Николай не колебался. Иногда нужно действовать тонко и расчетливо, а иногда – идти в лобовую атаку. Король Равки бросился за черноволосой, карабкаясь через Толю с Тамарой. Когда его сапоги зацепились за барахтающиеся тела, близнецы глухо крякнули. Николай открыл огонь из обоих пистолетов.

Кергудка едва поморщилась: ее туловище было укреплено невероятно прочным сплавом гришийской стали и рутения. С этой проблемой Николай решил разобраться позже.

Он отшвырнул стволы, но не сдался. Вытащив кинжал, кинулся на спину кергудки. Девушка лягалась, точно дикая лошадь. Из рапортов Николай знал, что физической силой и огнестрельным оружием такого врага не уничтожить, поэтому сделал ставку на меткость.

– Надеюсь, ты хотя бы частично состоишь из плоти и крови, – бросил он, схватил кергудку за ворот и ударил кинжалом в ямку под ее подбородком, молясь о том, чтобы не промахнуться.

Черноволосая споткнулась, теряя скорость, и попыталась вытащить кинжал из горла. Николай ввернул клинок глубже. Горячая кровь фонтаном залила ему руку. Наконец кергудка рухнула.

Николай не стал ждать, пока Толя и Тамара высвободятся из сети; взгляд его уже рыскал по небу в поисках Зои и ее похитителя. Он их увидел: высоко над землей Зоя отбивалась от державшего ее кергуда. Мощная рука солдата сдавливала горло девушки, крылатый явно собирался обездвижить свою жертву, слегка придушив.

Неожиданно Зоя повисла, как тряпочка, хотя так быстро потерять сознание не могла. Воздух вокруг Николая начал потрескивать. Кергуд полагал, что она, подобно всем гришам, не способна призывать силу со связанными руками, однако Зоя Назяленская была не такая, как остальные шквальные.

В металлические крылья шуханца ударила молния, он затрясся, как безумный, затем тело его обмякло. Кергуд и Зоя стремительно понеслись к земле. Нет, нет, нет! Николай помчался в их сторону, на ходу изобретая и отметая планы действий. Бесполезно. Безнадежно. Он все равно к ней не успеет. Из груди Николая Ланцова вырвался звериный рык. Он подпрыгнул, ощутил удар ветра в лицо и… поймал Зою. Невероятно. Это против всех законов физики…

Он мельком увидел под собой собственную тень – далеко внизу, темное пятно в обрамлении крыльев, развернувшихся за его спиной. Монстр – это я, и я – это монстр. Лицо Николая исказилось, как будто он хотел вывернуться из самого себя. Тень демона тоже дернулась.

– Николай? – Зоя смотрела на него, и в ее глазах читался один лишь ужас.

– Это я, – попытался сказать он, но получилось только сдавленное рычание. В следующую секунду его как будто пронзило током – в костях и жилах завибрировала сила Зои. Он вскрикнул – из глотки опять вырвался хриплый рык, – и почувствовал, как крылья сворачиваются сами собой. Исчезают.

Теперь они упадут вдвоем, упадут и разобьются насмерть.

Зоя простерла вниз свободную руку, и воздушная подушка, развернувшаяся под ними, задержала падение, резко подбросив их вверх. Оба скатились с нее и ничком рухнули на землю. Мгновение спустя Зоя уже лихорадочно пятилась прочь от него. Ее синие глаза расширились от ужаса, руки были вскинуты.

Николай тоже поднял руки, демонстрируя мирные намерения.

– Это я, – повторил он, и когда понял, что с его уст сорвались нормальные человеческие слова, чуть не заплакал. Большего счастья он в жизни не испытывал.

Зоины ноздри возбужденно раздувались. Она перевела взор на своего похитителя-кергуда, склонилась над его телом, ища, куда выплеснуть страх. Упав с такой высоты, он неминуемо должен был погибнуть, однако в эту минуту уже поднимался на ноги. Зоя вскинула ладони, и в небе загрохотал гром. На кончиках ее пальцев сверкали молнии. Разметавшиеся волосы извивались вокруг головы, словно змеи. Она резко опустила ладони на грудь солдата. Того затрясло, кожа покраснела, торс задымился: кергуд горел изнутри.

– Зоя! – крикнул Николай. Шатаясь, встал на ноги, но не посмел коснуться Зои, пока по ее жилам бежал электрический ток. – Зоя, черт возьми, посмотри на меня!

Она подняла голову. Лицо заливала бледность, в глазах полыхал гнев. Сперва она как будто его не узнала, затем губы разжались, плечи повисли. Зоя опустила руки, и обугленное тело кергуда повалилось на землю. Шквальная осела на колени и набрала полную грудь воздуха.

От поджаренного трупа несло тошнотворно-сладкой вонью. Допрашивать некого.

Толя и Тамара освободились из сети и теперь стояли рядом с Юрием, которого била такая крупная дрожь, что Николай даже подумал, не припадок ли это. Мальчишка никогда не видел боя? Схватка была жестокой, но короткой, да и метил враг вовсе не в него. А потом до Николая дошло…

– Вы… он… – стуча зубами, лепетал монах.

– Ваше величество, – промолвил Толя.

Николай посмотрел на свои руки. Пальцы были по-прежнему черными и оканчивались когтями, которые прорвали перчатки. Король глубоко вздохнул. Прошла минута, затем другая. Наконец когти втянулись.

– Понимаю, – обратился он к Юрию самым спокойным тоном, на какой был способен. – Фокус эффектный. Ты же не собираешься падать в обморок?

– Нет. Да. Не знаю.

– Все будет хорошо. У всех нас. – Эти слова прозвучали настолько фальшиво, что Николай едва удержался от смеха. – Главное – держи язык за зубами. Толя, Тамара, вы целы? – Близнецы кивнули. Николай заставил себя повернуться к Зое. – Ты не ранена?

С прерывистым вздохом она кивнула, сцепила пальцы и произнесла:

– Так, несколько ушибов. А вот священник… – Зоя указала подбородком на лежащего старика. Кровь из разбитого виска залила белоснежную бороду священника, оглушенного обломком каменной вуали Санкты-Лизаветы.

Николай опустился перед ним на колени и взял за запястье. Пульс бился ровно, хотя, скорее всего, старик заработал сильное сотрясение мозга.

– В городе тихо, – сказала Тамара, удостоверившись с помощью своей силы, что внутренние органы священника не повреждены. – Сигнала тревоги не подавали. Если бы кергуда заметили, сюда уже примчалась бы толпа.

К счастью, стычка произошла довольно далеко от города и не привлекла лишнего внимания.

– Не имею ни малейшего желания объясняться насчет солдат с механическими крыльями, – произнес Николай. – Надо избавиться от трупов.

– Спрячем их в розах, – предложила Тамара. – А когда стемнеет, я пришлю за ними солдат.

После того как трупы укрыли кипами красных роз, а вокруг статуи убрали все лишнее, Тамара привела священника в сознание. Как всегда, активные действия помогли Николаю сбросить часть напряжения, гудевшего внутри. И все же он понимал, что не стоит полагаться на иллюзию контроля. Это лишь болеутоляющее, но не лекарство. Монстр явил себя среди бела дня, позволил спасти Зою. Что это означает? Николай не управлял демоном, тот пробудился сам – так, по крайней мере, он считал. Что, если это повторится? Собственный разум казался ему вражеской территорией.