– Паоло… можно называть тебя Паоло?

– Да.

– Знаешь, Паоло, твой случай меня всерьез беспокоит.

– А.

– Да… Ты вроде бы хороший парень, и пока мне трудно поверить, что ты как-то замешан в эту историю.

– Вы правы.

– Да, может быть… может быть… Но я не понимаю, почему встречаю тебя на каждом шагу в этом расследовании. Это начинает меня тревожить.

– Вы имеете в виду мост?

– Да, мост, но еще и твою репетиционную студию и «Кафе-Хром». Это уже перебор.

По спине Паоло пробегают мурашки, он-то думал, что Ибанез не узнал его в баре. Инспектор видит мелькнувший в глазах музыканта страх.

– Ты думал, я тебя не заметил? Первый раз мог быть случайностью, второй – невезением… Но когда я увидел тебя на набережной, решил, что тебе наверняка есть что мне рассказать.

Сглотнув слюну, Паоло ерзает на стуле, смотрит в окно и быстро сортирует в уме информацию, решая, что сказать. Глубоко вдыхает и, уставившись на крышу дома напротив, начинает говорить. О знакомстве с Виновалем и новой работе, об открытой репетиции и смерти девушки, о просьбе патрона накопать что-нибудь о таблетках, зацепке в «Кафе-Хром», интернет-сайте, вечеринке под мостом и своем бегстве по приезде полиции. Он намеренно никого конкретно не называет и избегает упоминания о смерти скинхеда, подозревая, что, затронув эту тему, сам, скорее всего, окажется за решеткой.

Инспектор слушает его не перебивая, сидит, положив локти на стол и скрестив руки под подбородком, и никак не реагирует на протяжении всего рассказа. Дослушав до конца, он несколько минут молчит, задумавшись, пробегая глазами то один, то другой из висящих на стене списков. Мальчишка молодец, два раза попал в точку, с дилером из Менильмонтана и с мостом Карусель, вдобавок оба раза на шаг опередил его, однако инспектор чувствует, что он что-то недоговаривает.

– Что произошло под мостом?

– Я же говорил, я пришел незадолго до вас, все были уже под кайфом, а потом начались паника и давка. В коридор, через который я вошел, было не протолкнуться, у лестницы уже дрались, я пошел за компанией парней поискать другой выход. Так я и оказался на набережной.

– А что ты делал потом?

– Вы о чем?

– Когда я увидел, как ты бежишь по набережной, мне показалось, что ты за кем-то гнался, я ошибаюсь?

– Я ни за кем не гнался, просто узнал вас и запаниковал. Выбравшись на набережную, я вернулся за мотоциклом и поехал в агентство, можете спросить у моего босса.

– Да… Спрошу.

Ибанез достает из папки фотографию и кладет на стол. Это увеличенная копия с удостоверения личности дилера.

– А когда бежал, ты видел молодого парня, которого сбил грузовик?

Он подвигает фотографию по столу.

– Он должен был быть прямо перед тобой. Видели, как он с кем-то дрался перед самой аварией. Тебе это о чем-нибудь говорит?

– Нет, там по набережной бежало полно народу. Я удрал, не хотел оставаться поблизости.

Ибанез молча смотрит на него. Паоло не может понять, проглотил ли сыщик его ложь. Сунув руку в карман, он достает пластиковую коробочку.

– Зато вот что мне удалось купить под мостом. Это может вас заинтересовать.

Взглянув на коробочку, инспектор берет ее двумя пальцами и встряхивает, брякают шарики внутри.

– Это то, что я думаю?

– Да.

Ибанез поднимает крышку и смотрит на голубые жемчужинки, такие на вид безобидные, что он почти разочарован. Черт не выскакивает из коробочки, просто катается в ней.

– И ты купил это под мостом?

– Да, это входило в цену билета.

– Почему две?

– Я сказал, что пришел с другом, мой босс просил меня постараться раздобыть побольше образцов.

