– Черт, у меня ж девка раскрашенная по коридору гуляет! Да ик тому же… – Глаза его ехидно блеснули. – К тому же ты, наверное, не противспасать Лидочку без посторонних? Собственноручно? Поезжай. Номер дома не помню,а визуально объясню: Ковалиха, хрущоба рядом с баней. Не та, где магазин, аслева, через дорогу от баньки. Квартира сорок. Кстати, насчет собственноручно …Ты лапы особенно не протягивай. Говорю тебе как мужик мужику, по-дружески:ничего не отломится, только зря страдать будешь. Понял?

– Нет, – сказал Струмилин и вышел.

В дверь тотчас прошмыгнула разноцветная девица,демонстративно колотя зубами: в коридоре было сыро и стыло.

Он сбежал по лестнице, вскочил в машину:

– Был вызов?

– Нет, тишина, – не отрываясь от газеты, пробурчал Витек.

Струмилин оглянулся: Валюха примостилась на носилках икрепко спала. Команда на месте.

– Поехали быстро! – скомандовал Андрей. – Ковалиха, возлебани. Знаешь?

– Ну, – кивнул Витек. – А там чего?

– Пищевое отравление, – буркнул Струмилин и включил сирену.– Да поехали, сказал!

* * *

Слава богу, назавтра после той отвратительной сцены налавочке Дима должен был уехать в недельную командировку на Нижний Амур.

Утром, убедившись методом вульгарной слежки, что муж,заплетаясь ногами, отправился на речной вокзал, а не куда-то еще, и дажепогрузился в метеор рейсом до Николаевска, Аня вернулась домой, наскоро дошилановый халат для Ирки и с этим приличным предлогом отправилась на Ноннинуквартиру.

Подруги не оказалось дома. Открыла Ирина – надутая, злая.Посмотрела на халат, даже не поблагодарила и уставилась на Аню сверкающимиочами. А та как ни в чем не бывало сняла плащ и прошла в комнату. Села – ивзглянула на Ирину с хорошо разыгранным замешательством.

– Ира, ты понимаешь, – сказала она самым скрипучим голосом,на какой только способна, – я должна с тобой серьезно поговорить.

Ирка поджала губы и еще более воинственно засверкалаглазами. Ну прямо валькирия над полем битвы. Амазонка!

Ну конечно. Она ждала выяснения отношений. Ждала, что Анясейчас закатит ей сцену ревности. И начнется дикая свара, будто в каком-нибудьбараке, откуда, несомненно, выползла эта паршивая красотка. Вот тут-тосолнечный вампир и насосется энергии совершенно задаром!

– У меня к тебе очень неприятное поручение. Дмитрий Ивановичсегодня уехал в Николаевск, но у нас ночью состоялся тяжелый разговор…Понимаешь, я очень доверяю интуиции своего мужа. Я давно заметила в немкакие-то колебания, какие-то сомнения… ну, относительно нашего решения, асегодня ночью он их выложил напрямую.

– То есть? – насмешливо изломила Ирина свои роскошные,воистину соболиные брови.

– Я насчет твоего ребенка. В смысле, брать его нам или нет.

– То есть? – повторила Ира чуть дрогнувшим голосом.

– Видишь ли, нам хочется, чтобы он был здоровым.

– А я что, больная?

– Внешне ты, конечно, здорова как лошадь, – задумчивовлепила Аня, с наслаждением заметив, что Иркина золотоволосая голова дернулась,будто от вчерашней пощечины. – Однако эти обмороки заставляют предположить, чтоу тебя не все в порядке с нервами, психика неустойчива, да и вообще… Откуда мнезнать, может быть, у вас в роду кто-нибудь страдал эпилепсией или был запойнымалкоголиком.

Неплохой эквивалент еще одной пощечине.

Ирка снова дернула головой, однако очухалась столь жебыстро, как и вчера:

– Да ведь я беременна! Думаете, это так просто – вынашиватьребенка? Вы же не знаете, вы даже представить себе не можете, как это тяжело!Тут не только в обморок упадешь, а…

– А начнешь приставать к чужому мужу, да? – равнодушнобросила Аня – и только усмехнулась, увидав, как обесцветилось Ирининобело-розовое лицо.

Сучка этакая! Она еще позволяет себе высокомерно заявлять,что Ане не дано знать таких тонкостей, как ощущения беременных!

– Ну ладно, хватит дурочку валять. Я тебя понимаю, Ира,Дмитрий Иванович – обаятельный и порядочный человек. Неудивительно, что ты кнему потянулась, трудно тебя за это судить. Знала бы ты, сколько их было, такихмолоденьких дурочек, принимавших его вежливость и веселый нрав за доступность илегкомыслие!

Ну, тут уж она здорово загнула. Это их с Димой связываласовершенно необъяснимая тяга друг к другу, а все Анины подружки, еще когда сним только знакомились, поначалу делали большие глаза и сплетничали втихаря:«Да что Анька в нем нашла? Сама-то она еще ничего, почти хорошенькая, аэтот-то… ушастик! Тушканчик какой-то!» Мама Анина вообще первое времяпрактически находилась в истерике, это уже потом легендарное Димкино обаяниесыграло свою благую роль. То есть в его нерушимой верности Аня была убеждена навсе сто… пока не появилась Ирина.

Соврала она или нет, но прозвучало это здорово: с ноткойвесьма достоверной житейской усталости. Ирка поглядела на нее с нескрываемымзамешательством. И Аня не замедлила закрепить свои достижения.

– Я что хочу сказать? Хочу сказать, что Дмитрий Ивановичхорошо разбирается в женщинах. Он мне сразу сказал: «Не делаем ли мы ошибку?Все-таки Ирины моральные устои весьма слабы, раз она связалась с женатымчеловеком и забеременела от него. Не передаст ли она свою аморальность будущемуребенку? Мы с тобой люди порядочные, станем воспитывать его порядочнымчеловеком, однако наследственные инстинкты играют очень большую роль, это ятебе как биолог говорю». Я, конечно, попыталась его разубедить. Но вчера вечеромон устроил мне настоящую сцену.

Иркины глаза мстительно блеснули. Как бы не так! Дима,наверно, намылил холку ревнивой супружнице из-за вчерашних немилосердныхпощечин!

– Оказывается, все это время он тебя незаметно проверял.Провоцировал, так сказать. – Аня попыталась усмехнуться. – Будем к немуснисходительны! Мужчины… это очень своеобразные люди. В общем, он сказал, чтовчера убедился: ты совершенно аморальна. Я пыталась выспросить, что имеется ввиду, но Дмитрий Иванович ведь джентльмен. Короче говоря, он просил передатьтебе, что мы решили расторгнуть договор.

Ирка раз или два хлопнула глазами. Словно бабочка хлопнулазолотистыми крылышками.