А ты королева, не задевай его, он хоть ростом и мал, но воин сильный, и твои лучницы вряд ли в него попадут, а вот он бед наделает много, да и мы тут не из последних бойцов, тяжеловато вам будет нас одолеть. Лучше сядь. Давай по-доброму поговорим.

Злоба, полыхающая в королевских глазах, сменилась раздумьем, и придя к какому-то решению Мерина села.

- Хорошо. Но учтите, что мои лучницы попадают белке в глаз.

- Ну, наш Илька далеко не белка, а Вул с Бером крутят мечами так, что сильный дождь на головы не попадает, да и остальные тут присутствующие далеко не новички в ратных делах. – Усмехнулся Федогран. – Может хватит друг друга пугать?

- Я не пугаю, а предупреждаю. Может расскажете, все-таки поподробнее о себе? – Она стала вдруг как-то внезапно обыкновенной девушкой. Уставшей, взволнованной, и немного растерянной.

Нет, гордый подбородок все также смотрел в небо, а спина ни на миллиметр не согнулась, и даже плечи не дрогнули и не опустились. Просто Федогран посмотрел на нее с другой стороны, не как на врага, а как просто на человека.

Одна. Вышла на встречу к незнакомым мужикам, не имея ни малейшего представления, кто они такие, и что ее ждет. Да, ее прикрывали, спрятавшиеся где-то в лесу воины, но пока они придут на помощь, всякое может случиться. Но и деваться ведь ей некуда, в этом мире, свое право на трон, мало получить в наследство или заслужить, это право еще надо удержать, постоянно доказывая поступками, иногда смертельно опасными и кровавыми.

Ему стало немного жаль ее, эту девушку, такую гордую и независимую снаружи, и бесконечно одинокую и несчастную в душе.

- Я расскажу. – Кивнул он ей.

Королева амазонок слушала молча. Иногда украдкой бросала заинтересованный взгляд на рассказчика, иногда на его спутников, иногда хмурилась, а при упоминании про хмельной поединок с минотавром даже улыбалась. Когда же рассказ практически подошел к финалу, и Федогран поведал о песне Орфея и помощи Афродиты, королева вскочила на ноги и перебила парня.

- Так значит вас сюда привела богиня? Это все меняет. Это знак…

Договорить она не успела. В лесу раздался многоголосый вздох восхищения, и причиной ему стал минотавр. Он, забытый всеми, мирно спал до этого момента на корабле, куда ушел едва наступили сумерки, и потому не принимал участия в посиделках у костра с остальными участниками приключений, и не знал о появлении гостьи. Он поднялся над бортом, с хрустом потянулся, всем своим могучим телом.

- Вы угомонитесь наконец, полуночники. – Сказал и замер, увидев Мерину.

Глаза в глаза. Душа в душу, глядели друг на друга девушка и создание Гефеста. Весь мир, любое движение, даже само время остановились для них.

- Однако… – Многозначительно хмыкнул шишок, почесав затылок. – Но не буду ли я слишком назойлив, поинтересовавшись, что это за знак такой, про который ты упомянула?

Его ехидный, насмешливый голос вернул мирозданью естественное движение. Минотавр тут же спрыгнул с корабля, гордо расправив плечи и втянув живот, важно подошел к костру, девушка задумчиво села и отвернулась, скрывая выступивший румянец, а Федогран отвесил Ильке заслуженный подзатыльник.

- Как твое имя, прекрасная незнакомка. – Голос человека-быка, пытавшегося говорить уверенно, дрогнул.

- Мерина ее зовут. – Ответил вместо нее шишок, голосом ребенка, передразнивающего своего одногруппника в детском саду, только что язык не высунул и не сказал: «Бе», а так очень похоже, за что и получил еще один подзатыльник, только уже от Вула, а также грозный взгляд, не обещающий ничего хорошего, от минотавра. Наступила неловкая, затянувшаяся пауза, нарушил которую уже Бер.

- Ну а правда. Что за знак?

- Видимо богиня прислала вас к нам, чтобы вы помогли избавиться от проклятья. – Девушка резко встала, и взволнованно заговорила скороговоркой, проглатывая окончания слов. Лицо ее раскраснелось, и Крепыш и без того восхищенно смотревший на нее, открыл рот. – Наш остров населяют одни женщины.

Что бы мы не делали, как не старались, но мужчины не задерживаются тут больше, чем на один день. Мы встречаем их со всем своим гостеприимством, накрываем пиршественный стол, обихаживаем, стараемся угодить любой прихоти, но наступает ночь, и гости исчезают. – Она вновь села у костра, и склонила голову. Нервы у королевы амазонок не выдержали, и плечи дрогнули, слезы закапали на землю. – Мы не знаем, как это происходит. Внезапно накатывает жуткая усталость, и все засыпают, и мы и наши гости, а утром никого нет. – Она горько вздохнула и замолчала, но не на долго. Не прошло и минуты, как Мерина подняла глаза, сверкнувшие отблесками костра в каплях слез на длинных ресницах. – Нас обвиняют во всех смертных грехах, а мы просто хотим обыкновенного женского счастья, но по чей-то извращенной воле, нас преследует беспросветное одиночество.

- Да…уж… – Задумался Федогран. – Но мы планировали лишь починить корабль и поскорее отправиться дальше…

- Вы видите, что происходит. – Горячо перебила его королева. – Уже почти утро, а вы здесь. Нет никакой слабости, никто не уснул, никто не исчез. Это чудо. За корабль не переживайте, амазонки его починят. Только помогите! Не зря же Афродита закинула вас сюда. – В ее глазах читалось такая мольба и безнадежность, что душу Федограна сдавило тисками сочувствия к бедной отчаявшейся девушке.

- Я останусь в любом случае. – Горячо воскликнул минотавр, окончательно разрушив все оставшиеся сомнения.

- Кто бы сомневался. – Хмыкнул шишок, и попытался еще что-то добавить ехидное к своим словам, но вновь получил подзатыльник от Федограна, и обидевшись замолчал.

- Хорошо. Мы попробуем, но ничего обещать не будем. – Согласился он. – Ведите в город. Там осмотримся и подумаем.

Поселение амазонок навсегда осталось в памяти, как город цветов. Такого их количества, Федогран не встречал в своей жизни ни разу. Многочисленные, не поддающиеся счету, ухоженные до состояния идеала флористики клумбы разнообразных форм и размеров, и это только маленькая толика цветочного многообразия. Всевозможные васильки, ромашки и розы с георгинами, были везде. Даже бамбуки, растущие тут, и служащие строительным материалом для легких, аккуратных, низеньких хижин местных обитательниц, и на тех благоухали, привитыми к членистым стволам, красочными соцветиями флоксов, жасмина, сирени, и прочих раскрывшихся бутонов ярких соцветий, названий которых наш герой даже не знал.

Финиковые пальмы и те, наряду с ульями спеющих в вышине плодов, красовались еще и благоухающей геранью, вплетенной,