Зато здоровенный Харон занимал в небе раз в семь больше места, чем Луна земной ночью. Он висел в зените над базой и светился призрачным голубоватым огнем.

На его фоне величаво маневрировали суперкрейсера класса «Конунг». «Хакан» разворачивался, выпячивая покатое днище, — убывал на учебные стрельбы, — а «Бравлин» в этот момент шел на стыковку с «Плутоном-2» — его экипаж уже отстрелялся, изничтожив Эвридику, один из малых спутников девятой планеты.

Зегерс задержался. Какая мощь! Силища! Эти диски-гиганты казались необоримыми. Как солнца…

Внезапный шум отвлек его. Люк на входе в коридор-галерею распахнулся, и на Зегерса побежал кто-то из новеньких — глаза во всю радужку, губы пляшут, в руках бласт.

— С дороги! — взвизгнул новенький и помчался, скача в беге-полете, отталкиваясь ногами то от пола, то от стен, благо Плутон притягивал тела в одну пятнадцатую «же». В отверстии люка показались двое из службы безопасности, тоже с бластами, но включать оружие остерегались обе стороны — стрельба в галерее чересчур уж напоминала бы суицид, ведь по ту сторону прозрачной стены, держащей изнутри давление в девять тонн на квадратный сантиметр, — вакуум.

— Держи гада! — крикнул один из безопасников, и Курт узнал по голосу Василия Токмакова, по совместительству инженер-гастронома. Новенький приблизился вплотную, и Зегерс, притворившийся, что перепуган и жмется к стенке, молниеносно упал и сделал подсечку. Новенький взмахнул руками, выпуская бласт, и полетел, утратив связь с магнитным полом, пару раз кувыркнулся и врезался спиной в прозрачный свод. Курт метнулся следом и схватил новенького за руку, заломил, прижал носом к вогнутому стеклу. Новенький завизжал.

— Спасибо!.. — выдохнул Токмаков, хватая «добычу» с другого боку. — Мину, гаденыш, ставил, представляешь?!

— Мину?! — вытаращился Зегерс. — Где?!

— На борту «Рогволта», — зло процедил напарник Токмакова. — Как раз в модуле кислородного синтеза! Рвануло бы так, что весь сектор — в пыль!

— Ах ты гад! — вознегодовал Зегерс и дал новенькому пинка. Тот заверещал. — Так ты паци?! Знал бы — в утилизатор спустил!

— Жандармы! — мычал новенький. — Держиморды!

Сотрудники СБ не исповедовали принципов политкорректности и от души врезали диверсанту. Зегерс добавил. Это надо же, «Рогволт» заминировать! Да любой «супер» минировать — преступление, но на «Рогволте» ему самому идти, Курту Зегерсу, журналисту по призванию, кандидату в рядовые по долгу!

— Что случилось? — подлетел сзади Горчаков, долговязый доброволец.

— Паци повязали! — хмуро процедил Зегерс.

— Ну! — изумился Горчаков. — Да это ж Фанас со второго базового! Ах ты… И сюда добрались!

— Пошли скорее! — сказал Дьердь, кандидат с зеркально выбритым черепом и мускулистым затылком.

— Пошли!

Они пошли и выбрались в вакуум-отсек седьмого базового блока. Под полусферическим потолком толпилось множество народа. Зегерс узнал флагмана Середу и обрадовался — значит, скоро в поход! Не в гости же пожаловал Виктор!

— Спокойно, бойцы! — крикнул Середа, и польщенные «бойцы» мигом заткнулись. — Занимаетесь вы последнюю декаду. Я бы вас еще с годик помуштровал, да времени нет! Короче, я формирую эскадру и поведу ее к планетам кхацкхов. Высокопочтенный Паа Такет поможет нам отыскать секретную базу флота. Вот так… Что, удивлены? Выбалтываю военные тайны? — усмехнулся Середа. — Ничего, сейчас можно! Сейчас все, от кандидата до капитан-командора, построятся в очередь на ментоскопирование. Мы не в том положении, чтобы слепо доверять друг другу. За нами Земля! Слишком многое поставлено на карту, а посему засунем свою гордость… в одно место, и шагом марш под ментоскоп!

