– Я убил его только что, – бросил Бонфини. – Там, в пещере, – для пущей правдивости добавил он.

Глаза ее, только что наглые и жесткие, вдруг наполнились слезами, как будто в два блюдца налили воду, но она все еще держалась.

– Не верю, – из последних сил выдавила она.

– Так иди и посмотри! Он там в гроте и лежит!

И опять вместо того, чтобы, как представлял себе Бонфини, биться от страха, что рядом с ней стоит убийца ее любовника, молить о пощаде, она бросилась к выходу, схватив по дороге ключи от машины. А он даже не успел остановить ее.

Никуда она теперь не денется! Он предвкушал увидеть ее лицо после того, как она обнаружит страшную находку. Он был уверен, что она не побежит доносить на него в полицию.

«А когда выяснится, что убийца кто-то другой, – рассуждал рабочий, – я уже достаточно налюбуюсь унижением и страхом Хелен».

Ему надо было чем-то занять себя и успокоиться, общаться ни с кем не хотелось, и он решил пойти в лес.

Захватив на всякий случай короткоствольное ружье – «а вдруг подвернется какая дичь», – он вышел из дома.

Он чувствовал себя киллером и монстром в глазах Хелен, и настроение его улучшалось с каждой минутой.

Насвистывая, он подъехал к лесистому предгорью, своему любимому месту, откуда было недалеко дойти до оврага. Он припарковал машину, заехав прямо на траву, повесил ружье на плечо и вошел в лес. Деревья стояли неподвижно, и даже листья не колыхались, было душно. Пахло хвоей и жухлой листвой, напоминая, что лето близится к концу.

Бонфини шел не спеша, загребая ногами валежник. Где-то в вышине щебетали птицы.

«Давно я здесь не был, – посетовал он про себя. – Чем дома с этой шлюхой сидеть… а здесь такое раздолье…»

Бонфини оторвал и понюхал ветку лавра. В нос ударил резкий приятный запах.

– Хорошо. – Он представил, как по-звериному воет Хелен, обнаружив труп Марио. – Очень хорошо!

Дойдя до оврага, он не стал спускаться, так как выслеживать дичь не хотелось, а зашагал вдоль его кромки. Срывая по дороге мелкие лесные цветочки и листки разных растений, он принюхивался к их аромату, кожей ощущая, что переживает сейчас Хелен, и радостно ухмылялся. Он гулял уже долго и даже чуть было не подстрелил глухаря, когда почувствовал голод, и повернул в сторону дома, возвращаясь все так же по краю расщелины. Звук приближающихся быстрых шагов вывел Бонфини из дум. Он посмотрел сквозь ветки горных сосен, окружающих овраг, – навстречу неслась обезумевшая Хелен. Сердце его обрадованно стукнуло.

«Вот и пришло время увидеть жену по-настоящему изничтоженной!»

Он остановился и оскалился в улыбке, так ему стало весело. Она бежала, размахивая руками, делая большие скачки и не обращая внимание на кочки и цепляющиеся за одежду сучки. Волосы ее развевались, а глаза горели совсем не страхом и отчаянием, а осатанелым гневом. Вся она напоминала разъяренную ведьму, и Бонфини стало не по себе. Она с разбегу врезалась ему в грудь и стала молотить кулаками куда попало.

– Убийца! Подонок, – хрипела она, задыхаясь после быстрого бега, – как ты смог это сделать, урод!

Бонфини с силой оттолкнул ее, и, не удовлетворенный такой реакцией, процедил сквозь зубы:

– Будешь выступать, и тебя пришибу как муху!

Она отлетела, ударившись о ствол дерева, но боль как будто придала ей силы. Она собралась и с удвоенной мощью ринулась на Бонфини.

«Такое впечатление, что она хочет, чтобы я ее тут же и пришиб», – пронеслось у него в голове.

Бонфини дал ей разбежаться, решив, что она достаточно наигралась и что надо приступать к серьезным действиям. Он хотел отпрянуть в сторону в последний момент, чтобы схватить ее сзади, прижать к сосне и взять прямо здесь. Но ступня его подвернулась, и, не успев вовремя отступить, он почувствовал, как Хелен воткнулась в него головой так, что он полетел в овраг.

Он покатился вниз, по обрыву, а взбешенная Хелен помчалась вслед, и когда Бонфини остановился, зацепившись ружьем за куст, она пнула его ногой. Он, пролетев еще несколько метров, ощутил хруст в шее и жуткую резь боль, отдавшуюся по всему позвоночнику. Бонфини хотел подняться, но боль сковала его, а тело отказалось подчиниться.

Хелен подобрала ружье, слетевшее с руки, которой он перестал управлять, передернула затвор и приставила дуло к его груди.

Глаза их встретились – такой неистовой ненависти он не мог себе даже представить. Последнее, что он увидел, были кровавые клочки его тела, брызнувшие во все стороны.

Расследование было закончено, хотя эта трагическая история еще продолжала будоражить умы итальянцев.

Лола готовилась к очередному эфиру, но противоречивость отношения к героям этого дела не оставляла ее в покое.

Неуверенность, совершенно несвойственная Лоле, засела в мозгу. Она, которая имела свое четкое мнение, возможно не всегда верное, но для нее единственное, сейчас столкнулась с неопределенностью, из которой не могла найти выход.

«Как объяснить людям произошедшее?! Как подвести к нужному выводу, если я сама не знаю, какой он?!»

Двойственность чувств наводила неразбериху в уме, не отпускала и нервировала.

Убийство Боцоли отцом Кьяры из-за страхового полиса и потери престижа семьи не находило оправдания, но было вполне рутинным в Италии, но Хелен?! Молодая женщина, доведенная до крайности, стреляет в мужа…

Лола вспомнила снисходительный голос Эрнесто и подумала, что многие будут на стороне Хелен. Но как быть с убитым ею человеком?! Она не знала ни того ни другого, и неприятные сомнения все сильнее вгрызались в ее размышления.

«Я найду знакомых, родственников, друзей и дам высказаться всем, и пусть зрители решают сами. – План действий начал вырисовываться, и она несколько успокоилась. – Главное, чтобы они не подрались на передаче». Она улыбнулась, представив дерущихся жителей Маргары.

– Знаешь что, пойдем к Фонтану ди Треви, прогуляемся, – предложил Никола, все это время наблюдавший за ее реакцией. – Говорят, что шум воды успокаивает.

В ушах тут же зазвучал тяжелый гул водопада, и она поежилась.

– Что такое? – озабоченно проговорил Никола, обнял ее за талию и чмокнул в щеку. – Ты же у меня умница, и уверен, что найдешь правильное решение, как выстроить программу.

«Вот черт! Да он мысли мои читает!» Она все еще не переставала удивляться проницательности Николы.

Они стояли, обнявшись, напротив фонтана. Вода бурлила, весело неслась, пузырясь и пенясь, падала в огромную полукруглую емкость, под неустанным взглядом величественной статуи бога моря, заглушая клокотом радостные возгласы немногочисленных туристов.

Шум каскада напомнил о безвыходных невыносимых отношениях, сложившихся между Хелен и Бонфини.