Я жаждал рассказать об улыбчивых облаках Айгусту, но боялся. Я ведь мог предсказать, как он отреагирует. По головке не погладит уж точно. Когда я поставил чашку на подоконник, она мгновенно превратилась в белый пепел. Я зачерпнул его пальцем и понюхал. Пахло ванилью. Неудивительно. На небе все ненастоящее, кроме ангелов и демонов.

– Крис, – хрипло сказал Айгуст. Слишком хрипло. Я посмотрел на наставника, забыв про пепел, и спустя пару секунд его остатки испарились.

– Что с вашим голосом? – спросил я, не давая ему возможности продолжить. Меня беспокоила его речь, точнее ее звучание. Ангелы говорят чисто и звонко, хрипотца дана демонам, она придает им сексуальности.

– Послушай, мальчик мой, – Айгуст взял меня за руку и усадил на стул, а сам опустился напротив. Его мантия немного сползла, обнажив костлявую ногу. Он заметил мой взгляд, поэтому поспешно поправил одежду и начал поглаживать бороду, которая за время моего отсутствия стала еще длиннее. – Я хочу извиниться за то, что отправил тебя на землю, не считаясь с правилами. Я не знаю, что на меня нашло, но я очень жалею, что не могу ничего исправить. Из-за моей глупости все пошло наперекосяк, и Скотт наполовину проклят. – Айгуст покачал головой.

Мне хотелось сказать, что, наоборот, это было лучшее его решение, но, заметив, что учитель еще не договорил, я продолжил сидеть молча.

– На третьем небе мы не смогли ничего сделать. Скотт не горит, как положено гореть проклятым китарой. – Я свел брови к переносице. Это невозможно. – Саргасы и архангелы пытаются выяснить причину всего этого безумия. Такое чувство, словно души Скотта никогда не существовало.

– А может, так и есть? Душа – слишком большая роскошь для демона.

– Милый мой, даже у Люцифера есть душа. Демоны умеют скрывать свои чувства и относиться с безразличием ко всему, что их окружает. Но даже они способны полюбить, а любовь – самое большое доказательство того, что душа у них все же есть.

– Ладно, хорошо, я понял. – Хотя я и не слишком верил. – Где же тогда душа Скотта?

– Она заблудилась, все сводится к тому, что китара, проклявшая Скотта, была с ним знакома. Не все китары целятся только в сердце, – слабо улыбнулся Айгуст.

Мне меньше всего хотелось говорить о Скотте, как бы подло это ни звучало. Увидев исхудавшую ногу Айгуста, я не мог больше ни о чем думать. Поэтому, убрав все сомнения, я перешел к волновавшей меня теме.

– Что с вашим телом? – спросил я, и Айгуст поднял на меня свои ярко-голубые, как летнее безоблачное небо, глаза. Он тяжело вздохнул, и мне показалось, что наставник попытался собраться с духом. А значит, мне предстояло услышать нечто ужасное.

– Я очень жалею о том, что отправил тебя на землю, – снова сказал он, и я хотел закатить глаза из-за того, что он ходил вокруг да около, пока я трясся в ожидании, но внезапно Айгуст продолжил: – Но я раскаиваюсь не по собственной воле.

Посмотрев на него, я опять сильно нахмурился:

– Что… что это значит? – Поднявшись со стула, я начал мерить шагами зал. Кажется, я начал все понимать.

– Крис, мне осталось недолго.

Почему он говорил об этом так спокойно? Я продолжал расхаживать и думать, думать, пытаясь сложить пазл и понять, из-за чего это случилось. За что его наказали.

– Айгуст, за что? Просто ответьте, почему они это сделали? – встав перед ним, потребовал я, когда ком в горле начал превращаться в огромный шар.

– Я все расскажу, но для начала сядь и успокойся. – Он указал на стул, но затем резко отстранился и одной рукой схватил подол белоснежной мантии, а вторую протянул мне, чтобы я помог ему встать. – Лучше сходим на облако, у Академии слишком много ушей, – рассматривая потолок и стены, произнес он.

Мы медленно брели по коридорам. Я молчал, пытаясь настроиться на предстоящий разговор. Мне требовалось как минимум десять чашек чая Айгуста. Я не знал, чего ожидать и как реагировать на его слова, вне зависимости от того, насколько больно мне будет. Айгуст воспитывал меня очень долго, он относился ко мне не как к другим ученикам Академии. Мы были друг для друга чем-то большим, нежели просто студент и учитель. Каждый вопрос, каждую трудность я решал вместе с Айгустом. Мне доставалось больше, чем остальным ангелам, но я знал, что он наказывает меня во благо, пытаясь создать для меня потрясающее ангельское будущее. И теперь, когда я должен был узнать нечто неприятное, вызывающее дрожь в теле, что мне было делать? Как себя вести? К сожалению, Айгуст в этом вопросе вряд ли мог помочь.

Мы ушли далеко от Академии, хотя, обернувшись, еще можно было видеть ее окна и некоторые мелкие детали. Я помог сесть Айгусту на край облака и сам устроился рядом. Под нашими ногами не было ничего, кроме густого белого тумана, сквозь который летят ангелы при падении. Хотя вряд ли им есть дело до какого-то тумана.

Подавшись вперед, я посмотрел вниз. Мне было очень любопытно узнать, что будет, если просто спрыгнуть? Я приземлюсь так же, как в первый раз, или меня ждет что-то более неприятное? Насколько мне известно, у облаков на первом небе нет твердой оболочки, а значит, можно запросто пролететь сквозь них.

– Спустя некоторое время после того, как я отправил тебя на землю, ко мне пришла Сати, – начал Айгуст. – Она показала мне серое пятно на своих ключицах. Ты знаешь, что это значит, Крис? – Я кивнул. – Сати сказала, что к ней приходили саргасы, когда пропал Скотт. Только в тот момент я узнал, что она отправила его вслед за тобой. Странно, что Высшие не поняли этого сразу. И мы с Сати поняли, что натворили. Знакомить демона и ангела с человеком, превратив их в полулюдей, – самое большое нарушение, Крис. Мы попытались все исправить. Муж Сати, узнав об этом, пришел в ярость. Было очевидно, что Сит не сможет ничего сделать, что он не пойдет против закона. Через неделю архангелы и саргасы пришли к нам и, не проронив ни слова, поселили в наших сердцах такую печаль, из-за которой хочется умереть. Я пытался справиться с этим, но потом заметил, что мое тело начало иссыхать, и перестал бороться. Это была ошибка, за которую я поплатился. Я хотел молить Высших, чтобы они поместили мою душу в капсулу, потому как терпеть такие мучения тяжелее, чем может показаться. Но я передумал, потому что не мог уйти прежде, чем ты бы все узнал. Я не мог покинуть тебя, ничего не рассказав. Потом произошел инцидент со Скоттом, и архангелам пришлось вызвать меня, потому что я все еще вхожу в Круг Высших и без меня они бы ничего не смогли выяснить. Но теперь я больше не смогу пользоваться Библиями. Прежде чем моя душа превратится в прах, я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал. – Я внимательно посмотрел на Айгуста. – Борись, Крис, борись до последнего и отдай свои крылья, когда будешь умирать, тому, кого действительно любишь.

– Что это значит? – не понял я, но учитель покачал головой.

– Я не могу сказать, но тебе не стоит переживать. Все будет хорошо. У каждого ангела иссыхают крылья, но потом вырастают новые. У каждого ангела умирают крылья, – улыбнулся он, а я продолжал хмуриться. Его слова казались бессмысленными.