— Нет, благодарю вас, Мигель. Наверняка он работает. — Она поднялась. — Я пойду в его кабинет и сама поговорю с ним. Однако прежде… позовите мою горничную.

— Хорошо, сеньорита.

Четверть часа спустя Чарити без доклада вошла к Рамиро. Конечно же, тот был в кабинете, и при виде невесты его глаза сделались сначала недоумевающими, а затем виноватыми. Сообразил.

— Чарити, простите, я совсем забыл про ужин. Простите, я обещал поужинать с вами… — Рамиро выглядел таким замученным, что Чарити решила, не стоит заставлять его извиняться дальше.

— Ничего страшного, — она поставила на столик у окна поднос с уже слегка остывшим ужином и приглашающим жестом открыла серебряную крышку на блюде в центре. Там оказалась какая-то средиземноморская рыба, названия которой Чарити не знала. Пахло просто потрясающе. — Я принесла ужин на двоих.

Рамиро встал из-за стола и подошел к Чарити.

— Мне кажется, что вы слишком снисходительны ко мне.

— А мне кажется, что вам самому надо проявить к себе хоть немного снисхождения. Папа всегда говорит, что работа без отдыха приводит к ошибкам и просчетам.

— Если я не буду работать все время…

— Вам кажется, что королевство от этого рухнет. Знаете, мне кажется, что вы на своем маленьком и отдаленном острове совсем позабыли, что в остальной Европе давным-давно придумали разделение труда. Если не ошибаюсь, даже раньше, чем вы откололись от Римской империи.

— Я предпочитаю персональную ответственность в деле управления. Особенно для монархов.

— Если монарх будет больше руководить, чем выполнять работу сам, то дело пойдет лучше. Папа говорит, что нужно уметь пользоваться талантами своих служащих.

— Я уже выслушал все советы, какие мог, теперь я должен принять решение, какие из предложений наилучшим образом могут послужить для блага королевства.

Чарити поняла, что Рамиро так и не приступит к ужину, если не поставить перед носом принца полную тарелку. Интересно, а он вообще имеет представление, откуда берутся полные тарелки? Кажется, не имеет. Когда Чарити попросила приписанную к ней горничную подать ей поднос с ужином на двоих и сообщила о намерении разделить этот ужин с принцем Рамиро, девушка выглядела очень озадаченной. Чарити пришлось растолковывать служанке в подробностях, что именно требуется и как это надо выполнить. Тем не менее Чарити пришлось буквально вырвать поднос из рук очередной девушки в форменном платье и приказным тоном отправить всех заниматься своими делами. Просто в уме не укладывается: чаще всего слуги в Маравийосе совершенно незаметны, словно привидения, но иногда о них буквально спотыкаешься. Похоже, дело в том, что надоедливыми они становятся, когда нарушается освященный веками традиционный уклад. Чарити никогда бы не подумала, что будет выступать революционеркой.

Тем не менее в первые дни на острове она старалась подстроиться под местные обычаи, внимала советам, старалась меньше говорить, а больше слушать, но это ни к чему хорошему не привело. Казалось, все только еще больше сторонились ее, все, кроме Леокадии. Принцесса ревностно выполняла поручение Рамиро «ввести в курс жизни королевства». В итоге Чарити решила, что если она хороша для будущего короля Фасинадо, то она хороша и для его подданных. Хороша именно такой, какая она есть.

В общем-то подобная политика вскоре дала свои результаты. Люди заметили ее, стали прислушиваться и улыбаться. Чарити никогда не отличалась отсутствием уверенности в себе, но Леокадия оказалась просто мастером по выбиванию почвы из-под ног у будущей родственницы. Чарити старалась не уступать и не давать спуску, только, если быть до конца честной, принцессе все же удалось посеять в душе англичанки сомнения. Чего только стоили постоянные намеки на некую более чем сестринскую и братскую любовь между принцем и принцессой. Чарити до сих пор не могла отогнать навязчивые видения, в которых Рамиро и Леокадия… Нет, не может такого быть! Чарити знала, что Рамиро честно ответит, если она спросит, вот только она не была уверена в том, каким окажется этот ответ.

Да, Рамиро оставался мил и предупредителен, во дворце готовились к свадьбе, все шло как надо. Конечно, Рамиро был постоянно занят, и этим объяснялось некоторое отсутствие… близости в их отношениях. Временами Чарити начинала сомневаться, не ошибся ли отец, когда сказал, что принц испытывает к ней сильные чувства, достаточные для того, чтобы просить ее руки. Но он же попросил. У такого человека, как Рамиро, не может быть бесчестных мотивов. Не стоит даже допускать ни малейшего сомнения. Такие мысли могут все испортить.

Оставив размышления, Чарити снова обратила внимание на ужин. Оказалось, принц так и стоит рядом с креслом и даже не подумал сесть за стол. Девушка решительно разделила рыбу пополам, положила куски на две тарелки, добавила немного овощей, поставила одну тарелку перед собой, вторую — напротив и сделала приглашающий жест:

— Ваше высочество.

— Леди Эверетт, мы же договорились. Чарити. Рамиро. Я не представляю, как можно жить вместе и называть друг друга по титулу. Вскоре нам бы пришлось именовать друг друга «ваше величество».

— Я пошутила. — Чарити нетерпеливо вздохнула. — Неужели вы можете стоять тут и разговаривать об этикете, когда эта замечательная рыба и эти чудесные овощи так восхитительно пахнут?

— Рыба? Ах, рыба!

— И овощи, — Чарити указала вилкой на овощи.

— А когда это все успели подать? — Рамиро выглядел забавно озадаченным.

— Это принесла я, на подносе.

— На подносе.

— Рамиро, пожалуйста, вы меня пугаете! Не заметить поднос, не заметить рыбу…

— Я… немного занят.

— Мне кажется, вы сильно голодны.

Принц задумчиво покачал головой и взялся за вилку.

— Раньше мне всегда подсовывал еду Лоренсо. Но это так отвлекало, что я запретил. — Рассуждая о поведении Лоренсо, принц незаметно для себя успел съесть солидный кусок рыбы. — Но, вы правы, без еды нельзя. Вкусно!

— Да, действительно вкусно. Ваши повара выше всяких похвал.

Принц кивнул, не отвлекаясь от рыбы. Чарити, попробовав немного овощей, отодвинула тарелку. Все же она сюда пришла не ради ужина, а совсем по другому поводу. В последние дни она потратила достаточно много времени, вникая в дела королевства. Леокадия ловко увильнула, когда Чарити попросила ее посвятить себя в тонкости организации налоговой системы и прочего устройства королевства, и отослала англичанку к первому министру де Моралесу. Чарити, привыкшая иметь дело с деловыми и умудренными опытом мужчинами, быстро уговорила сурового старика ввести ее в курс дел. Может быть, он растаял после того, как Чарити посоветовала ему отличное растирание от болей в спине, а может быть, просто любил поговорить о делах… В общем, почти неделю Чарити не отходила от старого министра, делая только перерыв на обед. Все равно принц был занят, а Леокадия в последнее время не горела желанием общаться. Наверное, у нее яд кончился, удалилась в свою колдовскую нору, чтобы поднакопить новую порцию.