Юлька мобилизовалсь и, вытянув перед собой руку с кратким планом, решительно вздохнула.

«Сейчас петь будет, – похолодел Сергей. – Или читать стихи собственного сочинения, или…»

Подозрительно глянув на него поверх мятого листка, Юлька сурово спросила:

– Что вы так смотрите, как будто я мартышка с гранатой?

Это была очень четкая и емкая характеристика всего того, что он успел подумать.

– Ну что вы! Я просто жду. Может быть, вы оставите мне свою рукопись, а я ее прочту потом? – осторожно спросил он, надеясь избежать очередной экстравагантной выходки в исполнении этой непредсказуемой девицы.

– Вы без меня не разберетесь. Это не рукопись, а план! – гордо сообщила она.

– А-а, – неопределенно протянул Сергей, – тогда, конечно, давайте.

«Не буду я с ней спорить, – решил он про себя. – Так мы быстрее закончим».

– Я знаю, через кого уходит информация, – вдруг просто и безо всякой патетики сказала Юлька.

– Что? – Сергею показалось, что он ослышался.

– Если это не я, а лично я в этом не сомневаюсь, – безапелляционно продолжала она, – не вы и не Вадим Сергеевич, то это кто-то, кто имеет доступ к электронной почте.

– Вы намекаете на Нину? – Он был разочарован. Юля пыталась спихнуть вину с себя абы на кого. Это было неприятно и неожиданно.

– Нет! Она тоже не виновата!

– Да, и кого же вы имеете в виду?

– Того, кто имел доступ ко всем почтовым ящикам еще до моего прихода и кто делал тот самый последний ящик для меня!

– Стас?!

– Да.

– Это невозможно! Он работает у нас с самого начала. У него колоссальный оклад, ему незачем подставлять нас!

– То есть вы хотите сказать, что ему не нужны деньги, поэтому он не мог вас предать. Тупая мужская логика!

– Вы не хамите тут!

– Я не хамлю! Я соболезную! Удивительно, как вы вообще не разорились до сих пор с такими взглядами на жизнь. Чем больше у человека денег, тем выше его потребности. А растущие потребности подразумевают дополнительные вложения. Чтобы вам стало совсем понятно, объясню попроще…

– Не надо, я не настолько глуп, как вам хотелось бы думать!

– К сожалению, вы не настолько умны, как мне хотелось бы, – расстроенно обронила Юлька.

– Как это понимать?

– Как констатацию факта.

– Все! Большое вам спасибо. Я больше не в состоянии выдерживать ваше общество. Нам пора расстаться.

– А мы и не начинали встречаться…

– Да что вы говорите! Вероятно, во время наших встреч вы пребывали в анабиозе, поэтому наше общение и не сохранилось в вашей памяти. Я рад за вас, поскольку ваш мозг защищает вас от нежелательных воспоминаний, иначе вы бы просто…

– Не орите на меня, – перебила его Юлька. – Вы мне тоже надоели. Я освобождаю вас от своего общества. – И она вышла из кабинета, стуча каблуками и чеканя шаг не хуже почетного караула у мавзолея.

Она прошла мимо вернувшейся Нины, сдерживая рвущиеся наружу рыдания, и стремительно двинулась к лестнице. Навстречу ей, подпрыгивая, как кузнечик, и напевая, поднимался Вадим. Юлька молча промаршировала мимо него.

Вадим пребывал в эйфории.

– Юленька! – закричал он ей вслед, и гулкое эхо, как мячик, поскакало за ней. – Вы не представляете, как я рад, что вы с приветом! Я просто счастлив, я готов носить вас на руках. Ваши странности теперь мне кажутся такими милыми, такими трогательными. Вы чудо, вы само очарование!

Юлька затормозила и ошарашенно посмотрела на Никонова, певшего ей дифирамбы.

– Благодаря вашей потрясающей непосредственности я познакомился с девушкой своей мечты. – Вадим сиял, как стосвечовая лампочка. – Куда вы собрались? Теперь вы – мой талисман, вы приносите удачу. Я хочу, чтобы вы всегда были рядом!

– Тогда повесьте меня вместо брелка для ключей или прилепите на лобовое стекло, – мрачно пошутила Юлька.

– Почему такие упаднические настроения? – Вадима распирало от радости и хотелось, чтобы все вокруг были счастливы.

– Жизнь как весы, – философски изрекла Юлька. – Когда один человек взлетает к звездам, другой обязательно должен упасть в грязь.

– Какие жуткие мысли в этой хорошенькой головке! – Ничто не могло его расстроить. – Давайте отметим этот судьбоносный день!

– Предлагаете мне выпить?

– Нет! Хочу, чтобы вы заказали фейерверк!

– В каком смысле?

– В прямом! Хочу устроить салют под окнами любимой девушки.

– Да вы романтик! – с удивлением констатировала Юлька.

– Вад! – раздалось прямо у них над головой. – Зайди ко мне.

Это был Сергей. Юлька тут же помрачнела и заторопилась вниз. Вадим пошел навстречу другу.

– Что это ты так сияешь?

– Кажется, я женюсь!

Сергей недоверчиво посмотрел на новоявленного жениха.

– И кто счастливица?

Вадим, витая в своих мыслях, смотрел вслед уходящей Юльке.

– Ау, Вад! Очнись! Где и когда ты умудрился с ней познакомиться? Вроде с утра ты был убежденным холостяком.

– Здесь. Моя судьба поджидала меня прямо в офисе, и ты ее видел, – мечтательно заулыбался Вадим.

– Ты серьезно?

– Да, абсолютно. Только она еще об этом не знает.

– Вот и хорошо, – обрадовался Сергей. – Может, ты еще передумаешь, не надо так, сгоряча…

Он не знал, что его беспокоит больше: то, что его лучший друг собрался жениться на этой странной Юльке, или то, что эта девушка станет чужой женой.

Сергей не считал себя романтиком, он не был сентиментальным и не любил тратить время на самокопание. Он был талантливым логиком, его мозг напоминал картотеку, где каждая деталь лежала на своей полочке, у каждой мелочи было свое место, и только эта девица летала, как пушечное ядро, между упорядоченными ячейками и сшибала все, устраивая возмутительный беспорядок в мыслях. Он никак не мог классифицировать ее в соответствии со своим видением мира, но это не значило, что для нее нет места в его системе координат.

Сергей решительно сменил тему:

– Похоже, мы вычислили, кто скидывает нашу переписку на сторону.

– Мы? – Вадим с трудом возвращался в рабочий ритм. Обед с Аней совершенно выбил его из колеи. Она ничего не обещала, не пыталась понравиться, не принимала его ухаживания, они просто проболтали почти два с половиной часа, и от этой легкой болтовни на душе было светло и радостно. Он не мог отпустить ее, но и дать ей понять, что он влюбился, как мальчишка, он не отважился. Это было не в его правилах, хотя в душе зрела готовность нарушить этот давным-давно установленный порядок.