делу безответственно и халатно, она почти наверняка была заражена коррупцией и покрывала тех, кто действовал против своих некоррумпированных коллег, а на родных и друзей Стюарта смотрела свысока. – Кэтрин Блум перевела дух.

Не будь Шивон в курсе происходящего, она предположила бы, что эта женщина прошла спецподготовку по вопросам общения с прессой. Хотя, может, и прошла, учитывая, что рядом с ней Дугал Келли.

Кэтрин Блум продолжила:

– Но теперь у нас есть свидетельства того, что полиция, по всей вероятности, сама замешана в преступлении, а не просто виновна в попытке замять расследование. Стоит разобраться, как велось первоначальное расследование, причем внутренним следствием должны заняться полицейские органы, которые базируются не в Шотландии, и вопросы следует задавать на самом высоком уровне: кому и что было известно и что постарались скрыть. – Кэтрин взглянула прямо в камеру и заговорила, обращаясь напрямую к телеаудитории: – Бесчеловечное убийство моего сына не должно остаться безнаказанным. Я хочу справедливости; я хочу перемен; я хочу, чтобы виновные были названы поименно, опозорены и отправлены за решетку – все до единого!

Интервью закончилось, на экране возникли телестудия и явно взволнованный диктор. Сазерленд снова выключил звук. Он едва осмеливался смотреть на Моллисона.

– Нам надо поговорить с глазу на глаз, – официальным тоном объявил Моллисон.

Сазерленд кивнул и перевел взгляд на Тесс Лейтон.

– Наш кабинет в вашем распоряжении, – быстро сказала она.

Сазерленд пошел вперед, Моллисон следовал за ним по пятам. Несколько минут в кабинете царила тишина, потом Джордж Гэмбл тихонько присвистнул.

– Что теперь? – спросил Фил Йейтс.

– На публику вынесут немногое, – предположила Кларк. – Рискну сказать, что кое-кого ждет головомойка. Может быть, нам выделят дополнительные ресурсы и пришлют еще людей. Мы все-таки расследуем убийство, устраивать публичную порку нет никакого смысла.

– Но от нас будут ждать, что мы теперь сосредоточимся на работе тех следователей.

– Мы и так это делаем.

– А если сдать прессе отпечатки Несса? Может, не так жарко будет?

– Наручники остаются наручниками. Мы должны понять, как они оказались на Блуме и с чего надо начинать. – Кларк провела рукой по волосам.

– Все усложняется, да? – Рид затянул галстук, словно выражая готовность действовать: Сазерленда отправили в раздевалку, а ему самому присвоили звание капитана.

Шивон жестко глянула на него:

– Я видала случаи и похуже. Нам еще много чего предстоит.

На телефон сыпались все новые сообщения. Одно – от Лоры Смит – Кларк прочитала.

Перекусим? 12:30, там же, где всегда?

В ответ Шивон набрала одно-единственное слово. Договорились.

Кафе на Лит-уок располагалось почти на одинаковом расстоянии что от участка Лита, что от участка на Гэйфилд-сквер. Оно принадлежало итальянскому семейству и специализировалось на поджаренных сэндвичах с такой щедрой начинкой, что их никто не мог осилить. Тесные “пеналы” с диванчиками, незатейливая музыка. Кларк устроилась напротив Лоры Смит и воззрилась на третьего присоединившегося к ним человека.

– Я знаю Дугала, – пояснила Лора Смит. – Когда-то мы с ним вместе дежурили по ночам.

Шивон натянуто улыбнулась Дугалу Келли.

– Вы не могли бы на минутку оставить нас вдвоем? Может, сходите пока за водой?

Келли дождался молчаливого согласия Лоры Смит и ушел к стойке.

– Наручники? – тихо спросила Кларк.

– Я говорила, что даю вам день или два. Два дня вышли, Шивон. Ваши уже треплют языком почем зря.

– Насколько хорошо ты его знаешь? – Кларк, не отрываясь, смотрела журналисту в спину.

– Книга, которую он пишет, выйдет не раньше следующего года. К тому же он стойко защищает свои источники.

– Он знает о наших терках с АКО?

Смит кивнула.

– И ты притащила его сюда, чтобы…

– Чтобы ты просто его выслушала. Ладно?

Келли вернулся, неся графин с водой и три стакана.

– Ничего, если я сяду? – спросил он.

Кларк кивнула, но сил выглядеть приветливой ей не хватило. Хозяин раскрыл блокнот. Они сделали заказ, и хозяин ушел, выкрикивая указания в сторону кухни.

– Вам разве не следует ни на шаг не отходить от убитой горем матери? – спросила Кларк.

Келли ответил:

– Она вернулась в гостиницу, переваривает новости.

– Мы пока не знаем, откуда взялись наручники, – с нажимом сказала Шивон.

Келли только дернул плечом и заметил:

– Еще один элемент головоломки. Признайте, что картинка начинает складываться.

– Я, в отличие от некоторых, не делаю поспешных выводов. – Кларк отпила воды.

Келли вздохнул и обеими руками взялся за край столешницы.

– Я все-таки скажу, что у меня есть, ладно? Полицейские, которые вели первоначальное расследование, – Джон Ребус, Мэри Скилтон, Даглас Ньюсом – облажались. И если бы только это. В некоторых случаях они сами нарушали законы, которые клялись соблюдать. У меня есть информация на них, на всех до единого.

– Включая патрульных по фамилии Стил и Эдвардс?

Келли старался не смотреть ей в глаза.

– На этих – нет.

Кларк фыркнула.

– Потому что источник вашей информации – они, да? Пока их прикрывают, они рады подставить остальных.

– Я и не утверждаю, что они сама невинность.

– Ох, сейчас за этим столом станет очень жарко.

– Ролстон с его примитивной версией о гомосексуальном треугольнике; Скилтон, которая половину времени болталась неизвестно где; Ньюсом, который искажал показания; Ребус, слишком снисходительный к Дереку Шенкли… – Келли помолчал. – Вы их даже допрашивать не начинали. Я прав?

– Чтобы допросить Мэри Скилтон, понадобится медиум, – холодно ответила Шивон Кларк. – А вообще мы уже поговорили и с Ролстоном, и с Ребусом. И я уверена: Лора сообщила вам, что Дерек Шенкли и его отец тоже у нас побывали. Так что если вы ищете доказательства халатной работы полицейских, ищите усерднее. А пока вы предаетесь этому занятию, мы будем делать свою работу, несмотря на всю нервотрепку.

– Неужели вы действительно готовы винить родных Блума? Вспомните, как с ними обошлись.

– Все, что я знаю, – это что следовательская группа в Лите вкалывала до кровавых мозолей, а СМИ только мешались у них под ногами.

– Кэтрин сейчас очень больно – и ей, и Мартину. – Келли помолчал, вздохнул. – За все то время, что прошло со дня исчезновения Стюарта, им ни разу и в голову не пришло объявить сына умершим. Они цеплялись за надежду до последнего. А Мартин тем временем начал пить. Ему удалось бросить, но пьянство чуть не разрушило его брак.

– И все это будет в вашей книге, да?

– Что там будет, решать семье.

– Значит, история может оказаться неполной, – резюмировала Кларк. – Просто другая точка зрения, и все. – Она выбралась из-за столика и бросила на стол десятку: – Вот, за мой заказ должно хватить. Что-то у меня аппетита нет.

– Блумы могут оказаться полезными вам, – сказал Келли. – СМИ к ним прислушиваются. Кто-то же знает, кто убил Стюарта и почему. Чем больше об этом говорят по телевидению или еще