— Тень.

Руслан обречённо вздохнул и не стал даже комментировать. Макс одобрительно кивнул. Только Олег пробормотал:

— Опять одна мистика.

Алек ждал, что Андрей займёт сторону Руслана или хотя бы попросту промолчит. Но, к его удивлению, Воронцов избрал защиту. Он вступился первым, Камилла следом начала уверять Руслана в том же, о чём пару минут назад говорил Алек. Даже Олег оторвался от компьютера и вступил в обсуждение.

В конце концов Руслан сдался, протянул Алеку руку. В выражении его лица осталось что-то презрительное. Конфликт был временно разрешён. Камилла, виновато склонив голову, отошла от Макса к излюбленному окну. Она уже жалела, что доверилась Руслану.

— Об Андрее никто не знает? — шёпотом спросил Алек, поравнявшись с Максом. Он за секунду обернулся дважды, проверяя, никто ли не может подслушать.

— Никто, — подтвердил Макс.

Алек знал, что делать дальше. Дождавшись, пока Руслан закроется в кабинете, он подсел к столу Андрея и сбивчиво поблагодарил за защиту. Андрей отвечал тихо и сухо. Он вообще выглядел напуганным, постоянно оборачивался, глаза бегали. Алек объяснил эти симптомы волнением.

— Расскажи. Я же всё знаю. — Он не мог удержаться от доли лукавой иронии в голосе.

На губах Алека играла непринуждённая полуулыбка, а внутри было горько, слова жгли горло. Он смотрел на прежнего, настоящего, Андрея, вспоминал звериный взгляд того, ночного, и сердце болезненно сжималось. Алек не думал о доказательствах, совершённых убийствах, нападении. Он просто знал, что не может потерять ещё одного товарища.

Андрей ловко изображал непонимание, даже удивление. Алек поверил бы, появись хоть малейший шанс.

— Я видел тебя ночью. Запись есть на камере. Андрей, скажи правду. Я… хочу помочь.

Последние слова вырвались непроизвольно. Андрей вымученно улыбнулся. Он словно смирился: не подтверждал, не спорил, не просил. Абсолютное равнодушие никогда не было ему свойственно.

На все уверения Алека Воронцов отвечал, что ничего не знает. И чем дольше и упорнее он отрицал, тем ярче разгоралась надежда. Теперь Алек снова искал логическое объяснение присутствию Андрея в двух местах одновременно.

— Во-первых, он придумал бы более правдоподобную историю, составил бы себе алиби, — говорил он позже Максу.

— Во-вторых, Андрей защищал тебя, — вставил Вихров.

— В-третьих… — Алек задумался. — Я ему верю.

— Знаешь, а я тоже. Звучит глупо, но я верю, что человек, который хотел меня убить, невиновен.

Не дослушав речь Макса, Алек метнулся к Камилле. Странная мысль вдруг пришла ему в голову. Алек зацепился за неё как за спасательный круг. Мысль эта ничего не могла доказать, но одно её появление для Алека значило много.

— Помнишь Леру. Ты видела её в первый раз, видела, как она изменилась. Она противоречила самой себе и уверяла меня, что видит меня впервые, помнишь? С Андреем было то же самое.

— Ты опять о мистике?

Камилла выглянула из-за экрана ноутбука. Даже раздражённая, на нервах, она выглядела мило. Алек подметил, как Камилла закусила верхнюю губку. Она никогда раньше так не делала. И вдруг скептическое выражение исчезло с её лица.

— Верный ход.

Алек застыл от удивления. Камилла согласилась с мистической теорией! Само по себе это было за гранью реальности. Но странности не закончились.

Алек расхаживал вдоль столов. Макс стоял в стороне и поглядывал на макушку Камиллы. Но даже он не заметил, как успела Стрельцова выйти из отдела. И Алек, и Макс одновременно увидели Камиллу входящей обратно. Ещё раз расспрашивать её Руденко не стал. Но на очередном обсуждении Макс снова поднял тему мистики. И Камилла осталась в стороне и с нескрываемым скептицизмом смотрела на доску. Подозрительно быстро она изменилась.

Андрей с каждым часом становился всё мрачнее, словно что-то незримое высасывало из него силы. Он почти не говорил и уже не работал, смотрел в окно или в стену и вздрагивал от каждого шороха. Макс сходу назвал такое поведение подозрительным. Но Алек выудил из него очередной пункт в оправдание Андрея. Человек, который хладнокровно убил троих и разработал целую систему игры с законом должен быть хорошим актёром. И, если это Андрей, он попросту не выдал бы себя.

Сеня звонил. Алеку пришлось сбежать из отдела, чтобы никто не подслушал. Как же надоело это недоверие! Недавно ещё все спокойно говорили по телефону на рабочем месте. Никто не смел и думать об обвинениях в сторону кого-то из своих.

Убийца играл. Не оставалось сомнений. Он влез в самое сердце своих соперников и изнутри наводил беспорядки, подкидывал подсказки и снова путал следы, а сам оставался в тени. Или оставался тенью.

Сеня спрашивал, как всё прошло. Алек не стал ничего от него скрывать. Сеня сразу одобрил план, единственный человек, который и не попытался спорить. Пообещав появиться в отделе завтра, он отключился. И в последние секунды сквозь его голос пробились голоса его строгих родителей.

Тогда Алек решился снова подойти к Андрею и сказать всё в лицо, посмотреть на реакцию. Он запутался, одновременно он пытался оправдать и обвинить одного человека. Обвинения выходили более правдоподобными. Оправдания казались правильными. С твёрдой готовностью узнать правду Алек подошёл к столу Андрея.

— Слушай, я же правда помочь хочу. — Он наклонился над столом. С Андреем его разделяли какие-то сантиметры.

— Значит, не веришь? — притворно усмехнулся Воронцов. Но в голосе его промелькнуло облегчение.

— Не знаю, — признался Алек.

Выдержать мягкий, грустный взгляд Андрея было сложнее, чем пронзительный — Руслана. Алек виновато опустил глаза. Ему было стыдно за эти нелепые подозрения. Но скулу ещё жгло от пореза, а щека горела от пощёчины Камиллы. И глаза Андрея той ночью… Алек слишком хорошо их помнил.

— Ты говорил о тени, — задумчиво пробормотал Воронцов. Алек насторожился. Он чувствовал, что ответ где-то близко. — Она пришла ночью. Она внутри меня. Звучит безумно. Я сам не поверил бы. Но она прокручивает мои воспоминания…

— Читает мысли и следит за мной…

— Точно. — Андрей тяжело, свистяще выдохнул, поморщился и сжал переносицу.

— Она здесь? — снизив голос, прошептал Алек.

Андрей кивнул и указал на собственную короткую тень. Она сползала по стене на пол, и оттого казалась ещё живее. Занавески то и дело стирали её частями сливались с ней и раздваивались. Алек потянулся к окну, чтобы закрыть форточку. Андрей остановил его руку.

— Бесполезно. Она во мне.

Как хотел Алек поверить! Слепо последовать за Андреем, признать существование всего мистического и сверхъестественного, лишь бы забыть, что было ночью. И пресечь то, что будет.

— Останемся этой ночью вместе, — спонтанно предложил Андрей и вдруг прыснул в кулак от двусмысленности собственных слов. Когда до