— Шали?

— М-м-м…

— А куда бы ты отправилась, если бы Блэкдорн перестал быть закрытым городом? — В голосе метаморфа звучал живой интерес.

Неожиданный вопрос заставил меня вздрогнуть.

А ведь это в его власти… Будет. Однажды.

— Домой, к маме, — ни секунды не сомневаясь, ответила я.

— Ну, это понятно, — отмахнулся Кэйлик. — А еще?

Первый раз за всю сознательную жизнь я поняла, что никогда не мыслила дальше городских стен. То есть когда-то я безумно хотела стать хорошим проявителем и, возможно, получать работу вне города, как бабушка Клер. Но в таком случае я бы сама не решала, куда ехать и что именно делать, этим занимались бы Крейстон, Айзек и другие. Но чтобы самой мечтать поехать куда-то… Нет. Я даже не интересовалась, что там есть, за стенами Блэкдорна. Просто знала, что все должно оставаться так, как есть, для нашей же безопасности. И все так и останется.

— Никуда. А ты?

— Куда-нибудь к морю, — мечтательно отозвался Кэйлик. — И желательно, чтобы там были настоящие горы, потому что подделка, которую мы здесь видим каждый день, мне уже опостылела.

Чужие пальцы зарылись в волосы, слегка пощекотали ухо, на висок упал прохладный поцелуй. Легкий ветерок тут же стер его, оставив после себя запах солнца и магических синих роз.

Сон упорхнул.

Я подавила зевок, потянулась, разлепила глаза.

И обнаружила, что спала в парке, устроив голову на груди Кэйлика…

— Добрый вечер, — сонно улыбнулся парень. — Ну что, в школу?

Солнце уже почти зашло. Еще час, не больше, и в темно-синем небе появятся первые нечеткие очертания серпа луны.

Как ни странно, я чувствовала себя отдохнувшей. И жутко смущенной. Я спала с парнем! Хоть и не было ничего такого, мы даже не целовались, просто вырубились, но это было слишком близко. А до этого он рассказывал мне про мечту съездить к морю…

— Угу. — Я торопливо отвернулась и начала деловито приводить себя в порядок.

Не хватало духа встречаться с ним взглядом.

Кэйлик дал мне пару минут, чтобы окончательно проснуться, потом осторожно вытащил из волос запутавшуюся там травинку и негромко позвал по имени:

— Шалисса…

— Да? — Я все так же избегала прямо смотреть на него.

— Обещай, что если мы найдем ход к проявителям, ты не сбежишь от меня навсегда.

Спина так и зудела от его требовательного и одновременно умоляющего взгляда.

— Это потому что я проявила тебя, да? — спросила глупость.

— Все девушки такие безголовые или мне особенная попалась? — буркнул Кэйлик, поднимаясь на ноги, но все-таки протянул мне руку. — Пошли уже, скоро метаморфы появятся.

Кажется, я все испортила…

До самой школы шли молча. По резким отрывистым движениям становилось понятно, что Орлгорд зол. К смущению добавилось еще и чувство вины. Я торопливо семенила следом за ним, но идти помедленнее не просила, вообще старалась казаться незаметной. Попытка высвободить из его ладони свою руку провалилась, Орлгорд только сжал ее еще настойчивее.

Остановились только в холле школы, Кэйлик тут же поймал меня за талию, не давая быстренько убежать к себе.

— Конечно, я не уйду на ту половину насовсем, — пробормотала, кусая губы. — У меня тут отец, бабушка, Арабель…

Опять не то говорю.

— Шали, замолчи, пожалуйста, — мученически простонал Кэйлик, а потом наклонился и поцеловал.

Долго, настырно, сладко.

У меня пол под ногами качнулся, и в животе клубочком свернулось приятное тепло.

В тот самый момент, когда он оторвался от моих губ, метаморфы стали медленно обретать видимую оболочку.

Задыхаясь и вся дрожа, я дернулась уйти, но Кэйлик опять не пустил.

— На выходных увидеться не получится, у меня накопилось много дел, — к моему огромному облегчению, заговорил он не о наших странных отношениях. — Так что будь осторожна, особенно следующей ночью.

— А что такое будет следующей ночью? — невольно забеспокоилась я.

— Ночь темной луны. В нее метаморфы не появляются.

Напугать меня Кэйлику не удалось. Подумаешь, метаморфы исчезнут! Такое течение событий успело стать привычным. Их, конечно, было жалко, но поделать с текущим положением вещей я ничего не могла, а потому воспринимала его как данность.

Папа никуда не денется, а он у меня такой, что если рядом — ничего не страшно.

Пробраться в книгохранилище договорились уже после выходных. Ждать так долго не хотелось, внутри все горело от нетерпения, но я, сколько себя помню, всегда была слишком рациональна, чтобы совершать необдуманные поступки. А может, мне просто недоставало смелости. Вот и сейчас так же, до безумия хотелось нарушить обещание сидеть тихо и не высовываться, данное Кэйлику, и попробовать отыскать вход в тоннели вместе с Арабель или Дрианом… Но я понимала, что это по меньшей мере глупо, и постоянно одергивала себя.

Да и возможности «отличиться» не представилось, бабушка забрала нас с Белькой сразу после последнего занятия.

У третьекурсников было немного другое расписание, поэтому Хельме предстояло добираться домой самостоятельно.

— Госпожа Сораль вами обеими полностью довольна, — поделилась Адарина тем, что узнала от подруги.

Синий спортивный автомобиль стремительно несся по улицам города, я порой не успевала рассмотреть дома, которые мелькали за окном.

На дорогах этой части Блэкдорна действовала электронная система слежения и замера скорости, и после каждого из таких вот выездов Адарина Вайрис получала квитанцию с прописанной в ней суммой штрафа, но ничего не менялось. А более суровых мер к ней не применяли, поскольку лунные маги в этой части города так же ценны, как и талантливые проявители в соседней. Им позволено практически все. А бабушка до сих пор пользуется этими привилегиями, хоть давно уже не работает.

— Это значит, мы останемся учиться? — затаив дыхание, спросила сестренка.

— А кто-то смел в этом сомневаться? — рассмеялась бабушка. — Лучше расскажите, что у Шали с этим Орлгордом.

Мы переглянулись, и Белька сделала страшные глаза. Мол, я же говорила.

— Ничего! — хотела сказать спокойно, даже равнодушно, а в итоге почти выкрикнула.

— Серьезно? — Госпожа Вайрис отвлеклась от дороги и строгим взглядом просверлила нас с Арабель, сидящих на заднем сиденье. — Вас видели в парке. Спящих.

Сестренка больше не кривлялась, ее глаза правда округлились.

— Как ты могла мне не рассказать?! — Это было произнесено без звука, одними губами, но я поняла.