– Господин, – в очередной раз робко спросила она у Будищева. – Стало быть, не возьмут Семена на завод?

– Ничего страшного, – отмахнулся тот. – Я же вам объяснял уже.

– Хозяин мой ругаться будет, – извиняющимся тоном пояснила женщина.

– Скажете мужу, что профессия гальванера ничуть не хуже любой другой, а по нынешним временам – может, даже и лучше.

– Так-то оно так, только не любит он, когда не по его.

– Вот что, мамаша! Я в ваши семейные дела не лезу, но если Семку кто пальцем тронет, я не посмотрю – отец это или архиерей! Это первое. Теперь скажите мне, сколько он получал на фабрике Барановских?

– Двугривенный у него поденщина была. Деньги-то немалые!

– Ну да, конечно! Так вот, у меня он учеником будет получать не меньше. Жить будет у меня, столоваться тоже. Так что вам даже легче станет. Это второе.

– Это что же – я его и видеть не буду? – испугалась женщина.

– Ну почему же – не будете?! Мастерская моя, слава богу, не на луне. Насмотритесь друг на друга, еще надоест!

Несмотря на то что главный разработчик новейшей митральезы, или как ее все чаще называли – пулемета, покинул фабрику, работа над ней продолжалась. Собственно, механизм ее был давно отлажен, и дело встало лишь за испытаниями. Но и этот вопрос был решен, и даже назначена дата, после чего на завод была прислана команда моряков во главе с офицером. Их предстояло обучить пользоваться новейшим оружием, с тем чтобы представить его высокому начальству во всей красе.

– Здравия желаю, господин инженер, – звонко поприветствовал Владимира Степановича командовавший матросами лейтенант. – Вы, верно, не признали меня?

– Нет, отчего же, – улыбнулся Барановский. – Рад видеть вас, дорогой Константин Дмитриевич, в добром здравии и, пользуясь случаем, поздравляю с очередным чином!

– Благодарю, – расцвел Нилов, совсем недавно примеривший лейтенантские эполеты. – Ну что у вас тут, новое изобретение?

– Да, некоторым образом. Пойдемте, покажу.

– С удовольствием.

Через несколько минут инженер с офицером оказались в мастерской, где некогда хозяйничал Будищев. Посреди нее на треногом станке возвышалась митральеза.

– «Гатлинги»-то повнушительнее выглядят, – хмыкнул лейтенант.

– Зато эта конструкция легче, технологичнее и куда эффективнее, – парировал Барановский.

– То, что легче – это хорошо, все современные корабли ужасно страдают от перегруза.

– Отчего же так, неужели ошибки при расчетах?

– Случается и такое, – пожал плечами Нилов, – но главным образом это плата за прогресс. Пока корабль строится, господа инженеры успевают придумывать массу новых изобретений, и чтобы не отставать, приходится их использовать. А новейшие броненосцы и крейсера хоть и велики, но все же не безразмерны.

– Кажется, это в мой огород камешек? – засмеялся Владимир Степанович.

– Ну что вы, – ухмыльнулся офицер.

Пока они пикировались, рабочие вытащили пулемет наружу, причем предварительно с легкостью его разобрав. По отдельности новейшая митральеза и тренога оказались хоть и увесисты, но вполне подъемны для одного человека.

– Оригинальная система, – счел своим долгом отметить Нилов.

– Вы про станок? Действительно, причем с самого начала предусмотрено три вида. Тот, что перед вами, а еще колесный лафет и тумба – для крепления на палубе.

– Ну что же, давайте попробуем?

– Никаких возражений.

Повинуясь команде офицера, матросы вскрыли цинк с патронами и передали три картонные пачки слесарям. Те сноровисто снарядили магазин и, закончив с приготовлениями, доложили хозяину:

– Готово, Владимир Степанович!

– Ну что, попробуете? – предложил тот Нилову.

– Нет, господин инженер, ваше изобретение, вам, так сказать, и карты в руки!

– Не совсем мое, – вздохнул про себя Барановский, но все же встал к орудию.

Крепкие ладони инженера привычно взялись за рукояти, и большие пальцы утопили гашетку. Громкая очередь немедленно разорвала тишину, и пулеметчика окутали клубы дыма. Экстрактор принялся выплевывать одну за другой стреляные гильзы, и магазин тут же опустел.

– Впечатляет, – оценил Нилов. – Главное, рукоять вертеть не надо, и стрелок может сосредоточиться на цели. А какова скорострельность?

– Техническая – несколько больше пятисот выстрелов в минуту. А боевая будет зависеть от выучки расчета.

– Браво!

– Увы, не мне.

– Да? И кто же изобретатель?

– Один наш с вами общий знакомый.

– Это кто же? Не припомню такого, – пожал плечами лейтенант, но тут же его осенило: – Погодите, уж не про того ли вы унтера, что пытался изготовить беспроволочный телеграф в Болгарии?

– Именно, Константин Дмитриевич.

– Он что же, здесь?

– Увы, мой друг, ушел, причем со скандалом!

– Невероятно. Но неужели такого человека нельзя было удержать?

– Долгая история и, честно говоря, не слишком приятная.

– Набедокурил?

– Можно и так сказать.

– И вы не простили?

– Да какое там, я всячески пытался его удержать! Но он ухитрился прийти в контору, когда ни меня, ни кузена на заводе не было, в пять минут обвел конторских вокруг пальца и, забрав паспорт и вид на жительство, – был таков! Представляете, мы с Петром возвращаемся, а бухгалтер нам с победным видом докладывает, что Будищев-де плакался о недополученном жалованье, но так и ушел не солоно хлебавши, поскольку этот идиот в нарукавниках, извольте видеть, блюдет хозяйские интересы! Тьфу!

– Но я все же не пойму, в чем выгода для Будищева? – вежливо улыбнулся Нилов.

– Я, честно говоря, тоже. Но ушел!

– И чем же занялся?

– Не поверите, открыл, точнее, собирается открыть собственную гальваническую мастерскую.

– Каково?!

– И не говорите.

– Но все же бог с ним с жалованьем, но ведь за митральезу новейшей конструкции вполне может воспоследовать награда. Неужели он этого не понимает?

– Да уж я ему и доказывал, и жалованье обещал поднять, но…

– Вот что, братцы, – неожиданно прервал излияния инженера лейтенант, – зарядите-ка сей чудный аппарат еще раз!

– Хотите еще попробовать? – не понял его Барановский.

– Вы против?

– Никоим образом. Но зачем?

– Есть у меня одно соображение, – хмыкнул Нилов и скомандовал: – Огонь!

На этот раз к орудию встал один из матросов, очевидно, имевший ранее дело с митральезами. Он легко выпустил еще один магазин, но уже с третьим возникли проблемы. Поначалу возникли задержки при стрельбе, а затем пулемет и вовсе заклинило.