели. Просто, знаете, душой отдыхаю, – лицемерно вздохнула она, вспомнив, что, когда заканчивается рабочая неделя и она еле живая приходит домой, как раз начинается бокс. Вид двух взрослых мужиков, самозабвенно мутузящих друг друга, всегда поднимал настроение. Видимо, это было следствием каких-то скрытых комплексов и формирующейся склонности к феминизму.

– Я мечтою ловил уходящие тени… – продекламировал Вадим единственное, что смог запомнить.

– Вот-вот, очень люблю это место, – поддакнула Анька.

Так они некоторое время повыпендривались и остались довольны друг другом.

«Надо же, – думала Анька, – а с виду дуб дубом. Как это Юлька его разглядела или он сразу со стихов начал?»

«Да, – размышлял Вадим, – эта мне не по зубам. Ее камушками не купишь, хотя, может быть, есть шанс, если подучить еще стишков».

Терять Аньку не хотелось. У него и в мыслях не было просто добавить ее к списку своих побед. С ней просто приятно было пообщаться. И еще… Красавицей она не была, но почему-то хотелось на нее смотреть и смотреть…

Это тревожило. Уже вторая девушка, с которой хочется просто общаться.

«Надо бы взять отпуск, – подумал Вадим. – Рефлексы притупляются».

Но, представив пляж, полный полуголых доступных красоток, он понял, что отдыхать хочет на необитаемом острове. И чтоб никакого Пятницы, никого…

Вдалеке прямо на бордюре стояла бабка с тележкой. Посмотрев направо, а потом налево, прямо на приближающуюся машину Вадима, она решительно шагнула на проезжую часть.

Вадим машинально вывернул руль, «Опель» закрутило, вынесло на разделительную полосу и слегка стукнуло об осветительный столб.

Аня сидела белая как полотно, вцепившись руками в ремень безопасности.

Любая из его девиц визжала бы как резаная, попав в аварию, эта же не издала ни звука.

– Вы как, целы? – Они ударились легко, крылом, поэтому вопрос был дежурным.

– Нормально, – прошептала Аня. – Мы бабку не задели?

Они переглянулись и, не сговариваясь, схватились за двери. Анька выскочила первой. Со стороны Вадима оказался столб, поэтому ему пришлось перелезать через пассажирское место. Аня стояла, в ужасе глядя на лежащую метрах в пятидесяти старушку.

Вадим обежал девушку и на подгибающихся ногах подошел к телу. Никаких признаков жизни. Тележка с нелепо торчавшими колесами валялась на обочине. Он нагнулся и с облегчением увидел, что веки бабульки дрожат.

Непослушными руками он начал тыкать кнопочки мобильника. По «03» ему звонить еще никогда не приходилось.

Женский голос на том конце что-то сказал, но пульс в ушах грохотал так, что Вадим практически ничего не слышал:

– Скорее, я человека сбил, скорее. Старушка, лежит… Она жива еще!

– Возраст?

– 38…

– Да не ваш, пострадавшей!

– Я ее впервые вижу, откуда я знаю! – в отчаянии завопил он. – Что вы допрашиваете меня, она же с минуты на минуту умереть может!

– Какие повреждения?

– Я не медик! – бушевал Вадим. – Вы что, предлагаете мне ее осмотреть? Она лежит на дороге и не шевелится!

– Адрес?

Продиктовав адрес, Вадим обессиленно опустился на бордюр рядом с пострадавшей. Крови не было. По обрывочным воспоминаниям он пытался восстановить в памяти, что делают с ранеными в таких случаях. Аня присела на корточки рядом с женщиной.

– Трогать нельзя до приезда медиков, – деловито сказала она, но голос подрагивал, под глазами запали голубоватые тени. – Кровотечения нет, могут быть внутренние травмы, мы можем навредить, – неуверенно добавила она.

Вдалеке завыла сирена. Они в надежде вскинули головы, но это была не «Скорая», а милиция.

– Где же «неотложка»? – Вадим раскачивался, как маятник. Аня осторожно погладила его по плечу.

«Скорая» подъехала одновременно с милицией, обогнав паркующиеся полосатые «Жигули».