— Если что — на палках отобьемся, — воинственно сверкнув глазами, заявила Кайсти. — Мы Таргрека попросим. Пусть научит нас…

— Ну-ну! Что это за крестовый поход детей! — вступил в разговор Отшельник. Всё это время он неподвижно и незыблемо, как сторожевая башня, восседал рядом, подогнув колени и спрятав лицо в переплетении могучих рук.

Пекас рассказывал Тинчу, что он сидит так частенько, однако совсем не спит и всё слышит.

— Таргрек! — задиристо напомнила Кайсти, — Ну что, ты как-нибудь покажешь нам… ну, пару таких приёмов…

— Быть может, кое-что и кое-кому, — серьезно ответил Отшельник. Потёр воспалённые глаза и добавил:

— Эх, дети, дети… Не дай Бог, чтобы вам пригодился хотя бы один из них. Там, откуда я пришёл, меня учили убивать. Убить человека легко, и человеческое горло так хрупко… Вашими посохами можно просто махаться. А можно и бить, и убивать. Мозжить черепа…

— А что такое крестовый поход? — спросила серьезная темноволосая чаттарочка — та, что была похожа на Айхо.

— Это вы лучше у Тинча спросите. Он всё знает.

— У него такая книга есть, — объяснил всезнающий Пекас. — Раз прочтёшь — три раза ахнешь.

— Он у нас как Тирн Магрис, — зевая и выпрямляясь во весь рост, сказал Таргрек. — Выловил в океане рыбу мудрости и когда чистил — уколол плавником палец. С тех пор, как пальчик пососёт — так сразу мудрость выскажет.

— А могу! — без смущения подтвердил его слова Тинч.

— Вот вечерком и послушаем, — разминая плечи, сказал Отшельник. — А что, ребятки, не сходить ли нам к морю? Искупаемся, а заодно — проверим сети. Да и креветок наловить не мешает. Кстати, а кому сегодня бежать за солью?

— Мы здесь голодать не собираемся, — пояснил он, обращаясь к Тинчу.

— Да! — подхватил, смеясь, Бычье Сердце. — Все местные жители за эту зиму лодки на дрова порубили. Зато у нас — всё в порядке!

2

Этот день, как и несколько дней последующих, у обитателей развалин маяка прошли в заботах. Тинч, как более опытный в делах строительства, возглавил бригаду каменщиков. Они отремонтировали крыши и стены, а также превратили в неприступную каменную ограду.

Все "жерновки" он с самого начала отдал в фонд стаи, что было встречено с восторгом — денег на хлеб и картошку хватало не всегда.

Теперь их обычные вечерние посиделки стали проходить намного уютнее, чем раньше. Марис и Макарис получили нагоняй от Таргрека за то, что стащили у келлангийцев мешковатый, но неимоверно широкий орудийный чехол. В то же время, укрывшись под натянутым на кольях брезентом, можно было не обращать внимания на то, что моросит дождь или падает поздний снег, и можно было подольше посидеть у костра.

Впрочем, той ночью, о которой пойдет речь, погода выдалась спокойной и ясной, и мириады звёздочек змейками отражались в уснувшем море…

Тихая и серьезная мечтательница Кайсти в кругу друзей славилась как сочинительница песен и придумщица разного рода страшных историй.

— И вот пришёл на нашу землю ужасный и сильный дракон! — поздно вечером, у костра восторженно повествовала она. — И задумал тот дракон поработить дух людей, чтобы жить им отныне в рабстве и покорности, и терпеливо сносить все прихоти властелина. И приказал дракон каждый день приносить ему в жертву деву из дев…

— А потом примчался славный рыцарь и его убил, — насмешливо подсказал Тиргон. — Было про это.

— Если ты такой умный, — обиделась Кайста, — то сам и рассказывай.

— Ты бы лучше спела.

— А вот теперь, из вредности — не буду! А!

Высунутый язык…

— Эээ! Получил?

— Может быть, Тинч что-нибудь почитает из своей книги? — предложил кто-то.

— Мне бы свечку, — попросил Тинч.

Ему подали… правда, не просто свечу, а такую особую лампу. Бутылка из-под пива обматывается смоченной в керосине веревочкой, ближе к донышку, потом веревочка поджигается, бутылку донышком вниз суют в холодную воду. Дно отпадает и внутрь, в горлышко бутылки вставляют свечу. Такую лампу никогда не задувает ветер…

— Ну, слушайте.

"— Во мгле, среди звёзд и ночных ветров, одиноко ведёт жизнь Ночной Воин. И подвластны ему Звёзды, что определяют жизни и судьбы людей, и подвластны ему миры. Но не видит он Солнца, ибо навек устремился к Звездам, и голубоватый отсвет на латах его.

И нет на земле никого богаче этого существа, и нет опытней в боевом искусстве. Он зовёт сражаться всякого, кого встретит в бесконечном ночном дозоре, и горе путнику, что не владеет мечом. Если же какой великий рыцарь случайно одержит победу, то в знак её Воин перед смертью своей дарует победителю священный амулет из камня — круг, в котором отверстие.

И вешает тот талисман на шею победитель — чтобы, в свою очередь, превратиться в Ночного Воина.

Ибо начинает он понимать весь тайный смысл сочетания Звёзд, и понимает во всем смысл и истину, и его разум мутится. Ни один из победителей Ночного Воина не избежал этой участи, потому как только дано бывает ему осознать всё своё могущество и богатство, то не выдерживает разум и слепая жадность отныне руководит поступками.

О человек! Пусть ты разумен и силён, но остерегайся получать всё сразу, не пройдя длинного и трудного пути, что и есть Истинное Посвящение…

— И сумел избежать той беды лишь один. И была это женщина-великанша по имени Удана. Женщина, она сама по себе кладезь великой вселенской мудрости, и никто и ничто на свете не сравнится с нею в умении постигать и применять знания, ибо она есть Великая Устроительница Истина. Примерила Удана этот амулет, посмеялась, поплакала, да и повесила обратно на шею Воину:

— Ах, не нужен он мне! Я и сама такая!

— И вообще. Как может мужчина, даже если меня победит, превратиться в меня?

— И ещё неизвестно, победил ли он…"

Легкий вечерний бриз потянул с моря. Дым костра лёг на землю и длинным сизым хвостом дотянулся до Тинча. Не переставая читать, он досадливо поморщился, протянул ладонь и повёл ею справа налево. Дым послушно отодвинулся, но при этом попал в глаза Йонаса. Йонас чихнул и тоже повёл ладонью. Теперь дым пошёл в лицо Кайсти, которая, небрежно отмахнувшись, отправила столбик дыма на противоположную сторону. Так они, шутя, передавали дым по кругу, пока строгая темноволосая девочка по имени Арна — та самая, что была похожа на Айхо, — воздев руки и нахмурясь, не направила его отвесно вверх, к звездам.

— А что это там за звёздочка такая? — спросила Кайсти.

— Которая? — придвигаясь к ней, спросил Тиргон Бычье Сердце.

— Вон