охватывать страну. Медленно, но верно она излечивалась от прежних хворей: междоусобицы, братоубийственной войны, всеобщей ненависти, массового стремления к личному обогащению и возвышению не по заслугам.

Вскоре в города начали приходить грамоты от смолян. В них писалось о том, что оккупанты захватывают в плен их родственников и отправляют в Польшу.

Они призывали всех объединяться, чтобы окончательно не погибнуть:

«Если же вы не объединитесь, не будете вместе со всей землей, то будете горько плакать, рыдать неутешным плачем, Вера наша будет заменена латынством, божественные церкви со всей красотой будут разорены, род наш христианский будет убиен лютой смертью, поработят, осквернят и уведут в плен матерей, жен и детей наших».

Смолянам даже якобы удалось узнать, что король намеревался «вывести лучших людей, опустошить всю землю, овладеть всей землей Московской».

Читатели грамот из Москвы и Смоленска пришли к выводу, что им пора объединяться, брать в руки оружие и очищать землю от захватчиков.

Ополченцы — спасители Отечества

В январе 1611 года возникло сразу несколько центров, объявивших короля Сигизмунда и поляков своими врагами. Жители Калуги отказались целовать крест не только Сигизмунду, но и Владиславу. Они заявили, что будут подчиняться только тому государю, который венчается царским венцом в Москве. Во главе их встал бывший тушинский боярин Д. Т. Трубецкой. К этому времени И. Заруцкий вместе с Мариной Мнишек и ее сыном уже уехали в Тулу. Вместе с туляками они также не желали признавать власть поляков.

Псков объявил себя самостоятельным городом. Отправленное против него войско под командованием И. М. Салтыкова было разбито. Новгородцы не приняли посланцев из Москвы, которые хотели привести их к присяге Владиславу. Воевода Переславля-Залесского И. В. Воротынский даже вступил в борьбу с московскими полками под руководством боярина И. С. Куракина. Его победа воодушевила многих и побудила их к скорейшему объединению.

Ведущую роль в этом движении сыграл рязанский воевода Прокопий Петрович Ляпунов. Он принадлежал к старинному рязанскому боярскому роду. В бывшей столице Рязанского княжества Ляпуновы занимали одно из первых мест и обладали правом возглавлять городовую дружину. Их земельные владения составляли около 600 четвертей прекрасного чернозема. Выращенный урожай зерновых и овощных культур был настолько велик, что позволял вести активную торговлю продовольствием на московских рынках, поэтому Ляпуновы были известными людьми не только на Рязанщине, но и в столице. Правда, им долго не удавалось занять какие-либо места при царском дворе или в правительстве, хотя все представители этого рода очень стремились к этому. Им всегда хотелось быть в гуще важнейших событий в государстве.

Впервые на страницах русской летописи имя П. П. Ляпунова встречается в 1584 году. Тогда он — участник волнений, вспыхнувших после смерти Ивана Грозного. Заподозрив, что бывший царский любимец Б. Я. Бельский хочет «извести царский корень», Прокопий Петрович вместе с горожанами наставил большую пушку на закрытые ворота Кремля и потребовал, чтобы бояре объяснили происходящее. В противном случае он был готов разбить ворота и выяснить все сам. В итоге Бельский был отправлен в ссылку.

В 1598 году, когда умер Федор Иванович, П. П. Ляпунов прибыл в Москву на Земский собор, чтобы решить судьбу царского престола. Вместе со всеми он голосовал за Годунова. Однако, когда появился «царевич Дмитрий», Прокопий решил помочь ему в достижении «отчего» трона, не подозревая об обмане. Правда, в ближнее окружение воцарившегося самозванца он не вошел и вернулся в родной город.

Переворот, осуществленный В. И. Шуйским в мае 1606 года, видимо, возмутил рязанского воеводу. Получалось, что заговорщики все решили между собой, даже не поинтересовавшись мнением жителей других городов.

Когда к Москве двинулся И. И. Болотников, намеревавшийся скинуть Шуйского с престола, Ляпунов вместе с рязанцами с готовностью примкнул к нему. Он полагал, что борется за интересы свергнутого законного «царя Дмитрия». Только убедившись в том, что в реальности никакого Дмитрия нет, он поддался уговорам царя Василия и перешел на его сторону. В благодарность спасенный Шуйский присвоил рязанцу чин думного дворянина. Это дало возможность П. П. Ляпунову стать постоянным участником заседаний Боярской думы.

В 1607 году Прокопию Петровичу довелось принять активное участие в боях с самозваным царевичем Петрушей и помогать царю в разгроме болотниковцев. Под Каширой ему удалось победить болотниковца князя А. А. Телятевского, под Тулой он разбил один из казачьих отрядов.

В следующем году рязанскому воеводе было приказано остановить Лжедмитрия II под Пронском. Но силы оказались неравными. Прокопий был ранен и отступил к Переславлю-Залесскому. Здесь он смог организовать крепкую оборону и не пропустил врага в город.

Во время двоевластия Ляпунов сохранял верность царю Василию, хотя престарелый, скупой и мнительный государь не слишком ему нравился. Пробиваясь сквозь осадное кольцо, созданное тушинцами, Прокопий привозил в Москву продовольствие. Там он видел, что всеобщее недовольство Шуйским постоянно возрастает. Вполне вероятно, что непопулярный монарх давно бы лишился престола, если бы не успешная борьба с тушинцами М. В. Скопина-Шуйского. Медленно, но верно тот двигался из Новгорода к Москве, чтобы освободить город от плена.

Когда Скопин в начале 1610 года обосновался в Александровой слободе, рязанский воевода отправил ему поздравительную телеграмму. В ней он прямо назвал полководца «новым государем и царем всея Русии». Об этом стало известно в столице. Подозрительный царь Василий решил, что племянник посягает на его корону, и вместе с братом Дмитрием начал строить планы по уничтожению соперника.

В марте 1610 года москвичи радостно приветствовали своих освободителей — М. В. Скопина-Шуйского и Ф. И. Шереметева, сразу же ставших народными героями и любимцами. Однако всеобщее восхищение сыграло роковую роль в судьбе полководца-освободителя.

После трагической гибели Скопина П. П. Ляпунов, всегда считавший себя ответственным за судьбу родины, вновь решил вмешаться в московские дела. Он начал списываться с боярами по вопросу сведения с престола непопулярного государя. Наибольшую поддержку он получил от князя В. В. Голицына, который сам мечтал о престоле.

Благоприятная обстановка для задуманного сложилась после клушинского разгрома царского войска. Защищать Шуйского стало практически некому. Во главе заговора встал брат Прокопия Захарий. 17 июля 1610 года он вместе с единомышленниками ворвался в царский дворец и предложил Василию Ивановичу добровольно отдать царский венец и скипетр. Заговорщиков поддержали и некоторые бояре во главе с И. М. Воротынским. В итоге Шуйский покинул дворец и переселился на свой старый боярский двор. В дальнейшем планировалось созвать избирательный Земский собор и на его заседании избрать нового государя, который устраивал бы всех. Однако нападение на Москву сразу двух врагов — польского гетмана С. Жолкевского и Лжедмитрия II — помешало осуществить задуманное. П. П. Ляпунов, видимо, поддержал план избрания на престол королевича Владислава, поэтому его