– Давай, – забравшись на чердак, Женя протянул руку девушке и помог ей подняться.

Через пробоины в крыше сочился дневной свет, которого хватало для того, чтобы не споткнуться о хитросплетение труб, проводов и каких-то тряпок, невесть откуда здесь взявшихся. Женя шел осторожно, потому как только поднявшись, сразу приметил несколько аномалий, электрические молнии которых ползли по полу и искрились. Если бы все ловушки были заметны издалека, жизнь в Зоне стала бы проще. Но слово «проще» для этого места самое не подходящее.

Молодые люди остановились, только когда добрались по чердаку до конца дома. Пилот замахнулся прикладом, чтобы выломать хлипкую дверь, ведущую в подъезд, но Василиса его остановила. Девушка сидела на корточках перед небольшим квадратом вентиляционного окна и почти не шевелилась. Когда подошел пилот, она молча уступила ему место. Улица с этой позиции просматривалась отлично, но то, что он увидел, хоть и было ожидаемым, сильно огорчило. Из пяти человек, сопровождающих их к ученым, четыре трупа. Присмотревшись, Женя так и не заметил пятого бойца – ни живым, ни мертвым. Уже прекрасно зная, что доверять здесь никому нельзя, даже себе, пилот предположил, что это был наводчик, потому его и не тронули. Ведь откуда-то нападающие знали, где именно пойдет группа. Проводник мог выбрать любой другой маршрут, в конце концов свернуть с намеченного, ведь в Зоне нельзя наверняка проложить дорогу из точки А в точку Б. По ходу движения будет очень много изменений, Зона даст для этого миллион самых различных причин. Пилот спиной ощутил, как Василиса, стоящая совсем рядом, нервничает и боится. Она топталась на месте, не зная, куда себя деть и куда бежать. Раньше такого за ней замечено не было или, может быть, пилот не хотел этого замечать? Тот человек, оставшийся запертым в зазеркалье, в Василисе старался видеть только хорошее, в том числе сильный характер и бесстрашие. Что изменилось в девушке сейчас? Женя обернулся вполоборота, посмотрев на нее исподлобья. Нет, она не изменилась, просто раньше пилот отказывался замечать в ней что-то плохое, ища благородные оправдания всем ее действиям, даже самым страшным. Тот Женя видел в Титовой железную леди, мудрую, благородную, сильную, не знающую страха. Идеализировал, превознес ее до вершин, не заметив, что она – обычный человек, не всегда принимающий верные решения. Внутри пилота зашевелилось неприятное, очень противное чувство разочарования в человеке. Разочарование не в Титовой, а в себе, не способном хорошо разбираться в людях. Человек, запертый сейчас в стеклянном лабиринте, никогда в этом не признается, но Женя, который здесь и сейчас, легко сумел это сделать. Трудно поверить, что в одном человеке может быть столько злости, ненависти и обиды. Еще трудней поверить, что все это пилоту удавалось сдерживать в себе, давить чудовище, тварь, готовую идти ради своей цели по головам. Нести добро и свет, когда внутри тебя бушует тьма.

– С тобой все в порядке?

Пилот слишком долго неподвижно смотрел на девушку, напугав ее еще сильней.

– Да, – сказал Фролов и поднялся. – Я просто думаю, что торопиться не стоит, надо некоторое время переждать, понаблюдать.

– Ты думаешь, это все из-за груза, который они доставляли ученым? Флай сказал, что он очень дорогой. Недаром же он столько бойцов для его сопровождения выделил, – предположила Василиса.

– Мне кажется, дело именно в грузе. Уверен, стрелки скоро появятся, чтобы обыскать трупы.

– У нас хорошая позиция, мы сможем вывести их из строя. Не убить, а именно вывести.

– Плохая идея. Если они не дураки, снайпера они оставят прикрывать группу. Выстрелим – выдадим свою позицию и тогда живыми точно не уйдем. Меня только во всей этой ситуации одно смущает…

– Где пятый труп?

Женя в ответ медленно кивнул. Титова достаточно умна, чтобы подумать о крысе, сливающей всю информацию. В чудесное спасение верилось с трудом.

На другой стороне чердака послышались шаги, и молодые люди схватились за оружие. Скорей всего, их услышали и заметили.

– Не стреляйте, это Бали. Я не опасен для вас.

Проводник остановился прямо под дырой в крыше так, чтобы на него падал свет. Оружие его висело на ремне за спиной, а сам сталкер медленно поднял руки, подтверждая свои слова.

– Проходи, – после недолгих раздумий ответил Евгений.

Волоча за собой левую ногу и тяжело дыша, сталкер с трудом преодолел расстояние до молодых людей и без сил упал на пол.

– Зецепило… – вытирая со лба пот, кивнул на ногу боец.

– Могло быть и хуже, – равнодушно пожал плечами Женя. – Пуля в ноге все-таки лучше, чем в голове. Как ты здесь оказался?

– Так же как и вы.

– Это не ответ, – начал злиться Женя.

– Я в самом начале видел, как вы сюда забежали. Группа вся погибла, решил попробовать найти вас.

– Вся, кроме тебя. Не находишь это странным?

– Ты на что намекаешь? – Бали бросил на Женю гневный взгляд. – На то, что я крыса?!

Мужчина попытался резко встать, но не смог, помешала не рана, а Женя, осадивший сталкера одним грубым толчком в плечо.

– Я ни на что не намекаю, – спокойно ответил пилот, недвусмысленно перехватив оружие. – Просто спрашиваю, а ты нервничаешь. Не надо, не трать силы, а то дыра в ноге тебе и так их не прибавляет. Ты лучше мне вот что скажи: у кого артефакт был? Потому что тебя, заходящим в подъезд, явно приметили. И если они не найдут артефакт у твоих погибших товарищей, решат наведаться сюда. А нам гости вообще не нужны.

– У Плута артефакт, пусть земля ему будет пухом, главное – не жгучим.

– Подождем тогда.

Ни через полчаса, ни через час, ни даже через два на проспекте никто не появился. Никаких признаков жизни в радиусе нескольких сотен метров. Шло время, начало смеркаться, Женя терял терпение, Василиса, успевшая обработать рану себе и Бали, нервничала, хоть и старалась этого не показывать. Бали сидел на полу, прислонившись спиной к стене, и курил. Титова дала ему обезболивающее и успокоительное, поэтому к проблемам сталкер потерял всякий интерес. Он просто выкуривал одну за другой сигареты, давился дымом и снова делал глубокие затяжки. От табачного дыма начало подташнивать уже и Титову, потому, разозлившись, она забрала из рук сталкера пачку сигарет. Тот, впрочем, не противился, докурил начатую сигарету и закрыл глаза, не подавая признаков жизни. Потом до слуха молодых людей донеслось тихое сопение – боец под действием коктейля из медицинских препаратов заснул.

Падальщики уже сбежались на запах крови и начали обгладывать тела погибших. Не выдержав зрелища и подавив приступ тошноты, Титова старалась меньше смотреть на проспект, оставив наблюдательный пост за пилотом.

– Они боятся, – прервал тишину пилот.

Евгений потрогал уставшие от постоянного вглядывания в темноту глаза и с трудом подавил зевок. Невероятно клонило в сон, а позволить себе такую роскошь пилот не мог. В любой момент ситуация могла поменяться, надо быть готовым.