— Ладно, не обращай внимания, просто знай, я буду по тебе скучать, пусть ты и храпишь, но мне под эту музыку спиться лучше.

— Что ты врёшь! — возмутилась я — точно знаю, за мной нет такого греха.

— Не вру, а подтруниваю, — усмехнулся он, сжимая меня в объятьях. — Я с тобой поеду в аэропорт, посмотрю со стороны на наше сокровище.

— Поехали, — спорить я не стала.

За эти две недели поняла — Марат действительно очень хочет видеть дочь, он меня за это время извёл вопросами о ней. Хотя, что душой кривить, мне нравилась ему рассказывать об Алисе, видя, как ему это важно и интересно. Наверное, всё-таки бывают мужчины, которые любят своих детей, и, кажется, Марат один из них. По крайней мере, мне бы этого очень хотелось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

* * *

При одной мысли, что Юли не будет три дня дома, становилось тошно, я не представлял, как усну без неё. У меня уже вошло в привычку обнять её и с чувством умиротворения на душе заснуть. Иногда просыпаясь посреди ночи, когда свет луны освещал комнату, я мог долго смотреть на Юлю, она настолько прекрасна в тот момент, что сердце замирало от восторга. В эти минуты я был счастлив, что она со мной, как маньяк вдыхал аромат её тела, бережно, чтобы не разбудить, прижимал к себе и наслаждался… Сегодня её рядом не будет, и только то, что скоро она вернётся вместе с дочерью, немного притупляло тоску.

Боюсь ли я встречи с дочкой? Не могу сказать. Чувства двоякие. С одной стороны, я счастлив и считаю часы до нашей встречи. А с другой… Как она воспримет эту новость? Хотя всё в моих руках, я обязательно найду подход к Алисе.

Сейчас, смотря со стороны, как моё сокровище обнимает Юля, я завидовал своей женщине, хотел оказаться на её месте. Хотя, о чём я. Хочу обнимать обоих своих девочек, одной мне мало, каждая из них — смысл моей жизни. Но вот Юле насчёт себя знать рано, не готов я ещё открыться ей полностью, что-то останавливает.

* * *

Весь день и вечер моя девочка трещала, не останавливаясь, как трещотка, рассказывая о поездке — впечатлений у неё было море. Я смотрела на неё и не знала с чего начать, как сказать, что у неё есть отец. Решила отложить разговор до завтра — хотела посоветоваться с Соней, она всё-таки психолог, может, подскажет, как правильно преподнести эту новость.

Уложила дочь спать, вспомнила про гормональный укол: если сделать его в первые пять дней после начала месячных, то препарат начинает действовать практически сразу. Так что оттягивать больше не могу, зашла в ванную комнату, достала препарат — страшно, но собралась с духом — и поставила себе укол. После легла спать, на душе как-то погано стало, словно предала Марата, но отогнала от себя это чувство — я всё правильно сделала, не готова пока к таким переменам.

Утром, когда готовила завтрак, в кухню вошла заспанная Алиса с коробочкой в руке.

— Мама, я вот что нашла, когда умывалась, — протянула она мне коробочку. Твою ж… Забыла выкинуть! — Ты больна? Там внутри укольчик.

— Доченька, выкинь, пожалуйста, и не волнуйся, я здорова.

Алиса пожала плечами, не понимая меня, но просьбу выполнила.

* * *

Позавтракав с ней, мы собиралась в садик, дочка была немного смурая — не выспалась, наверное. Приехала на работу, а Марат уже там — метался по кабинету, как зверь в клетке. Увидев меня, остановился, впился взглядом.

— Осваиваешь новый вид упражнений «ходьба по офису»? — решила немного разрядить обстановку, его напряжённый взгляд нервировал.

— Как Алиса? Ты ей сказала? — продолжая сверлить меня взглядом, забросал вопросами.

— С Алисой всё хорошо, весь день вчера делилась впечатлениями о поездке. Насчёт второго вопроса — пока не сказала, но сегодня обязательно это сделаю.

— Ты правильно сделала, что вчера не сказала, она устала с дороги, эмоции и так переполняли её, — говоря, он сокращал расстояние между нами, под конец прерывисто вздохнул, заключив меня в объятья, поцеловал в макушку и тихо произнёс, — без тебя, моя русалка, мне не спится, постель кажется холодной и пустой…

Подняла голову, чтобы посмотреть в его глаза, и, не сдержав улыбки, попросила:

— Продолжай.

— Смотрю, тебя распирает от удовольствия, что я страдаю? — изобразил он возмущение, а у самого в глазах чёртики пляшут.

— Ты не представляешь как…

— Ах ты, зараза! — воскликнул он.

— Но-но, что за плагиат! Это моё слово!

Он хотел что-то ответить, но его отвлёк звонок телефона. Марат взял трубку, и тут же поменялся в лице, от игривого настроения не осталось и следа. Он с тревогой посмотрел на меня.

— Юля, поехали, — хватая меня за руку, потянул на выход.

— Что случилось? — перепугалась я.

— В машине скажу, — ответил он и тут же принялся с кем-то связываться по телефону. Потом ему позвонили, он внимательно слушал.

— Вези к Михалычу, он в этом лучший специалист.

Мы сели в машину, у Марата на скулах ходили желваки, я поняла, случилось что-то страшное. Он посмотрела на меня, и потом огорошил новостью.

— С Алисой проблема, — у меня сердце остановилось после его слов, дышать стала нечем.

— Чт… — хотела спросить, что стряслось, но не могла вымолвить и слова.

— Юля, её везут в больницу, опасность миновала, благо я в садик устроил человека, который знает, что делать при приступе астмы. Единственное, я не пойму, почему у Алисы его не оказалось? И у меня есть вопросы к обслуживающему персоналу садика. Где был воспитатель, нянька, врач?

— Марат, ингалятор у дочери был, я это точно знаю. Приступа у неё давно не было, и спровоцировать его мог сильный стресс.

— Ладно, разберёмся, — завёл он мотор.

Я не помнила, как мы доехали, было все как в тумане. Марат разговаривал с кем-то по телефону, о чём — не понимала. Он взял меня за руку, я шла за ним, не разбирая дороги, машинально, как робот.

— Юля, — остановился он у двери, — там Алиса, иди к ней и постарайся её не расстраивать, возьми себя в руки. А я пока с Михайлычем переговорю.

Я зашла в палату и не узнала своего ребёнка, в ней словно погасла искра жизни, она была похожа на тень. Дочь обняла себя маленькими ручками и, сидя на кровати, качалась из стороны в сторону.