стола кувшин с красочным содержимым и выплеснула всю жидкость на оборотней.

— Маша, ты что? — отпрянул от брата дознаватель, смахивая с себя листья базилика, лимонные дольки и капли напитка.

Младший брат поднялся, попытался поправить рубашку — или то, что от нее осталось, — и задал мне такой же вопрос.

Ну… приехали. Вы, значит, здесь деретесь, а сумасшедшая я.

— Я не знала, что делать, — развела руки в стороны.

— Уйдите, десая Мишель!  — услышала грозный голос Томаса де Рибера за спиной. — Вы уже все сделали!

Развернувшись на каблуках, всмотрелась в лицо главы семьи. Тот просто не сдерживал  бешенства: громко вздыхал, грудь его вздымалась, и казалось, что белая рубашка вот-вот порвется. На пальцах вместо обычных ногтей проступили когти, зрачки налились желтым цветом.

Он тоже считал меня виноватой в этом постыдном инциденте. И за что? Разве я прошу этих двоих жениться на мне? Веду себя неприлично? Заигрываю с ними?

Ничего из перечисленного я не делала.

— К черту все! — вспыхнула от негодования и выбежала прочь из зала в поисках выхода.

— Мари, постой! — попытался догнать меня де Цепеш, но, завидев мое лицо, решил не спешить.

— Я не уйду, — крикнула вампиру, но продолжала удаляться, — мне просто нужен свежий воздух!

Он все понял и не стал меня преследовать. И молодец. Говорят, ведьма в гневе страшна, а Маша Антонова еще страшнее.

Пират тоже прочитал мои мысли, сообщая, что не станет подходить близко, пока я в таком настроении. Поблагодарив котейку, вышла на улицу.

Сейчас мечталось только об одном — о благословенной тишине и уединении.

«Долбаные оборотни! Долбаная Аридия! Долбаное поместье!» — злилась я про себя, пиная разбросанные камни на дорожке. Каким-то чудом смогла выйти в небольшой сад, разбитый с обратной стороны дома десая Аллена.

Мне совсем не хочется здесь оставаться. Не в доме, а в этом мире. Никто не спрашивает моего мнения, поступают со мной как хотят. Даже дух поместья отбросил Эйдена, не поинтересовавшись, а нужно ли мне это. Если привидение ведет себя по-свойски, то чего ждать от мужчин?

Тот же Эйден что-то говорит о свободе. Но какая же эта свобода, если я все время прячусь, скрываюсь и должна помалкивать в неудобные моменты?

В этом мире десы и десаи ничего не решают, но я никогда не смирюсь с таким положением вещей. Мне жизненно необходимо равноправие и самостоятельность. Если придется здесь жить, то стоит приложить усилия к получению независимого статуса. Алекс Аллен как-то обмолвился, что ведьмам получить его проще всего, а уж талантливым....

Решено: заручусь его поддержкой, закончу обещанный ремонт — и адьос.

Вот только отчего-то сердце бьется сильнее, когда думаю, что покину дом вампиров. За недолгое время де Цепеши стали мне родными. Особенно Лидия, Форд и Норт. О противных оборотнях старалась не думать. Эланора продолжала удивлять своими явно воинственными замашками, де Руаль был как родственник-чудила с неповторимым поведением. А прислуга? К ним я тоже прониклась невероятной благодарностью. А бригада? Ребята стали мне верными друзьями. Даже провожая меня на этот званый вечер, не обошлись без язвительных смешков и подколок.

Думаю, пора вернуться. Я личность нервная и нравственно контуженная по меркам местного общества, но здравый смысл взял верх. Алекс Аллен устроил этот праздник ради своего дела, и в том числе для меня. Не я его испортила. Пусть де Риберы уходят и разбираются в своих распрях.

— А вот и ты, пташка, — за спиной послышался вкрадчивый голос.

Твою мать, ну почему мне так везет на незваных незнакомцев?

— Вы что-то хотели? — развернулась к нахалу и увидела знакомые глаза мужчины, который уже делал попытки напасть на меня в Дримгейте.

Бандит в темном костюме, с платком, скрывающим половину лица, подходил все ближе. Подкрался бесшумно, помахивая серебряным кинжалом.

— Стой! — указал он на нож. — Ты же не хочешь, чтобы я тебя поранил?

— Я и стоять не хочу, — покачала головой, — но тебя же это не остановит?

Где-то слышала, что противника необходимо заговорить и сделать что-то неожиданное. Вот только этим приемом я уже пользовалась. Преступник готов ко всему, а слава местных ведьм не оставляла мне форы.

— Нет, — прошептал незнакомец. — Расслабься, помоги мне, — словно баюкал и уговаривал он.

Голос и правда расслаблял, мозги превратились в желе. Довериться, уйти, меня здесь так обидели, мне грустно. Вдруг в том месте, куда отведет мужчина, будет спокойнее? Но надо еще найти Дашу — стрельнула шальная мысль про сестру. Да на меня даром убеждения воздействуют.

— Бегу, и волосы назад, — съязвила, обращаясь к здоровяку и отбрасывая шлейф заклинания. — Ты просишь меня помочь, но делаешь это, тыкая ножиком мне в спину, — процитировала известную фразу на свой лад.

— Как же ты достала, — сразу разочаровался бандит и сменил томный тон на строгий и гневный. — Иди сюда! Меньше пострадаешь!

Хотелось бы дать отпор, но магия еще не слушалась. В один шаг мужчина скрутил меня, надел мне на голову темный мешок и сильным ударом привел в бессознательное состояние.

Последние мои мысли были: «Вот черт, надо что-то предпринять»! Только я уже была в глубоком обмороке.

Глава 13. Похищение и его последствия

Маша Антонова

Приходила в себя я с трудом, всеми фибрами души ощущая шишку на затылке. Вот собаки! Девушку ударили. Развяжите мне руки, веки я сама подниму, а потом мало никому не покажется…

— Десая Мишель, — услышала я знакомый голос, — рад, что вы пришли в себя.

— Где мы? — откашлялась и рассматривала обстановку как могла. Глаза еще не привыкли к темноте.

Рядом, склонившись, стоял Ричард Уайетт с бурдюком воды в руках.

— Хотите пить? — сочувствующим тоном спросил он.

— Нет, — покачала головой. Какой дурак будет пить из рук своего похитителя. — Зачем я здесь? Что я сделала? — недоумевала, попутно оглядываясь вокруг.

Передо мной мужчина, один, который может перевоплощаться в дракона. Я, связанная по рукам и ногам, привязана к какой-то стене. Место сильно напоминает склеп Ираиды, но это не он, да и усыпальниц нет. Каменная кладка, увитая растениями и обложенная мхом, земляная насыпь на полу, редкое освещение по кругу. Дырявая крыша помогла мне понять, что сейчас ночь. Не знаю, сколько я провалялась в забытьи, но надеялась, что пару часов. Если бы я