— А что будет с Фанасом? — спросила высокая девушка с пшеничной косой.

— А что бывает с диверсантами? — усмехнулся Середа.

В это время Токмаков с напарником подвели Фанаса. Фанас дико озирался и шевелил губами, словно пытаясь что-то сказать, но, не имея сил выговорить.

— Скотина! — кинулась к нему девушка с косой. Подруги ее еле удержали — коса мазнула Фанаса по лицу. — Мы ж тебе верили!

— Спокойствие, только спокойствие! — произнес Середа.

Фанас гордо поднял голову.

— Бейте меня! — пылко сказал он. — Хоть пытайте! Все равно ничего от меня не услышите! Или вы надеетесь на свои ментоскопы?! Зря надеетесь! — почти кричал Фанас. — У меня имплант в мозгу! И вы никогда! Ничего!

— Хватит орать, — спокойно произнес Середа, — хватит из себя героя корчить. Мне ментоскоп ни к чему, ты и так всю правду выложишь. Пытать его! — фыркнул он. — Да что ты знаешь о пытках, урод? Да тебе «козу» изобразишь, и ты уже в штаны навалишь! Все, что ты умеешь, это жабам задницы лизать! Я вот только не пойму, как ты распознаешь у них жопы? По запаху, что ли?

В толпе засмеялись. Фанас скривил губы в подобие мученической улыбки. А Середа достал из нагрудного кармашка граненое стило, взял Фанаса за руку, сунул стило между его пальцами и крепко сжал ладонь. Фанас заорал от боли, морща лицо и приседая.

— Имя! — рявкнул Середа. — Задание!

— Лысенко! Лысенко меня зовут! — проверещал Фанас. — У-о-о! Геннадий я! Ы-ы-ы! Нам приказано установить заряды на суперкрейсера-ах!

— Кем приказано?!

— Саввиным! — взвыл Лжефанас. — Команданте!

— Сколько вас на базе?

— Т-трое! Бо-ольно-о!

— Имена! Живо, м-мразь!

— Ион Дрэгану-у! Вано Саакашвили-и-и!

Середа разжал руку, вынул стило из слипшихся пальцев Лысенко и сунул обратно в карман.

— Плоховасто ты к подвигу готовился, — усмехнулся Середа. — Вася…

Тот оторвался от радиофона и доложил:

— Дрэгану уже взяли, Саакашвили ищут!

— Ладно, тогда… Шемякин, выдай Гене скафандр!

Напарник Токмакова щелкнул каблуками — в отсеке работала гравитация — и бросился к одному из боксов. Подняв прозрачную штору, он выволок из бокса пустотный скафандр жесткого типа и растворил заднюю крышку.

— Залазь! — коротко приказал Середа.

Лысенко, пугливо озираясь, полез ногами в вакуум-скафандр. Токмаков запихнул неловкого диверсанта внутрь и закупорил скафандр.

— В кессон его! — скомандовал Середа и вынул радиофон.

Токмаков с Шемякиным подтащили упиравшегося Лысенко ко внутреннему люку кессона, и диверсант, заподозрив неладное, руками и ногами уперся в раму люка. Зегерс бросился на подмогу. Втроем впихнув Лысенко в кессон, они закрыли люк.

— Алло, как слышишь, Геннадий? — спросил Середа по радиофону и включил громкую связь. По отсеку разнеслось хриплое дыхание. — Ты нам готовил подарочек, и я тебе сюрприз припас!

Шемякин поймал взгляд флагмана, кивнул и нажал кнопку. Все бросились к иллюминаторам. Курт увидел, как из внешнего люка, в ореоле снежинок из замерзшего воздуха вылетел Лысенко. Мгновенная разгерметизация вытолкнула диверсанта, как пневматическая винтовка выбрасывает пульку.