– Я оставлю их у себя.

– Нет проблем.

Инспектор встал и мерит шагами кабинет, встряхивая коробочку с шариками, как погремушку. Остановившись, смотрит на Паоло.

– На сегодня достаточно. Но никуда не уезжай, возможно, мне еще понадобится с тобой поговорить.

– ОК.

– Ты намерен продолжать поиски?

– Не знаю, это зависит от месье Виноваля.

Ибанез выдвигает ящик стола и достает визитку.

– Вот, здесь мой прямой телефон и мобильный. Если накопаешь что-нибудь интересное, сообщи мне сразу же, и, если информация будет стоящая, я постараюсь забыть, что ты был под мостом. Только впредь избегай таких авантюр, как в этот уик-энд, потому что я ничем не смогу тебе помочь.

Паоло берет визитку и читает ряды цифр. Меньше чем за месяц он стал частным детективом и стукачом криминальной полиции. Ну и кренделя выписывает жизнь! Он решает взять передышку на остаток дня.

Лежа в гостиной, Паоло ощупью ищет пачку сигарет. Телефон звонил весь день, но он не обращал на него внимания. Он даже не дал себе труда поставить диск, уличного шума, приглушенного закрытыми окнами, достаточно для звукового фона. Он щелкает зажигалкой, и табак краснеет. Едкий туман наполняет его легкие, похожий на тот, что сегодня заволакивает мозг. Единственный просачивающийся временами свет – Берди, ее глаза, ее шейка, руки, улыбка, все детали, которые он бессознательно припрятал в памяти, проходят перед его глазами. А невидимая рука по-прежнему в нем, мнет и терзает нутро до самого горла. Они почти не разговаривали, но после их последней встречи она с ним повсюду, куда бы он ни пошел, она у него в крови, ее лицо запечатлено под веками. Паоло не знает, что с этим делать. Ему кажется, что она неотвратимо приближается к голубым таблеткам. Он берет телефон и просматривает сообщения. Виноваль оставил целых три, интересуется, как прошел допрос.

Хочется выйти. Улица Рокетт притягивает его, как магнит. Он сообщил патрону, что полиция пока оставила его в покое и он возобновит слежку за маленькой брюнеткой сегодня же вечером.

Наскоро приняв душ, он поставил последний альбом Финка и открыл единственную оставшуюся в холодильнике бутылку пива. Солнце уже клонится к западу, набрасывая на город тень, температура, однако, продолжает повышаться. Он распахнул настежь окна, и комнату наполняют выхлопные газы от неизменной пробки на улице. White Flag, скандирует диск. Ноты космического даба[53] уплывают в сгущающиеся сумерки, текут с улицы на бульвар, а оттуда в сердце столицы. Когда альбом кончается, за окном уже темная ночь.

Припарковавшись у входа в метро, Паоло сел за свой обычный столик в закусочной и заказал кофе по-турецки. После вечеринки под мостом ему надо быть вдвойне осторожным, с большой долей вероятности девушка может узнать его с первого взгляда. Около одиннадцати она вышла из дома, с ней парень с африканской стрижкой, которого Паоло уже не раз видел с девушками; он пошел за ними и следом спустился в метро, поезда в это время пустеют. Он поднял воротник ветровки, надел шапочку, которую на всякий случай держит в кармане, и, упершись головой в стекло, притворился, будто спит. Мелькают станции, пара, сидящая в нескольких метрах от него, едет молча. В этот час те, кто возвращается домой после тяжелой работы, пересекаются с теми, кто выходит из дома развлечься, два потока энергии от души друг друга игнорируют. Одни всматриваются в темноту тоннеля через окно, черный экран, фильм без героев, мечтая о диване, ужине и коротком сне. Другие, всецело поглощенные предстоящими удовольствиями, образуют замкнутые на себе группки, то и дело взрывающиеся смехом. Параллельные линии, которые никогда не пересекутся. Они едут через весь Париж до площади Пигаль.